Арийские мифы русов
Шрифт:
В былые времена русские крестьяне уверяли, что, снимая шкуру с убитой волчицы или медведицы, случалось находить под нею бабу в сарафане. Существует быличка о том, как на охотничьей облаве убили трех волков. Когда стали снимать с них шкуры, то обнаружили, что под одной из них был молодой жених, под другой — его невеста, а под третьей — музыкант со скрипочкой.
Надо отметить, что нет дыма без огня. Народная фантазия, конечно, прибавляет нечто, чего не было, но убитая волчица или медведица с ободранной шкурой действительно отдаленно напоминает тело молодой женщины. То же самое можно сказать по отношению к
Легенды о ряженых трансформировались причудливым образом в иные легенды. Так, согласно европейским преданиям, на Рождество по городам и весям ходят мальчики-калеки. Они созывают людей на поклонение бесам. Тех, кто отказывается с ними идти добровольно, они бьют волшебными прутьями и превращают в вервольфов насильно. Это превращение действует только двенадцать дней, после чего чары спадают, и человек получает свой прежний облик. К нему возвращается речь и умение мыслить рационально.
Очевидно, эти предания являются отзвуком — эхом древних обрядов превращения в волков, на всю праздничную неделю, связанную с астрономическим периодом зимнего солнцестояния. На Украине полагали, что удар того же «волшебного прутика» снимает с заговоренных людей колдовские чары и делает их снова людьми.
Быть может, эти предания связаны с «палочкой-выручалочкой» и с именем Чура — патриарха — родоначальника, который при произнесении его имени пробуждает к истинной человеческой жизни. Можно вспомнить в этой связи русские сказки, в которых прикосновение волшебного прута повергает героев в сон или заставляет их окаменеть. И опять же прикосновение этого прута через какое-то время снимает это заклятие и пробуждает к жизни.
В русских сказках весьма поэтично обрисовано превращение героев в волков и их последующее освобождение. Вот как в одной сказке рассказывается о заклятых детях:
«Если бы Иван-царевич взял меня замуж, — говорит красна-девица, я бы родила ему сыновей — по колено ноги в золоте, по локоть руки — в серебре, во лбу красное солнце, на затылке — светел месяц, по косицам — частые звезды… волоса у них были бы золотые, на каждом волоске по жемчужине; снимая свои шапочки — они бы освещали все вокруг яркими лучами».
Такие приметы, скажем прямо, обличают в будущих сыновьях светлых богов, «представителей высокого неба» — как выразился А.Н. Афанасьев.
Весьма любопытно, что этой русской сказке соответствует греческая, в которой прямо говорится, что царица родила Солнце, Луну и Денницу. Рождение Солнца праздновалось на Коляду. Именно тогда оно «поворачивает» на лето. И этот поворот на Руси совпадает с зимними морозами, вьюгами, метелями. Злая колдунья Зима овладевает детьми царя в его отсутствие и превращает их в волчат. Согласно другой версии этой же сказки, ведьма подменяет детей. Она превращает их в камни и прячет в глубоком подземелье, а вместо них в колыбельки укладывает волчат. Между тем она подговаривает слуг царя волчат и царицу посадить в просмоленную бочку, законопатить и пустить в синее море, — мол, такова была воля отсутствующего царя. Бочку прибивает к чудесному острову, и добрый волшебник превращает волчат в братьев. Делает он это весьма любопытным образом, когда волчата-братья спали, он связал их хвосты в один крепкий узел и крикнул зычным голосом: «Не пора спать, пора вставать!»
Дальнейшее развитие сюжета также весьма интересно. Царь, вернувшийся после долгой отлучки, не обнаруживает ни жены, ни детей. Слуги его уверяют, что царица родила волчат. И что по его приказу они засмолили ее в бочку и бросили в синее море… И коварная ведьма выдает за царя собственную дочь… А дальше все почти как у А.С. Пушкина. Проходили нищие в далекой стороне и видят, течет там молочная река в кисельных берегах. Подивились нищие и рассказали царю про это диво неслыханное. Царь хотел было ехать на диво посмотреть, но жена — дочь злой колдуньи его не пустила. «Экое диво рассказывают, — говорит она, — у моей матушки есть получше того: кувшин о семи рожках — сколько не ешь, сколько не пей, все не убывает». Узнал о том один из братьев и тотчас собрался в путь и унес у ведьмы заветный кувшин…
Снова приходят к царю нищие и рассказывают о реке молочной, о берегах кисельных, о кувшине о семи рожках. «Эко диво, — говорит жена царская — у моей матушки есть диво получше — зеленный сад, и в том саду птицы райские поют песни царские».
И вновь приходят нищие к царю и говорят о прочих чудесах и «зеленом саду, где птицы райские поют песни царские». «Эко диво, — отвечает дочка ведьмы, — у моей матушки есть получше: волшебное зеркальце, как глянешь в него — весь мир увидишь». И вот в третий раз приходят нищие к царю и говорят о прежних чудесах и о волшебном зеркальце.
Не стерпел царь, поехал сам на все своими глазами посмотреть, и увидел свою прежнюю жену красавицу и своих трех сыновей — красных молодцев. Тут и ведьме конец…
Как видим, эта народная сказка весьма похожа на «Сказку о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче, и о прекрасной царевне Лебеди» А.С. Пушкина. Мотив чудесного превращения у Пушкина слегка подсократился до следующих строк:
«Родила царица в ночь Не то сына, не то дочь; Не мышонка, не лягушку, А неведому зверушку».Зато у Пушкина сын, оклеветанный «ткачихой, поварихой, сватьей бабой Бабарихой» превращается то в комара, то в муху, то в шмеля, и чудесным образом перебирается через море. Море это, конечно же, преграда, которая отделяет мир живых от мира мертвых. А сам Гвидон превращается в «связного» между двумя мирами. У А.С. Пушкина поистине масштабно показано превращение Лебеди белой в Царевну:
«Знай, близка твоя судьба, Ведь царевна — это я. Тут она, взмахнув крылами, Полетела над волнами И на берег с высоты Опустилася в кусты, Встрепенулась, отряхнулась И царевной обернулась: Месяц под косой блестит, А во лбу звезда горит…».Как видим, Царевну у А.С. Пушкина также обличают знаки космического достоинства. Афанасьев проводит в связи с этим определенные мифологические параллели. Он говорит, что красное солнце или звезда во лбу напоминает ему глаз Одина, месяц на затылке — лунный серп, венчающий голову Дианы. И действительно, светлые боги сбрасывают свои звериные и птичьи личины и становятся поистине прекрасными, как и положено быть богам.