Армейская заповедь

Алтынов Сергей Евгеньевич

– Я офицер федеральной службы безопасности Шумилов, – проговорил Дима, вытянув правую руку с раскрытым удостоверением. – Вы кто такие?

– Где остальные, Шумилов? – спросил телохранитель Клима.

– На этот вопрос я готов ответить вашему начальнику, генералу Островному, – не убирая удостоверения, сказал Дима. – Сообщите ему об этом.

– Его здесь нет, – покачал своей маленькой стриженой головкой Борилов.

– Он здесь, и разговаривать я буду только с ним, – вежливо, но категорично произнес Шумилов.

– Островной не мой начальник, – еще сильнее дернул маленькой головкой прапорщик. – Ты ошибся, Шумилов...

И в ту же секунду Борилов вскинул вверх ручищу с невесть откуда взявшимся в ней пистолетом «ПСС». Возможно, компактное оружие попросту пряталось в огромной ладони Борилова-Гориллы.

Часть

третья

Глава 1

Дима выронил удостоверение, упал лицом вниз в серую, втоптанную в футбольное поле траву. Продолжая стрелять, Борилов метнулся в укрытие – канаву для строительного мусора, выкопанную в нескольких метрах от беговой дорожки. Сделал он это молниеносно, несмотря на свою многокилограммовую комплекцию. Остальные боевики, также достав спрятанное оружие, открыли огонь по ангару и прилегающим к нему кустам. Зеркальце-приманка, установленное Водорезовым, разлетелось вдребезги. Николай сумел наглухо завалить одного из боевиков, того, что бил очередями из пистолет-пулемета, и задел еще одного. У противников оказались весьма выгодные огневые позиции. У Водорезова и остальных – тоже не из худших. Но их, скорее всего, возьмут в кольцо. Сколько они продержатся в таком боевом режиме? Сенатор и Саша вели скупой огонь, экономя боекомплект. К удивлению Николая, Глеб Виссарионович оказался отнюдь не дилетантом в боевой обстановке.

– Снайпер готов, – сообщил Саша, перезаряжая свой «АКС», который еще недавно принадлежал одному из боевиков узкоглазого троглодита.

Сашка исхитрился приделать оптику к автомату и таким образом вел теперь одиночный прицельный огонь. Сенатор же, напротив, бил очередями, короткими и, похоже, точными. А Дима Шумилов оставался лежать на футбольном поле, затылком в небо, в пяти метрах от беговой дорожки... Николаю на голову сыпались срезанные автоматными очередями ветки. И тут подполковник увидел вертолет. Он появился из-за корпуса многоэтажных новостроек и начал снижать высоту. Однако тут же попал под плотный огонь с земли. Винтокрылая машина дернулась, стала набирать высоту. Водорезов и остальные были лишены возможности даже поднять головы из укрытия, поэтому не могли подать вертолетчикам ни малейшего сигнала.

– Война, – произнес Саша, не отрываясь от самодельного оптического устройства.

В самом деле, здесь, на подмосковном стадионе, развернулись боевые действия, ничуть не менее лихие, чем в той же Чечне. Вертолет между тем набрал высоту и вновь ушел в сторону новостроек. Его пилоты явно не были самоубийцами. Да и бойцам-десантникам и Сенатору, под столь шквальным огнем, никак было бы в него не загрузиться.

– К машине! – приняв решение, скомандовал Николай.

Водорезов с Сенатором одновременно выпустили большую часть боекомплектов по вражеским позициям, а Сашка в это время сумел подобраться к Диминому автомобилю, открыл дверцу, завел его и на малой скорости начал выводить из огневой зоны. Гриднев, пригнувшись, держался за руль лишь одной рукой, второй сжимал автомат. Таким образом, автомобиль стал для подполковника с Сенатором щитом, за которым они поспешно укрылись. Конечно, это был не БТР и не танк, под прикрытием которых Водорезову не один раз приходилось штурмовать укрепрайоны чеченских боевиков. Но другого «щита» не было.

– Залезайте! – скомандовал Сашка, как только «щит» покинул кусты и деревья и оказался рядом с проезжей частью.

Теперь машина пошла на максимальной скорости. Водорезов с Сенатором старались не поднимать голов, на их затылки сыпалось битое стекло. Гриднев каким-то немыслимым образом продолжал управлять.

– Сейчас мы въедем в арку проходного двора. Там есть канализационный люк, – прокричал с водительского места Сашка.

«Голова, Сашка!» – оценил подполковник. Он этот люк тоже заметил, еще когда с этого самого проходного двора подъезжали к стадиону. Опыт уличных боев научил подмечать любую мелочь, любой возможный способ отступления или укрытия. Саша затормозил, Николай распахнул дверцу, первым выбрался из машины.

– Виссарионыч, давай быстрее! – крикнул, не оборачиваясь, Водорезов.

Сашка тем временем уже открыл быстро поддавшийся канализационный люк. Горилла и его боевики могли появиться в любую секунду, эти ребятишки ждать себя не заставят.

– Сенатор! – обернувшись, позвал Николай замешкавшегося

Глеба Виссарионовича.

Тот, никак не реагируя на слова подполковника, лежал физиономией вниз, а на седом затылке было заметное черно-бурое отверстие, сочившееся кровью. Вот тебе и пуля-дура, и судьба-злодейка. Сенатор успел вскочить в движущийся автомобиль, успел пригнуться – и тут его поразила срикошетившая от потолка машины шальная пуля.

– Коля! Сенатор! – раздался голос Гриднева.

Водорезов подскочил-таки к неподвижному телу, проверил пульс... Пуля-дура сумела выполнить свое черное дело.

В колодце было темно и непривычно холодно. По счастью, на водорезовском пистолет-пулемете (опять же трофейном, позаимствованном у отморозков) имелся портативный, но мощный встроенный фонарик. Саша и Николай успели закрыть крышку до появления боевиков Гориллы и теперь брели по прямой, прислушиваясь к каждому звуку. Их было не так много – лишь падающие водяные капли. Похоже, Горилла не догадался, что они ушли через колодец. Пока не догадался, как-никак подготовку он проходил там же, где и Водорезов с Гридневым, в отдельном учебном центре ВДВ... Димки Шумилова в живых больше не было. После выстрелов Гориллы по нему, уже упавшему, прошелся очередью один из боевиков. Водорезов, к сожалению, сумел лишь ранить его. Погиб и Сенатор, он же Глеб Виссарионович. Это означало...

Это означало, что все концы намертво обрублены! Информацией располагал Шумилов, многое знал Сенатор. У Николая же с Гридневым теперь не было ничего. Кроме остатков боекомплекта и фонарика. Таким образом, Горилла поставленную задачу выполнил. Подполковник же с капитаном Гридневым в прямом смысле оказались на самом дне. В местном канализационном коллекторе. Выбравшись из него, они имели немалый шанс напороться либо на Гориллу, либо на ментов, действующих по приказу Островного. Просто так их из города не выпустят.

Саша остановился, на ощупь обнаружил сухое место в виде небольшого искусственного возвышения.

– Присядем, – сказал он.

Да, самое время немного отдохнуть, собраться с мыслями. Фонарь они погасили. Размышлять можно и в темноте. И вдруг Сашка совершенно неожиданно для Николая произнес:

– С днем рождения!

Вот напасть – второй раз в жизни Николай Водорезов позабыл про собственный день рождения. Если бы Сашка не напомнил... Кругом царила кромешная тьма, тем не менее подполковник закрыл глаза, привалился спиной к стене. Канализации, заброшенные стадионы, очереди, ломающие над головой ветки, падающее на затылок стекло. Все это уже было, и не по одному разу. При штурме того же Грозного. Он, Николай, сам выбрал эту службу, когда подал документы на воздушно-десантное отделение Коломенского училища. Потом пошло-поехало: учебный центр, взвод специальной разведки... Задачи спецназа ВДВ несколько отличаются от задач «Альфы», спецназа ГРУ, СОБРа и других. Десантники, как правило, решают задачи непосредственно в зоне боевых действий. Надо взломать укрепрайон противника, обойти его с тыла – идет Водорезов и его подчиненные. Зададут «духи» жару пехоте, сожгут пару-другую танков – опять работа для десантников. Пулеметную точку уничтожить – тоже отдельная разведрота спецназначения. Против снайперов работали. Опять же не в лесу, а в городских условиях, в Грозном, в Бамуте. Взять «языка» во время боя, под шквальным огнем. Ну и, разумеется, если те же мотострелки или вэвэшники попадут в окружение, отбивать их десанту придется.

Среди офицеров и бойцов спецназа ВДВ немало отличных снайперов, саперов, артиллерийских корректировщиков. Зачастую выполняют они те же задачи, что спецназ ГРУ и ФСБ. Ликвидируют полевых командиров. Скрытно, в глубинном рейде, собирают развединформацию. А последние десять лет спецназ ВДВ осваивает и контртеррористическую тактику: освобождение заложников, захват живьем особо опасных преступников, сопровождение и охрана ВИП-персон, ведение переговоров. Казалось бы, в таких частях должны служить супермены героической внешности и духа. А там почему-то служит худенький невысокий Коля Водорезов, который смущается и краснеет, разговаривая со строгой девицей Нелли Мироновой... Это лирическое отступление, но если по совести – никаким героем Николай себя никогда не считал. Как было сказано в каком-то старом фильме – «наша работа – тяжелая работа, особенно если целый день работаешь...». И уж никак не назвал бы Николай специальные разведмероприятия приключениями.