Архетип Великой матери с древности и до наших дней. Сборник исследований

Циммер Генрих

К чему же и мне царствовать, если его больше нет на свете». И Шудрака поднял уже было меч, чтобы отсечь себе голову, но Всеблагая Богиня остановила царя и обратилась к нему с такими словами:

— Сын мой! Довольно убийств! Теперь твое царство будет непоколебимо.

Царь пал на землю и взмолился:

— Богиня! Не нужно мне ни царства, ни жизни, и если ты милостива ко мне, то отдай остаток моей жизни ему, его жене и сыну. А я сделаю то, что хотел.

Богиня отвечала:

— Я довольна твоим благородством и вниманием к слуге. Иди и будь победоносен. А этот раджпут с семьей будут живы.

Тогда Виравара с женой и сыном вернулись живыми к себе домой, а

царь возвратился во дворец, ими не замеченный, лег и заснул. Когда потом царь позвал Виравару, снова стоявшего на страже, тот сказал ему:

— Ваше величество! Той ночью плакала женщина. Увидев меня, она исчезла в темноте, и больше ничего не произошло.

Услышал царь эти слова, обрадовался и подумал: «Какой похвалы достойно такое необыкновенное благородство! Не скупись на доброе слово; будь героем и не хвастайся; будь щедр, но не с теми, кто этого не стоит; будь смел, но без грубости. И все эти признаки великого человека есть в нем».Наутро царь собрал всех мудрецов, рассказал им всё, что случилось, и в знак милости к Вираваре отдал ему Карнатское царство.

Эта кровавая история, которая имела место ночью в храме богини Кали и закончилась хеппи-эндом, потому что все были готовы к безграничной жертве, соответствующей кроваво-жестокому желанию богини, является одной из многих. Она излагается и в известном собрании сказок, историй и легенд «Катхасаритсагара» («Океан сказаний», буквально «Океан рек повестей»), в котором его автор Сомадева представил своего рода энциклопедию древнеиндийских преданий; там она изложена в «Книге о Шашанкавати»¹, в одном из 25 рассказов веталы, то есть демона, вселившегося в мертвеца, а также в еще одном похожем рассказе, который представлен в версии Шивадаса²:

Два друга отправились к священному месту купания Кали и увидели там прекрасную девушку. Один из них воспылал любовью к ней и заявил, что умрет, если не возьмет ее в жены. Его друг обратился к родителям девушки и договорился о свадьбе. Вскоре после свадьбы молодожены вместе с другом отправились к родителям молодой жены. По дороге они приблизились к храму Кали. Молодой супруг попросил жену и друга подождать у храма, пока он не почтит богиню.

Внутри храма он увидел ее кровавое триумфирующее изображение, когда она восемнадцатью могучими руками разрывает на куски разъяренных демонов, а ногой повергает демона в образе быка, и на него — согласно божьей воле — снизошло просветление: «Народ многими жертвами живых существ почитает Богиню, — как я могу не получить ее милость для своего спасения, ведь я могу принести ей в жертву себя»? Он поднял меч, лежащий в тихой целле, и сам отрубил себе голову.

Его друг не дождался его снаружи у храма и вошел внутрь, чтобы посмотреть, где он. Когда он нашел его обезглавленного в луже собственной крови, его охватило отчаяние и он также сам отсек себе голову. В конце концов в храм зашла и молодая жена, чтобы посмотреть, где же оба спутника. Когда она увидела два обезглавленных тела в море крови, она с горя хотела повеситься на лиане на ближайшем дереве, но голос Богини остановил ее и повелел оживить обоих. Для этого она должна была приложить отрубленные головы к их телам.

Она поспешила сделать это, но в спешке ошиблась и перепутала головы: она приложила голову своего супруга к телу его друга. Но кому она теперь принадлежала? — Мудрый король, которому ветала задал вопрос, ответил так. Тот, кто носит голову ее мужа, и является ее супругом, как жена является величайшей из услад, так и голова является величайшей из членов тела.

Так молодая супруга получила

тело друга с головой мужа, — может она втайне желала этого, перепутав головы? Может брак был несчастливым и супруг именно поэтому был готов к смерти и желал избавления? В истории нет ни единого намека на это, в ней просто рассказывается, что произошло, а диковинная ошибка могла случиться просто из-за волнения в кровавой атмосфере храма. Пугающая готовность к смерти перед лицом Богини являются тем, что так волнует и изумляет западного слушателя или читателя в народных сказаниях Индии.

Для индуизма они являются привычными, а для нас просто ошеломляющими. Культы Великой Богини и мифы о ней отмечены в Индии потоками крови, проливаемой в ее честь. В Деви Патан, «городе Богини», — сегодня это деревня в округе Гонда, область Ауд — находится одно из древнейших святилищ Лунной Богини северной Индии; остатки строений эпохи Гуптов конца четвертого столетия от Р.Х. свидетельствуют о том, что ее древний культ уже в те времена был брахманизирован. Мать Земля почитается здесь как Дурга, то есть «труднодоступная» и «опасная», или как Парвати, то есть «дочь горы», имеются в виду Гималаи. На ее великий храмовый праздник весной — то есть во время нового оплодотворения природы — прибывают паломники с окрестных равнин и с гор, расположенных к северу. Один англичанин, который в 1871 году присутствовал на празднике, сообщает, что в храме каждый день забивали около 20 буйволов, 250 коз, а также такое же количество свиней. Под жертвенником была выкопана глубокая яма, наполненная свежим песком; песок впитывал кровь обезглавленных животных. Песок меняли два раза в день, а пропитанный кровью закапывали в землю как удобрение. Все происходило в чистоте, без кровавых остатков и тошнотворного запаха. Сок жизни, кровь, должен был придать новые силы и плодородие древней Богине Земли, дочери горы, земная сила которой очень сильно ощущалась на фоне близких вздымающихся к небу вершин, чтобы она обеспечила новый урожайный год.

В наше время храм Кали под названием Калигат в Калькутте известен в качестве главного места принесения ежедневных кровавых жертв; вероятно, это самая кровавая святыня на Земле. Во время крупных паломничеств на ежегодный праздник Дурги или Кали (Дурга-пуджа) осенью в течение трех дней забивают до 800 коз, при этом храм служит просто как бойня, жертвователю достается туша, храм берет себе только голову в качестве символического дара, а кровь идет Богине. Ведь ей в качестве жертвы причитается кровь всех существ, — это ведь ее дар, — поэтому животное должно забиваться в ее храме; поэтому храм и бойня едины.

Естественно, все это сопровождается ужасом и грязью; на пропитанной кровью земле горой перед образом Богини как трофеи складываются головы животных, а жертвователь с тушей животного отправляется на праздник в кругу семьи. Богиня желает только крови жертв, поэтому обезглавливание является формой преподнесения, жертвы истекают кровью быстро и основательно. Поэтому персонажи историй из «Хитопадеша» и «Катхасаритсагара» отсекают себе голову; голова подразумевает целое, полное самопожертвование.

В «пугающем образе» (гхора-рупа) Богиня как «Кали», «Темная», подносит к своим губам наполненную свежей кровью чашу из черепа: один из ее образов для внутреннего преклонения отличается кроваво-красным одеянием, она стоит на лодке в море крови: в потоке жизни, жертвенного сока, который ей нужен, чтобы в своем милостивом образе (сундара-мурти) Матери Мира (ягад-амба) дарить жизненным образам бытие, чтобы в качестве Мировой Кормилицы (ягад-дхатри) кормить их своей грудью и давать им питание (анна-пурна).