Архимаги не ищут лёгких путей!

Тесленок Кирилл Геннадьевич

Как любой серьёзный волшебник, Парацельс умел не только видеть души умерших, но и разговаривать с ними.

– Жаль, не вышло у нас хорошей битвы, - сказал архимаг с явным разочарованием.

– Ты!
– выпалил призрак.
– Ты!

– Я, - согласился Парацельс.

– Ты убил меня!

– Строго говоря, тебя убил арбалетный болт, - поправил Ворона Парацельс.

– Я бы легко отразил его! Ты отвлёк меня!

– Какая уже разница?
– заметил алхимик.
– Маг не имеет права отвлекаться.

В ответ

Ворон разразился нецензурной бранью пополам с бессильными обрывками заклинаний. Речь его с каждой секундой становилась всё тише и бессвязнее, а сам призрак всё бледнее и прозрачнее - мир мёртвых потихоньку затягивал свежую душу.

– Парц, - Геренд коснулся плеча архимага.
– Ты там с колдуном переговариваешь?

Бывший вампир, лишённый магии, не видел душу Ворона, но, разумеется, подозревал о её присутствии.

Дама с арбалетом, кажется, тоже о чём-то догадывалась. Во всяком случае она очень пристально глядела на тело Ворона и не торопилась опускать своё оружие. Охранявшие её рыцари топтались на месте, ожидая приказов.

– Он там, случаем, не грозится мстить посмертно?
– спросил Геренд.
– А то проснусь утром, а он под потолком кружит и зудит, какая я сволочь.

– Я его быстро спроважу, не переживай, - сказал Парацельс.
– Уже скоро его затянет в мир мёртвых, и забудем о нём. Подозреваю, на той стороне уже выстраиваются в очередь, чтобы лично поприветствовать его. Как правило, подобные колдуны за жизнь наживают немало врагов. Далеко не все из них люди.

Ворон, тем временем, закончив вопить, дернулся в сторону леса. Светящаяся пуповина натянулась, но не порвалась, удерживая дух недалеко от тела.

– Проклятье!
– взвыл Ворон.
– Я не успеваю!

– Что не успеваешь?
– спросил Парацельс.

– Он уже близко... он быстрее, чем я думал...
– забормотал Ворон, с испугом взглянув на своё тело.
– Я не готов... не успел подготовиться... надо что-то делать... Ты!
– он вновь вонзил взгляд в Парацельса.
– Воскреси меня!

– Что-что, прости? Не расслышал, что-то в ухо попало, - сказал Парацельс, демонстративно коснувшись мочки уха.

– Воскреси меня!
– зашипел Ворон и протянул руки к архимагу, словно хотел задушить его. Но пуповина снова остановила его.

– Зачем мне воскрешать тебя?
– спросил волшебник.
– Мёртвый ты куда безобиднее. Хоть и не намного.

– Иначе придёт Он!
– завопил Ворон так, что его глаза чуть не выскочили из орбит.
– Он явится после моей смерти!

– Кто явится?
– прищурился Парацельс.

– Он начнёт с меня... а потом и вас...
– забормотал Ворон. Его взгляд затуманился.
– О-о-о, пепел и тлен... он уже здесь!

Призрак зарыдал и снова безуспешно дернулся в сторону леса.

– Я не хочу-у-у... Это не справедливо-о-о-о!
– хныкал он. От могучего и самоуверенного чернокнижника не осталось и следа.

Парацельс застыл,

словно к чему-то прислушиваясь. Он уловил слабые, едва заметные колебания в окружающей структуре мироздания, сначала слабые, но с каждой секундой всё сильнее!

– Что случилось?
– обеспокоенно спросил Геренд.

Тело чернокнижника дёрнулось и выгнулось дугой. Рот распахнулся в беззвучном крике, руки и ноги выкрутились под неестественным углом. Грудную клетку изнутри пробило нечто, напоминающее чёрный конус. Увидев это, призрак чародея и вовсе забился в истерике, лопоча что-то нечленораздельное.

– Парц!
– воскликнул Геренд. Он прекрасно видел всё, что происходило с телом.

Парацельс хранил молчание.

Разорвав грудную клетку, конус вышел на свободу и оказался огромным вороньим клювом - "птичка" с таким орудием без труда проглотила бы крупную собаку.

Хозяин клюва не заставил себя долго ждать. Огромный чёрный ворон выбрался из тела чернокнижника словно джин из лампы. Стряхнув с когтя прицепившееся к нему окровавленное тело чародея, птица покачнулась, неуверенно переступив с лапы на лапу.

"Словно привыкает к новому для себя телу" - подумал Геренд, тоже испытавший нечто подобное.

Одним быстрым движением ворон схватил истошно верещавшего призрака клювом и, резко дёрнув, оборвал светящуюся пуповину, соединяющую душу с телом. Пупувина с треском исторгла пару крупных искр и погасла. В несколько глотательных движений ворон протолкнул по пищеводу дико вопящего призрака, словно тот состоял из плоти и крови.

В рубиновых глазах птицы отразилось перекошенное от ужаса лицо Ворона и тут же пропало.

– Ну не могут эти черномаги спокойно умереть!
– проворчал Парацельс.
– Вечно какую-нибудь подлянку выкинут напоследок.

– Но ты же справишься с этой подлянкой?
– с надеждой прошептал Геренд, притаившись у архимага за спиной.

Жуткий ворон повертел головой по сторонам, разглядывая окруживших его людей.

– СПАСИБО ВАМ, СМЕРТНЫЕ, - громогласно произнёс он человеческим голосом.
– ДАВНЕНЬКО Я ЖДУ ДУШУ ЭТОГО ГРЕШНИКА!

– Забирай, нам не жалко, - махнул рукой Парацельс.
– Главное, вернись обратно в своё измерение и не порть атмосферу нашего. И без тебя, демонюка, погодка в последнее время ни к чёрту.

Демон по-птичьи повернул голову вбок, разглядывая архимага рубиновой гранью глаза.

– КТО ТЫ ТАКОЙ, ЖАЛКОЕ НАСЕКОМОЕ, ЧТОБЫ ПРИКАЗЫВАТЬ МНЕ, НЕВЕРМОРУ?
– поинтересовался он.
– ТЕЛО ЧЕРНОКНИЖНИКА ПОСЛУЖИЛО МНЕ ПОРТАЛОМ В ВАШ МИР, И Я НЕ УПУЩУ ШАНС ПОРЕЗВИТЬСЯ!

Рубиновые глаза демона изнутри подёрнулись дымкой, придав морде демона то ли сонное, то ли мечтательное выражение.

– Если "порезвиться" означает "погоняться за бабочками", "повалятся на травке" или "искупаться в реке", то я не против, - махнул рукой архимаг.
– Но ты явно имеешь в виду что-то другое.