Армия генерала Власова 1944-1945
Шрифт:
ской диаспоре. Уж больно необычная журналистская специализация, тем более для бывшего власовца. Дальнейшая судьба Хмырова нам неизвестна.
4. Капитана Н. С. Этерлея (псевдоним?) - «профессора-историка из Ленинграда». Николай Семенович Этерлей официально служил в лекторском бюро политуправления Ленинградского фронта и попал в плен в 1943 г. Он писал для власовских газет «Заря» и «Доброволец» и осенью 1944 г. был аттестован в ВС КОНР в чине капитана. Служил Этерлей не в армейских частях, а в Главном управлении пропаганды КОНР, с сотрудниками которого в феврале 1945 г. эвакуировался в Карлсбад, а затем оказался в американской оккупационной зоне. Этерлей требовал(!) репатриации, но американцы почему-то его не отпускали ... 23 или 24 апреля 1946 г. Этерлея привезли в лагерь № 14 Хересфельд, где от него как от советского агента прятался капитан Н. Ф. Лапин. Раскрыл Этерлея как советского агента еще осенью 1944 г. подпоручик Б. П. Георгиевский - адъютант генерал-майора М. А. Меандрова. Этерлей неосторожно решил завербовать
Р И. Беккера, о котором пойдет речь ниже, не позволяют отнести к внедренным агентам обстоятельства пленения и слишком затянувшаяся реабилитация в СССР, которой чекист так и не дождался при жизни. Больше ни о каких агентах пока говорить не приходится, хотя возможно, что новые исследования позволят сделать другие выводы.
8 марта 1945 г. разведотдел по приказу Трухина № 032-К получил существенное пополнение, офицерский состав к середине апреля 1945 г. увеличился до 25 человек17 (подполковник И. М. Грачёв; майоры А. А. Тенсон, А. Ф. Чнкалов, В. И. Цо-нев; капитаны П. Бакшанский, В. А. Денисов, Л. Думбадзе, С. С. Никольский, И. А. Турчанинов; поручики А. Ф. Вронский, Б. А. Гай, Д. Г. Горшков, В. Г. Кабитлеев, К. Г. Камаль-ян (псевдоним- «Каренин»), Н. Ф. Лапин, Я. И. Марченко, А. Скачков, Твардевич, Ю, Л. Хмыров («Долгорукий»); подпоручики А. Андреев, Л. Андреев, А. М. Главай, В. Лобанов, 51 .....
С. Пронченко, Ю. С. Ситник). В строевых подразделениях ВС КОНР разведкой и контрразведкой занимались офицеры по особым поручениям при штабах подразделений, с деятельностью которых мы ознакомимся на примере деятельности разведывательной службы 1-й пехотной дивизии. Часть сообщений контрразведывательных сводок составляли сведения незначительные. Как правило, касались они некомпетентных высказываний отдельных солдат и офицеров, нарушений дисциплины, пьянства в служебное время, использования бензина для частных поездок и т.п.
За всю историю войск КОНР с ноября 1944 г. по май 1945 г. пока мы можем назвать единственный случай расстрела группы лиц, засланных советскими органами госбезопасности в части власовской армии. Разоблаченные контрразведчиками агенты в марте 1945 г. содержались в Управлении безопасности КОНР в Карлсбаде (Карловы Вары). Всего контрразведкой были арестованы 18 человек, в подавляющем большинстве-рядовые. В начале апреля сотрудники Тензерова отконвоировали арестованных в Мариенбад (Марнанска Лазне), где в районе дислокации ВВС КОНР имелось соответствующее помещение для содержания арестованных. Виновных судил военно-полевой суд: 12 человек освободили за недоказанностью состава преступления или при наличии серьезных смягчающих обстоятельств, 6 - приговорили к расстрелу как агентов контрразведки «СМЕРШ». 15 апреля в Мариенбад для частного совещания с генерал-майором В. И. Мальцевым прибыл Власов. После совещания начальник отдела безопасности н контрразведки штаба майор В. П. Тухольников убедил Власова утвердить смертный приговор шести осужденным, хотя Власову явно не хотелось этого делать. В исполнение приговор привели чины взвода охраны штаба ВВС КОНР под командованием дежурного офицера капитана Н. Л. Башкова. Шесть советских агентов власовцы расстреляли 15 апреля 1945 г. в лесу в 3 км от Мари-енбада. Но, несмотря на столь вопиющий факт, в целом случаев подобных арестов было очень мало, по сравнению с имевшимися агентурно-оперативными материалами. И этот факт можно оценивать с разных точек зрения.
Военная разведка ВС КОНР в деле массовой заброски аген-”^РЬ1 в дальний войсковой тыл осталась в стадии организации и приняла законченной формы ввиду кратковременности существования власовской армии. Очевидно, с самого начала подготовки кадров разведчиков начинание продвигалось ие без трудностей. В личном дневнике 25 января 1945 г. Трухин сделал следующую запись: «Безопасность, разведшкола, горе-кои-спираторы. Делайте, но в войсковой тыл не пущу».
В конце января начальник командного отдела штаба полковник В. В. Поздняков получил письмо отСС зоидерфюрера Мюллера (куратора по линии Главного управления СС) по поводу создания власовской разведшколы в Словакии. В начале февраля Поздняков представил Мюллера Трухину. Трухин предложил Мюллеру укомплектовать шкопу специально отобранными добровольцами из чинов ВС КОНР. Окончательные переговоры по вопросам создания, обеспечения и функционирования разведшколы вели в первой половине февраля 1945 г. в Хойберге заместитель Трухина полковник В. Г. Баерский (он же В. И. Боярский) и начальник оперативного отдела центрального штаба полковник А. Г. Нерянин. Материальные затраты брала на себя немецкая сторона, задачи ставились параллельно немцами и штабом ВС КОНР, радиосвязь с заброшенной агентурой предполагалось поддерживать через немецкий радиоузел, ввиду отсутствия у ВС КОНР необходимой аппаратуры дальней радиосвязи. Курс обучения рассчитывался иа 1.5-2 месяца. Начальником школы по рекомендации Боярского Трухни назначил белоэмигранта и бывшего штурмбанфюрера СД С. Н. Иванова, заместителем начальника школы - капитана Аистова. Школа разместилась под Братиславой, а в конце марта 1945 эвакуировалась в район Зальцбурга.
Вторым, более известным власовским разведывательным учебным центром стала разведшкола в Мариенбаде, существовавшая под кодовым названием «Охотничий домик». Возглавлял школу под псевдонимом «Хренов» капитан Р. И. Беккер. Старший лейтенант госбезопасности и начальник
на командных должностях в войсках погранохраны ОГПУ-НК'ВД СССР, в 1938-1941 гг - проходил службу в Московской дивизии особого назначения НКВД. В плен Беккер попал в сентябре 1941 г. после разгрома дивизии и в Сувалковском штала-ге 1Р одним военнопленным был опознан как сотрудник НКВД. На допросах впервой половине 1942г. Беккер рассказал вымышленную историю о сотрудничестве с Абвером с 1928 г. н пространные, но не представлявшие особой ценности сведения о структуре НКВД-НКГБ СССР. В мае 1942 г. сотрудниками политической разведки СД Беккер был привлечен к участию в агентурно-разведывательных мероприятиях в рамках операции «Цеппелин». В Яблоневской разведшколе СД Беккер попытался завербовать одного из курсантов и склонить его к явке с повинной в органы НКВД. Но курсант донес на Беккера, которого сместили с должности и направили на спецпроверку в особый блок концлагеря Заксенхаузен. Однако явно установить его вину не удалось. С 1943 г. Беккер использовался в органах германской пропаганды, а в ноябре 1944 г. получил направление на службу в Управление безопасности КОНР, откуда перешел на службу в военную разведку власовцев.
Начальник УБ КОНР майор Н. В. Теизеров1* подал Трухину рапорт с просьбой присвоить Беккеру чин подполковника, и Трухин, ие слишком вникая в суть вопроса, наложил на рапорт Тензерова соответствующую резолюцию: «Оформить прием в РОА с чином подполковника». Но квалификационная комиссия майора А. П. Демского при командном отделе штаба пришла к выводу о несоответствии звания. Тензеров тут же пожаловался Трухину... После бурного объяснения Трухина с членами комиссии и с полковником В. В. Поздняковым раздосадованный Беккер был все-такн зачислен в ВС КОНР только в чине капитана. О том, что в прошлом он был кадровым командиром войск НКВД, власовцы явно не знали. Беккер в январе занял должность начальника Мариенбадскон разведшколы, ио в служебную деятельность вносил постоянную неразбериху и путаницу. Трудно сказать, состоялся бы хоть один выпуск, если бы не тщательное исполнение своих обязанностей заместителем Беккера, поручиком Елеиевым.
тттт 54 шшшш
Курсаитьг школы носили советскую форму с орденами и медалями, читали книги и свежие советские газеты и даже питались по порядку, установленному в Красной армии. В курс учебных предметов входили следующие дисциплины: топография, сбор и передача разведданных, уставы Красной армии, боевая подготовка. 11 марта в школу по случаю первого выпуска 20 курсантов прибыли генералы Власов и Мальцев. Но, несмотря на все напутствия руководителей Власовского движения и некоторую эйфорию, судьба выпускного курса оказалась трагичной. Беккер через завербованного знакомого актера Ленинградского театра им. Ленсовета С. Г. Голубева передал в Управление контрразведки «СМЕРШ» 1-го Белорусского фронта опросные листы и анкеты многих курсантов. И хотя в апреле по настоянию 1-го заместителя начальника УБ КОНР подполковника М. А. Калугина Беккера отстранили от занимаемой должности, назначив на его место Еленева, ситуации это запоздалое решение спасти уже не могло. Б. А. Гай оставил о поручике Еленеве позитивный отзыв, назвав его одним из самых способных разведчиков.
Представление о планах и видевшихся власовцам перспективах агентурно-разведывательной деятельности нам дает «Учебная программа по индивидуальной подготовке агентурных кадров 2-го отделения Разведотдела для заброски на территорию Союза ССР», составленная поручиком Б. А. Гаем по заданию Трухина в начале апреля. Предполагалось в советский дальний тыл забросить: 100 человек - членов агентурных групп по организации центров антисоветского повстанческого и партизанского движения под политическими лозунгами КОНР; 120 человек - членов агентурного центра общей разведки; 90 человек - военной разведки; 140 человек - руководителей резидентур. В программу подготовки входили следующие учебные разделы: «Советская действительность - оценка истинного положения и критика», «Изучение района действия и переход линии фронта», «Методы работы НКВД», практические: десантирование, конспирация н т. п„ а также «Организация Красной армии» (стройподготовка, топография и т. и.).
Все эти планы остались лишь планами, едва-едва успевшими частично рсалп кжа'м.ся в связи со сфсмигельпым кру-55
шением немецких Восточного и Западного фронтов. Хотя не исключено, что настоящей разведывательной деятельностью власовцев в рамках разработанных Гаем планов собирался руководить лично Трухин. Об этом он достаточно откровенно сообщил Гаю, выразив полное удовлетворение тем, что Грачёв своими развешанными по стенам картами «закрыл оба глаза немецкому штабу связи». Интересный отзыв о службе разведотдела оставил нам уже упоминавшийся Д. Кандауров, откомандированный в Хойберг и прибывший на службу в ВС КОНР 28 марта. Несмотря на его ходатайство об отправке на офицерскую должность в какой-либо формировавшийся пехотный полк, 1 апреля он все-таки получил приказ о прикомандировании к разведотделу, разделив с его сотрудниками судьбу вла-совской армии. «Хотя я пробыл короткое время в РОА, - писал Кандауров Николаевскому в 1950 г., - скажу, что разведка и контрразведка были здесь поставлены гораздо лучше, чем у немцев, и работать было гораздо приятнее». Вероятно, Гай в своей краткой записке по истории разведотдела близок к истине, обращая внимание на то, что полноценному развитию отдела помешали острая нехватка времени и недоверие немцев.