Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15

Батчер Джим

— Эта девочка, — хмыкнул я, — в состоянии одолеть нас троих, вместе взятых — при условии, что застанет нас врасплох, конечно. Проблема не в ее силе.

— Так ведь и я не об этом.

— Тогда о чем?

Сьюзен нахмурилась.

— Господи, Гарри. Неужели ты не понимаешь?

— Не понимаю? Чего?

Она тряхнула головой, и краешек ее губ изогнулся в так хорошо знакомой мне улыбке. При виде этого сердце у меня замерло (если сердце вообще способно замирать).

— Молли к тебе

неровно дышит, Гарри.

Я нахмурился.

— Вовсе нет. Мы с этим разобрались с самого начала. Ничего такого.

Сьюзен повела плечом.

— Может, ты и разобрался, но она — нет. Она влюблена.

— Да нет же. — Теперь нахмурился уже я. — Она ходит на свидания и все такое.

— Я не говорила, что она не живой человек. — Лицо ее сделалось подчеркнуто-нейтральным. — И не полуживой. Я просто сказала, что она влюблена. — Она помолчала, глядя вслед машине. — Можно поделиться с тобой кое-чем, что я поняла за последние несколько лет?

— Ну?

Она, посерьезнев, повернулась ко мне.

— Жизнь слишком коротка, Гарри. И радости в ней совсем, совсем негусто. Поэтому если тебе повезло найти ее, хватай, пока не поздно.

Эти слова дались Сьюзен нелегко. Она пыталась сделать вид, что это не так, но я-то ее хорошо знаю. Даже просто озвученные, эти мысли наверняка причиняли ей боль, и немалую. Я собирался было возразить ей, но передумал.

— Я все это время любил тебя и люблю, — произнес я вслух. — И не хотел, чтобы ты уходила.

Она отвернулась, заслонив лицо волной своих волос.

— Я тоже, — отозвалась она чуть дрогнувшим голосом. — Но из этого не следует, что мы сможем быть вместе.

— Нет, — согласился я. — Боюсь, что нет.

Она вдруг стиснула кулаки и выпрямилась.

— Не могу я, — выдохнула она. — Не сейчас. Надо сосредоточиться. Я… — Сьюзен тряхнула головой, повернулась и пошла от меня. Она остановилась только на углу и постояла там, успокаивая дыхание.

Я покосился на Мартина — тот стоял, прислонясь спиной к стене; лицо его, разумеется, оставалось непроницаемым.

— Что? — окрысился я.

— Вы думаете, это вы испытываете гнев при мысли о дочери, Дрезден? Какой это гнев… — Он мотнул подбородком в сторону Сьюзен. — Гнев вон где. Она хорошо знала Мендоса, приемных родителей девочки, и любила их как родных. Она первая нашла их. И их детей. Вампиры в буквальном смысле слова разорвали их на клочки. Одному из четверых родных детей Мендоса только-только три года исполнилось. Еще двое — примерно ровесники Мэгги.

Я ничего не ответил. Но очень наглядно представил себе эту картину.

— У нас ушло полчаса только на то, чтобы собрать все части тел, — тихо продолжал Мартин. — Нам пришлось складывать их как пазл. И все это время мы буквально

дурели от жажды крови. Несмотря на то что она знала всех этих людей. Несмотря на страх за дочь. Попробуйте-ка себе это представить. Сьюзен, как она стояла там, борясь с желанием впиться зубами в окровавленные ошметки, даже зная при этом, что вот эта оторванная нога, возможно, принадлежит ее дочери. Представьте, а?

Я бы с удовольствием не делал этого, но представил.

— Только сложив всю эту головоломку, мы поняли, что Мэгги захвачена, — продолжал Мартин, выбирая слова. — Ей едва удается держать себя в руках. Если она не справится с собой, погибнут люди. И, возможно, в том числе и она. — Взгляд Мартина сделался ледяным. — Поэтому я был бы вам, мать вашу растак, чертовски признателен, если бы вы не терзали ее, подогревая ее эмоции за пять минут до того, как мы будем вламываться на хорошо охраняемый объект.

Я оглянулся через плечо на Сьюзен. Она все еще смотрела в другую сторону, хотя, возможно, просто была занята: собирала волосы в хвост.

— Я не знал, — пробормотал я.

— В нынешних обстоятельствах вам лучше следить за своими эмоциями, — продолжал Мартин. — Родригес они не помогут. И девочке не помогут. Я бы предложил вам придержать их при себе до тех пор, пока все это не останется позади.

— Что — позади? — поинтересовалась вернувшаяся Сьюзен.

— Э… наша прогулка. — Я повернулся, чтобы вести их в переулок. — Переход не займет много времени — секунд тридцать по ровному коридору. Но там темно, и вам придется задержать на это время дыхание.

— Это зачем? — удивилась Сьюзен.

— Атмосфера там — смесь метана и углекислого газа. Если использовать источники света, есть риск того, что рванет.

Брови у Сьюзен удивленно поползли вверх.

— А как же твой амулет?

Я покачал головой.

— Ну, его свет… Черт, в общем, все это сложнее, чем тебе сейчас обязательно знать. Скажем так: мне кажется, вероятность того, что атмосфера от его света взорвется, ничтожно мала, но все-таки есть. Вроде того, как на бензозаправках пишут предупреждения об опасности статического электричества. Так что давай не будем рисковать, ладно?

— Ага, — кивнула Сьюзен. — То есть, ты хочешь, чтобы мы шли вслепую по туннелю, заполненному ядовитым газом, который может взорваться от мельчайшей искры, так?

— Так.

— И ты… ты уверен, что это удачная идея?

— Это отвратительная идея, — сказал я. — Но это самый быстрый путь к тем хранилищам, что нам нужны. — Я коснулся пальцами красного камешка на своем амулете. Мы уже подходили к порталу: старой, наполовину заложенной кирпичом двери в полуподвальный этаж жилого дома.