Архетип Великой матери с древности и до наших дней. Сборник исследований

Циммер Генрих

Если вы изучите указанные материалы, то согласитесь со мной и придете к выводу, что такие ночные собрания действительно имели место в уединенных и таинственных местах, например, поблизости от развалин дольменов (традиционное место проведения многих шабашей), причем мужчины были в масках и звериных шкурах (чтобы быть похожими на сатанинского козла — реликвию балетного танцовщика) и применяли определенное средство, чтобы возбуждать и пугать женщин, вступать с ними в связь и посвящать их как ведьм и невест дьявола. Эти истерические женщины во власти таких мужчин, которых они сами считали Сатаной, выполняли вызывающие сожаление ритуалы и простым внушением добивались того, что соседи считали, что эти женщины могут их проклясть. Ведьмы получали от этого удовольствие и удовлетворение от того, что они имеют тайную силу над другими людьми, по отношению к которым у них было чувство неполноценности. Они верили в эти оккультные силы, но, как и все склонные к самовнушению, были достаточно умны, чтобы видеть, что эти силы действуют как по отношению к им самим, так и по отношению к другим. Что получал псевдодьявол от этого жестокого обмана? Наверняка хорошие деньги, которые ему жертвовали ведьмы. Ведь жертвы ведьм часто откупались от них. Несли им деньги, чтобы с них сняли проклятье. Я не могу разделить точку зрения о том, что такие шабаши в кельтских странах являются настоящими остатками языческих ритуалов, которые изначально проводились возле мегалитических памятников еще за тридцать столетий до Р.Х., как утверждает теософия. Но я считаю возможным, что в Италии сохранилась настоящая традиция языческих обычаев, которых придерживались в исторические

времена и которые восходят к третьему и четвертому столетиям от Р.Х., и что итальянские ведьмы (и их ложные имитаторы в обществе) сохранили достойную презрения форму язычества даже если и не до наших дней, то до эпохи Леланда точно. Ведьминские гимны к Диане или Тане, которые он цитирует в «Арадии»⁴⁸, по-другому объяснить нельзя. Арадия — Иродиада в европейской легенде — была дочерью Дианы и ее брата Люцифера, «Бога Солнца и Луны, Бога Света (роскоши), который был так горд своей красотой и которого изгнали из рая из-за его гордыни» согласно манускрипту «Евангелие ведьм», который был приобретен в Сьене, о чем Леланд сообщает в приложении, у собирательницы фольклора по имени Маддалена. (Он очень отличается от французского гримуара.) Леланд дает комментарий по этому поводу, который очень близок к нашей теме Матери-Богини, что «в ведьминском колдовстве женская сущность является изначальным принципом», и отмечает, что это Евангелие ведьм ценно, потому что показывает, что существовали странные мыслители, которые рассматривали творение как женское развитие или партеногенезис, из которого был рожден мужской принцип.Люцифер или Свет находился во тьме Дианы, как жара скрыта во льду. Но обновителем или мессией этой странной доктрины является женщина, Арадия, хотя обоих, мать и дочь, путают, например, как Яхве и Элохим. И он выражает убеждение в том, что «в этих более поздних сообщениях имеется очень много ценных и интересных остатков старолатинской и этрусской народной культуры. Вероятно целые стихи, истории и призывы, которые взяты из древнего языка. Старая женщина повторяет целые главы слов и предложений, которые она не совсем понимает, но слышала их и выучила. Их следует проверить путем сравнения с другими историями и текстами... Я не оставляю надежды на то, что исследователи манускриптов какого-нибудь древнего еретика или мистика темных времен найдут параллели со многими местами в этом тексте⁴⁹». В данном случае действительно должно быть проведено исследование в рамках сравнительного религиоведения и психологии. Я сначала привлекла бы его внимание к «Зохар», а затем, во-вторых, к упомянутым выше ирландским текстам доктора Мюллер-Лисовски, в которых рассматриваются личности Иродиады и ее матери⁵⁰.

Критический обзор проведенных допросов ведьм и доказательств по делам обвиненных ведьм имеется в труде доктора Маргарет Мюррей⁵¹. Это исследование ограничивается культом «Дианы» в Великобритании, как говорит доктор Мюррей, и она начинает с гипотезы о том, что этот культ представляется «бывшей религией Западной Европы. Антропоморфный или териоморфный бог почитался в четко определенных ритуалах; организация была высокоразвитой; а ритуал аналогичен многим другим древним ритуалам». Она допускает, что «религия принадлежала расе, которая еще не достигла в своем развитии земледелия». Но она признает, что профессор Пирсон видит в главном образе культа Мать-Богиню, которая преимущественно почитается женщинами, и она сама указывает на то, что главный женский образ зачастую идентифицируется с королевой фей или эльфов.

В одной из собранных Леландом народных историй, которые рассказывают о Вергилии как о маге, «великий поэт и маг Вергилий» учит двух детей из обедневшей флорентийской семьи, как они должны молиться Диане, после того как маленькая девочка вернулась домой с цветами, которые ей подарили, и сказала ему: «Красивая женщина с луком должна получить несколько из них»! Это молитва: Bella dea delfarco!

Bella dea delle freccie! Bella caccia e dei cani! Tu vegli colle stelle, Quando il sole va dormir Tu colla luna in fronte Cacci la notte meglio del di. Colle tue Ninfe al suono Di trombe — Sei la regina Dei cacciatori — regina della notte, Tu che sei la cacciatrice Piii potenti di ogni, Cacciator — ti prego Pensa un poco a noi!

Заклинания в стихах есть и в «Евангелии». Они произносятся на собраниях ведьм, когда Диане посвящается священная трапеза из муки, соли, меда и воды в виде выпечки в форме лунного серпа, при чем «все садятся на вечернюю трапезу голыми, мужчины и женщины, и после завершения ужина они должны танцевать, петь, играть на музыкальных инструментах и потом во тьме, когда погашены все светильники, заниматься любовью; потому что это дух Дианы гасит их, и поэтому они танцуют и играют на музыкальных инструментах в ее честь»⁵². В одной из процитированных историй богиня приходит к некой девушке и говорит: «Если у тебя есть желание, следуй Евангелию Дианы, «II Vangelo delle Strege», как молятся Луне», и девушка идет одна ночью в поля, опускается на колени на камне в старых развалинах, молится Луне и выкрикивает «Diana, bella Diana» с обетом «sempre il Vangelo delle Strege io asseriro⁵³», если ее молитва будет принята.

Здесь, вероятно, видно единственное соединительное звено между шабашами и мегалитическими монументами — ощущение того, что молитвы к Матери-Богине лучше всего обращать в уединенных и таинственных местах, которые связаны с прошлым. Может даже быть так, что традиционное воспоминание о религии тех, чьими могилами являются эти памятники, не было забыто в Ирландии и Уэльсе как минимум до средних веков. А такие языческие ведьмы, которые изначально почитали эту богиню, поняли, что древние верили в тот же созидающий, обеспечивающий плодородие и дающий мудрость принцип, который рассматривался церковью как враг, как нечто «злое» и вредное для организованного латинского христианства.

Прежде чем я перейду к вопросу о том, что действительно значит найденный в этих мегалитах культ и вырезанные на стенах и потолках мегалитов символы, я должна завершить первую часть объяснением следующего. Десять лет углубленного изучения убедили меня в том, что эти монументы северо-западной Европы не являются доисторическими. Они происходят вполне из исторических времен — мы уже давно поняли, что это касается и таких же символов, которые встречаются в Африке, Индии и на дальнем Востоке.

Я могла бы привести доказательства, но это займет слишком много места. Но вкратце следует сказать, что мои выводы направлены и против трех неприкосновенных подразделов исследований доисторических времен, которые выдуманы больше с целью классификации для управления музеями и имеют мало общего с тем, что я хотела бы назвать биологией человеческой истории.

Эти памятники являются смесью сделанных вручную и на гончарном круге изделий из глины, металла, включая нестойкие изделия из железа, камней очагов и полированных вотивных топоров, а также ожерелий-амулетов. Но ведь европейская «цивилизация» (так называемая «неолитическая») не существовала до вторжения первых волн переселенцев с востока. Именно они принесли с собой в Европу искусства гончарства, ткачества, земледелия и мореплавания. Только вместе с ними появились знания шлифовки камней, гончарного круга, металлургии, организованной торговли и организованной религии, а также в виде необходимого дополнения укреплений оседлых селений против захватчиков. Использование и распределение предметов роскоши, например, изделий из глины, выполненных на гончарном круге, или металлов и тягловых животных было вопросом экономической географии. Хотя медь обрабатывалась железными инструментами, а бронза железными молотами, бронза использовалась гораздо больше, чем железо, потому что готовые бронзовые слитки в форме полых топоров (так называемого «типа раннего бронзового века») и дальше использовалась для торговли, местные жители расплавляли ее и отливали в каменных формах (благодаря существенной добавке свинца), чтобы изготавливать инструменты и оружие (так называемый «тип позднего бронзового века»). А изделия из железа умели изготавливать только пришлые металлурги, которые понимали, как добывать руду и получать металлы, а также знали практические процессы восстановления

железа и ковки. Естественно, прошло значительное время, пока такие кузнецы разошлись по всем новым завоеванным странам и устроили свои кузницы. Они не сразу были готовы поделиться своими тайными искусствами с местными жителями, потому что «черный» кузнец, как и поэт-историк, сначала был уважаемым служителем пришлого правителя племени или территории. Это был скорее изготовитель оружия и врачеватель животных, а не сельский кузнец. Сегодня кузнец больше автоматически не рассматривается как знатный человек. Новое ремесло широко распространилось, и те, кто им занимался, стали зажиточными. Но в фольклоре кузнец и дальше приравнивается к волшебнику, и это вполне соответствует факту того, что действенный фактор в созидании зачастую рассматривался как божественный кузнец, искусный мастер и металлург, изготовитель и мастер использования топора из рожденного небом металла (метеоритного железа), которое само было божественной молнией или «ударом грома». Сочетание умений и знаний делали изделия кузнеца «магическими» в глазах непосвященных.

Значительное время занял и процесс трансформации гончарства. Сначала этим занимались женщины дома, они лепили и, так сказать, «выпекали» посуду. И лишь значительно позднее этот домашний продукт был изгнан из жилищ бедных слоев населения изделиями гончарных мастерских, этим уже занимались мужчины.

А где не было руды, изготавливались имитации бронзовых инструментов из кремня: это было особенно распространено в Лохлине, то есть Скандинавии. В большом регионе для сельскохозяйственных орудий (мотыг) использовался диорит, кремень и даже сланец, а также обломки горных пород. (Большинство так называемых каменных «топоров» — это именно мотыги.) Плуг стал нужен только для более масштабного земледелия, для более зажиточных поселенцев, которые могли нанимать работников и имели рабочих волов. Даже больший плуг, чем кельтский, был введен в наше население северо-западной Европы германским элементом. Но это произошло только когда в долинах и на равнинах маленькие поля кельтов с разграничительными преградами между ними были заменены большими полями. Кельтские поля в древние времена появились как террасы на холмистой и гористой местности без лесов. Это начиналось в те времена, когда климат был более влажным по сравнению с нашим. Ручьи и речки в холмистой местности давали больше влаги и трава была более сочной⁵⁴, она покрывала склоны плодородной почвой и делала возделывание зерновых на склонах (в смягченной мелом грунте) таким урожайным, что богатство кельтских народов вызывало зависть римлян. Топор не был нужен до тех пор, пока леса не начали вырубать на древесный уголь для нужд металлургических печей и промышленных гончарных мастерских. Кустарники, срезанные своего рода кинжалами, служили в качестве топлива для домашних нужд. Трава срезалась широким, похожим на серп, инструментом и заготавливалась на зиму в качестве корма для животных. Свиньи паслись в лесах. Там они питались желудями и плодами бука. Жилые строения в форме шатров с растительностью на крыше, изготовленные из камня или глины с плетневыми конструкциями — в зависимости от доступного материала — на протяжении столетий сооружались на свободных юго-восточных склонах. Лодки очень долго изготавливались из выжженных стволов деревьев или шкур животных; лес просто выжигали. Дубовые дубравы и буковые леса долго сохраняли дополнительную ценность как источники корма для свиней, а не как источники древесины или место для будущих сельскохозяйственных полей. Даже для погребений не нужно было копать землю: использовались каменные курганы. Нужно помнить о том, что инструменты изобретаются только когда в них возникает нужда. А потребности более богатых и организованных пришельцев на протяжении длительного времени были более сложными, чем у местного населения. В общем достаточно часто забывают о том, что, например, молот был в основном инструментом металлурга, а для человека, который работал с деревом, он представлял пользу только в том случае, если у него под рукой были железные гвозди. Особый тип железного молота с прямой рабочей частью встречается еще и сегодня в долинах Тессина в Швейцарии. Вероятно, он использовался крестьянами уже в древние времена, чтобы подправлять выщербленные серпы. В национальном музее в Цюрихе представлены каменные топоры (названные «неолитическими»), это отличные копии галльских железных топоров, изготовленных в кузницах. Они воспроизводят даже характерное изогнутое ушко. Такие изготовленные из камня предметы были предназначены исключительно для даров богам⁵⁵. Обычай изготавливать каменные вотивные дары с целью погребения, которые были копиями изделий из металла, очень хорошо известен по протоисторической Японии⁵⁶. В музее Lukis на Гернси, Нормандские острова, есть несколько красивых маленьких полированных вотивных кирок, почти точных репродукций железных кирок горнорабочих с короткой рукоятью, которые находили в доисторических галльских рудниках⁵⁷. Их также называют «неолитическими». В каждом европейском национальном музее имеются полированные каменные копии бронзовых топоров из Скандинавии, которые воспроизводят все подробности литейного процесса. Они увязываются с мегалитическими монументами и называются «неолитическими»⁵⁸. Такие предметы даже должны быть доказательством того, что места, где они были найдены, относятся к каменному веку.

Обычное раннее датирование мегалитических монументов основывается в основном на (таких) плохо обоснованных теоретических соображениях.

Эти мегалитические монументы в сочетании с культом Матери-Богини были, и это доказано, гробницами богачей и вождей народа. В архитектурном смысле они были компромиссом между открытой традицией степного погребения под земляным холмом в деревянном склепе и традицией мореплавателей, которая происходит из эпохи организованной религии и космической умозрительности Востока, где пещера или грот рассматривались как вход в землю, в лоно Великой Богини, к которой люди возвращаются после смерти. Поэтому считалось, что в этих местах можно было получить пророчества. В действительности они служили погребальными святилищами, но в определенных случаях были эквивалентом индийских ступ, где погребенные останки являются своего рода извинением для монумента, который таким образом служит для практических целей погребения. Древние традиции погребений в степи проявлялись в том, что усопший отправлялся в мир иной с предметами роскоши и в сопровождении людей, которые добровольно следовали за ним. Вероятно, менее добровольно следовали за ним его конь и собака. Если он был мореплавателем, вместе с ним погребали и его корабль. Похороны были очень дорогим делом и поводом для проявления чрезвычайного гостеприимства. Зажигали специальный костер и готовили на нем поминальную трапезу. Костер, вывод о котором делают некоторые исследователи на основании обнаружения пепла, не обязательно был связан с религиозной философией, которая с благоговением относилась к огню как к стихии. Сжигание трупов, если оно встречается в каком-то обществе, доказывает не только особую форму верований богатых слоев населения, но и социальные различия⁵⁹. Раскопки мегалитических памятников дали детальные доказательства, подтверждающие эти общие результаты. В большом, искусно выполненном кургане Сен-Мишель в Карнаке, Бретань, был обнаружен — хотя исследована только половина его — своего рода входной короб, ведущий сквозь наружную часть земляного холма во внутреннюю центральную камеру и не меньше 15 так называемых каменных ящиков, расположенных вокруг центральной камеры, в которых содержались тщательно похороненные кости жвачных животных⁶⁰.

Ни один из этих мегалитических памятников в Бретани не дошел до наших дней в целости и сохранности, в этом я совершенно уверена после тщательной проверки отчетов о раскопках, а также многих из основных монументов. Грабители проникают в гробницы только если они ожидают найти там нечто ценное. Теория о том, что до прихода народа, который жил в контакте с восточной цивилизацией (а это наверняка можно сказать о кельтских племенах), в Галлию местное население имело достаточно золотых орнаментов и соответствующую организацию, которые могли бы служить доказательством сооружения этих сложных с технической точки зрения — ведь они только кажутся примитивными — монументов, а также их разграбления, никогда не была убедительной. Ле Рузик опубликовал изображения найденных в Морбиане раздавленных золотых изделий, которые указывают на ограбление⁶¹.