Архивы Дрездена: Маленькое одолжение. Продажная шкура
Шрифт:
– Если они следят за этим маяком, им придется здорово помотаться по всему городу.
– По снегу глубиной в два с половиной фута, – с ухмылкой подтвердил я.
– Ты просто садист.
– Спасибо, – не без гордости хмыкнул я.
– А они этого не раскусят?
– Рано или поздно, – согласился я. – Но это даст нам некоторый запас времени для работы. Извини, что заснул.
Я дохромал до двери и снял с крючка плащ.
– Куда сначала? – спросил Томас.
– Пока никуда. Сиди и не рыпайся.
Я подошел к стоявшей у двери жестяной бочке из-под попкорна, в которой у меня хранятся
Покончив с этим, я почистил тротуар, смахнул снег с перил парадного и лестницы, ведущей в расположенную на втором этаже квартиру Уиллоуби. Потом прокопал тропу к почтовым ящикам. Это заняло у меня меньше времени, чем я ожидал. Снега за ночь выпало много, но он не успел покрыться корочкой наста, так что копать его не представляло особого труда. Мыш стоял на стреме, и я старался не кидать снег ему в морду.
Мы вернулись в квартиру, и я сунул лопату обратно в бочку.
Томас хмуро наблюдал за моими манипуляциями.
– Тебе необходимо было чистить тротуар? Знаешь, Гарри… почему-то у меня складывается впечатление, что ты просто не считаешь ситуацию настолько серьезной, чтобы срочно принимать меры.
– Во-первых, – заявил я, – я не слишком горю желанием выворачиваться наизнанку ради спасения задницы Джона Марконе, одетой в «Армани». Мысли о нем не лишают меня сна. Во-вторых, мои соседи сверху – пожилые люди, и если никто не почистит тротуар, они окажутся в снежном плену. В-третьих, я не могу не вести себя примерно по отношению к домовладельцам. Миссис Спанкелкриф почти глуха, но, знаешь, довольно трудно скрыть даже от глухого, когда к тебе в дверь ломится толпа демонов или зомби. Однако она готова простить мне не слишком частые разнузданные оргии, если я, скажем, почищу тротуар перед ее домом.
– Квартиру сменить проще, чем твою задницу, – заметил Томас.
Я пожал плечами:
– Я вчера так перенапрягся, что мне просто необходимо было что-нибудь предпринять, чтобы мышцы расслабились и согласились действовать. На это в любом случае ушло бы время, так почему бы при этом о соседях не позаботиться? – Я поморщился. – Кроме того…
– Тебя угнетает тот факт, что дому твоей хозяйки периодически достается из-за того, что в нем живешь ты, – предположил Томас, покачал головой и фыркнул. – Очень на тебя похоже.
– Ну… да. Но дело не в этом.
Он вопросительно нахмурился.
Я помолчал, подбирая верные слова.
– Существует много такого, над чем я не властен. Я не знаю, что случится в следующие несколько дней. Не знаю, с чем мне придется встретиться, какой выбор передо мной встанет. Я не могу предугадать этого. И повлиять на это не могу. Слишком все это сложно. А вот это, – я мотнул головой в сторону лопаты, – предугадать могу. Я знаю, что, если я возьму эту лопату и почищу тротуар, это сделает жизнь соседей безопаснее и приятнее. – Я взглянул на Томаса и пожал плечами. – Для меня это существенно. Дай мне еще пару минут принять душ.
Он
– Что ж, – с едва заметной улыбкой произнес он, демонстративно повел носом и поморщился. – Конечно, подожду. С радостью.
Я помылся. Мы уже шли к двери, когда зазвонил телефон.
– Гарри, – послышался из трубки голос Мёрфи. – Что, черт подери, там происходит?
– Чего? – не понял я. – А что, черт подери, там происходит?
– У нас как минимум пара дюжин… думаю, точнее всего это можно назвать «видения». Все, что угодно, от снежного человека до загадочных светящихся шаров. И конечно, все это спустили в ОСР.
Я уже открыл рот, чтобы ответить ей, но помедлил. Во все это замешаны Марконе со свитой. Возможно, у Марконе меньше связей во власти, чем ему хотелось бы, но в полиции у него источники информации точно имеются – и наверняка доступ к этой информации есть и у его подчиненных. Немного осмотрительности не помешает.
– Ты из конторы? – спросил я.
– Угу.
– Нам нужно поговорить.
Возможно, Мёрфи и не хочет признавать, что кто-то из ее коллег по отделу может работать на сторону, но она не из тех, кто не верит в факты только потому, что они ей не нравятся.
– Ясно, – сказала она. – Где?
– В «Макэнелли», – ответил я и покосился на часы. – В три сойдет?
– Увидимся там.
Я повесил трубку и снова повернулся к двери. Мыш последовал за мной, но я осторожно подтолкнул его ногой в обратную сторону.
– В другой раз, малыш, – сказал я ему. – У этих нехороших парней уйма людских ресурсов, доступ к квалифицированной магии, и мне нужны надежные тылы. Так что побудь дома; пока ты здесь, никакая сволочь не залезет сюда и не заложит мне взрывающихся сюрпризов.
Мыш скорбно вздохнул, но сел.
– И присмотри за Мистером, ладно? Если его начнет тошнить, убери кошачью мяту.
Пес с сомнением покосился на люк в лабораторию.
– Да ладно тебе, – хмыкнул я. – Ты в семь раз его больше.
Не могу сказать, чтобы Мыш выглядел убежденным.
Томас с удивлением переводил взгляд с меня на пса и обратно.
– Он что, тебя понимает?
– Когда это в его интересах, – буркнул я. – Он умнее большинства известных мне людей.
Томас переварил эту информацию и немного неуверенно покосился на Мыша.
– Э… да… послушай. То, что я говорил раньше о Гарри, не считается, ладно? Я это не серьезно. Просто шутка.
Мыш дернул ухом и царственно отвернулся от Томаса.
– Чего? – оглянулся я в их сторону. – Что ты говорил?
– Пойду двигатель прогрею, – заявил Томас и ретировался на улицу.
– Это мой дом, – проворчал я, ни к кому конкретно не обращаясь. – Почему всякие тут отпускают шуточки в мой адрес у меня дома?
Мыш воздержался от комментариев.
Я запер дверь – как в физическом, так и в магическом смысле – и вскарабкался на эту гору под названием «хаммер», чтобы взгромоздиться на пассажирское место. Утро выдалось морозное, но день обещал сделаться еще холоднее; мне после душа это было особенно чувствительно, однако сиденье оказалось приятно теплым. Само собой, я никак не мог признаться Томасу в том, что элементы роскоши предпочтительнее бронестекол, но, черт возьми, это было все-таки уютно.