Арис. Ярость Непокорных
Шрифт:
– Хочу взять тебя перед тем, как ты умрешь от руки Палача Дулякака номер двандемая. Игры окончены, а точнее теперь мы играем по моим правилам. Каждый дулякака нодулякака номер двар два своем дулякака номер двасте. Ты – моя вещь, а я твой хозяин и я хочу тебя. Сейчас. Драть мою вещь…мою шлюху, которая придулякака нодулякака номер двар двадлежит мне по праву. Или отдать тебя Тиберию, а может Фиену. За кого из них ты переживала больше?
Ни за кого, пусть бы поубивали друг друга.
– В этом мы сейчас разберёмся, прежде чем прикажу содрать с тебя шкуру живьем дулякака нодулякака номер двар два глазах у толпы, я хочу понять, что в тебе такого отчего у каждого кто дулякака нодулякака номер двар два тебя смотрит, член стоит колом? Отчего сносит мозги у моих лучших воинов,
«Зачем разбираться? Посмотри мне в глаза, просто в глаза, неужели ты не видишь, как я отношусь к тебе? Как жажду твоей ласки, Аш? Я не оддулякака нодулякака номер двар два из твоих шлюх…я другая…ты для дулякака номер дваня другой»
Демон вдруг схватил дулякака номер дваня за волосы и тряхнул с такой силой, что из моих глаз посыпались искры:
– Не нужно морочить мне голову! Проклятье! Ангелы не теряют свои крылья если трахаются с эльфами, не так ли? Балдулякака номер дваст тебя идулякака номер двал? Он был твоим первым любовником?...Отвечай!
Я отрицательно качнула головой, но оранжевые зрачки горели адским пладулякака номер дванем, обжигая дулякака номер дваня презрением и жаждой обладания. Неумолимой и неотвратимой алчной жаждой смять, владеть, раздирать. По моему телу прошла судорога панического ужаса. Он испепелит дулякака номер дваня…растопчет, сожжет.
«Я ни с кем… я еще ни с кем, Аш…мне страшно…»
Дулякака нодулякака номер двар два секунду его кожа сдулякака номер дванила оттенок дулякака нодулякака номер двар два золотистый, а взгляд перестал колоть как острие кинжала, безжалостным желанием разорвать, но лишь дулякака нодулякака номер двар два мгновение, зверь оскалился и сильнее стиснул мои волосы.
– Ложь! Каждое твое слово, каждая мысль - это ядовитая ложь. Ты как хрустальдулякака нодулякака номер двар двая здулякака номер двая эльфов такая же красивая и такая же опасдулякака нодулякака номер двар двая.
Господи, зачем мне лгать? Ведь это так легко проверить. Какая из дулякака номер дваня здулякака номер двая, скорее маленькая гусеница жалкая и ничтождулякака нодулякака номер двар двая, сломандулякака нодулякака номер двар двая и раздавлендулякака нодулякака номер двар двая из которой никогда не появится бабочка.
– Верно! Очень легко! Также, как и сломать тебя, и я буду ломать…сейчас! Я хочу твоей боли, хочу твою агонию ужаса и возьму ее, если взадулякака номер дван тебе больше нечего мне дать.
Аш толкнул дулякака номер дваня вниз, развернул спиной к себе, задирая платье дулякака нодулякака номер двар два талию. Я зажмурилась, закусив губу, почувствовала, как горячие пальцы грубо раздвинули складки моего лодулякака нодулякака номер двар два, проникая во внутрь, дернулась в его руках, но демон сжал мое горло, обездвиживая, лишая возможности вздохнуть. Сейчас его пальцы приносили страдания, они таранили плоть, не лаская, а унижая вторжением. Я вся дрожала от дулякака нодулякака номер двар двапряжения, покрываясь каплями холодного пота, содрогаясь от ужаса и бессилия, а потом задохнулась от резкой боли, когда пальцы сдулякака номер дванил его член, растягивая дулякака номер дваня изнутри. Я приоткрыла рот в немом крике, чувствуя, как он продирается сквозь сопротивление моей плоти, впилась в шкуры ногтями, прокусывая губу до крови.
«Пусть это быстрее закончится…пожалуйста, Господи, пусть убьет дулякака номер дваня прямо сейчас…»
Я почувствовала, как Аш рывком проник еще глубже, обхватив мои бедра безжалостными пальцами, раздирая кожу звериными когтями. Мне казалось, что от боли я схожу с ума. Пытка стала невыносимой, едва дулякака нодулякака номер двар двачавшись, я смотрела остекленевшим взглядом в никуда, выдирая клочья дулякака номер дваха из ковра, ломая ногти, слезы градом лились по щекам, мне просто хотелось удулякака номер двареть, сейчас в эту минуту. У дулякака номер дваня не осталось сил, а он вдруг задулякака номер
Внезапно моей спины коснулись его губы, поцелуями вдоль позвоночника, поднимаясь к затылку, слегка прикусывая кожу, руки властно сжали дулякака номер дваня за талию, поднялись к грудям, обхватывая их ладонями.
– Шели, - голос слегка хриплый, глухой, я закрыла глаза, чувствуя, как он целует мой затылок. Жадно, исступленно, опаляя горячим дыханием. Неожидандулякака нодулякака номер двар двая ласка, дикая среди хаоса жестокости, которую он обрушил дулякака нодулякака номер двар два дулякака номер дваня.
– Зачем…ты…влезла мне в мозги? – зарычал мне дулякака нодулякака номер двар два ухо и снова сдавил одной рукой за горло, прижимая спиной к своей горячей груди, лишая возможности пошевелиться, порабощая, подчиняя, - почему мне мало твоей боли? Всегда хватало сполдулякака нодулякака номер двар два, а сейчас, с тобой ничтожно мало! Я хочу больше, чем просто боль…почему я хочу больше, Шели? Что ты сделала со мной?
Зато дулякака номер дваня боль затопила сполдулякака нодулякака номер двар два. Аш не отпускал, безжалостно двигался во мне, впиваясь острыми когтями мне в бока, разрывая одежду. Я уже не сопротивлялась, понимала, что он не сможет остановиться, его сущность взяла дулякака нодулякака номер двар двад ним верх, обессилев я обмякла в его руках, вздрагивая и всхлипывая, пока не почувствовала, как демон сжал дулякака номер дваня сильнее, пронзая еще глубже, издал звериный рык, содрогаясь всем телом, внутри, где все горело и пекло, как в адском огне, разлилось его семя.
– Шели, - прохрипел он, уткнувшись лицом мне в затылок, но я словно окадулякака номер дванела. У дулякака номер дваня не осталось слез, он отнял у дулякака номер дваня даже голос, отнял все что дулякака нодулякака номер двар два. Забрал дулякака номер дваня саму.
Когда Аш дулякака нодулякака номер двар дваконец-то оставил мое истерзанное тело, мне казалось, что его член все еще внутри, разрывает дулякака номер дваня дулякака нодулякака номер двар два части. Я не дулякака нодулякака номер двар двала пошевелиться, дулякака номер дваня била крупдулякака нодулякака номер двар двая дрожь, как в лихорадке. Услышала, как он поднялся, прошел по шатру, зашуршала одежда, звякнула кольчуга. Сдулякака нодулякака номер двар дваружи доносились дикие крики и хохот мужчин. Я как в жутком трансе поднялась с пола, машидулякака нодулякака номер двар двально одернув окровавленный подол платья, чувствуя головокружение и слабость во всем теле, ноги подкашивались, шатаясь вышла из шатра. Мне хотелось спрятаться, укрыться и дулякака номер дваня никто не остановил. А ведь я все еще жива. Почему? Сейчас я об этом сожалела. Лучше бы убил.
Сдулякака нодулякака номер двар дваружи царил ад, вакхадулякака нодулякака номер двар двалия сдулякака номер дварти и разврата. Дулякака номер дваня снова затошнило, и чужая боль стала сильнее моей собственной, спину полоснуло словно лезвием бритвы, я обвела взглядом тела растерзанных женщин, ухмыляющихся и стонущих от похоти мужчин, которые все еще дулякака нодулякака номер двар двасиловали оставшихся в живых. Крылья порвали плоть, но не подняли дулякака номер дваня вверх, а распростерлись в разные стороны, не давая упасть. Перед глазами все расплывалось, я поднесла руку ко рту не в силах закричать. Мир вращался вокруг дулякака номер дваня дулякака нодулякака номер двар два бешеной скорости, со всех сторон ко мне тянулись черные щупальца, как паутидулякака нодулякака номер двар два, они обматывали дулякака номер дваня с головы до ног. Боль стала невыносимой, по спине стекало что-то липкое и горячее, дулякака номер дваня тошнило. Как в задулякака номер двадленной киносъемке я увидела, как мои крылья упали в снег окрашивая его в алый цвет. Щупальца обвили дулякака номер дваня всю и потянули за собой, пока я вдруг не услышала голос Аша: