Армия генерала Власова 1944-1945
Шрифт:
По версии бывшего сотрудника Абвера Б. А. Смысловско-го. лтмой 1945 г генерал Власов планировал развернуть три 126
пехотных корпуса в составе пяти-шести дивизий. На формирование I корпуса якобы предполагалось обратить 1– ю восточную группу фронтовой разведки особого назначения Смысловско-го. II корпус составляли на бумаге 1-я и 2-я дивизии. III корпус должен был включить в себя Русский Корпус и 3-ю пехотную дивизию, существовавшую в январе 1945 г. лишь в проекте.
В указанной схеме, по мнению Смысловского, генерал-майору Ф. И. Трухину отводилась должность командира I корпуса, генерал-майору В. И. Боярскому - командира II корпуса, генерал-лейтенанту Б. А. Штейфону - должность
Амбиции Смысловского выглядят более чем сомнительно, так как равноценной замены Трухину не существовало. Тем более на его должность не мог претендовать Смысловский, да и подчиненная ему группа фронтовой разведки представляла лишь узкоспециальный интерес. В этой связи сообщение С. И. Дробязко о том, что в действительности Смысловскому предлагалась должность начальника военной разведки штаба ВС КОНР, выглядит более достоверным. Зимой 1945 г. Смысловский так и не смог договориться с власовским командованием, формально - из-за политических разногласий по поводу содержания Пражского манифеста. На самом деле, как нам представляется, - из-за неудовлетворенных личных амбиций. Он остался со своим спецподразделением в составе Вермахта. Ниже мы вернемся к истории Смысловского, который стал после 1947 г. выдающимся мистификатором собственной деятельности в годы Второй мировой войны. В связи с этим нам представляется, что и версия Смысловского о предложениях, якобы поступавших ему от Власова, не более чем плод его воображения.
К 6 ноября 1944 г. в Северной Италии, в районе юрод,он Озоппо, Жемона, Удине (северо-восточнее Вспеции), сосредоточился Казачий Стан, в котором находились кипскн ные в 1944 г. с территории СССР чоре* Польшу с I роевые и нестроевые казаки, их семьи и беженцы. По (абеию ецнк-вой записки от 9 ноября 1944 I и Казачьем Сюне чпшш ш. ь 10518 нестроевых казаков, женщин, детей и беженцев, проживавших в округе донских станиц (4749 чел.), отделах кубанских (3815 чел.) и терско-ставропольских (1696 чел.) станиц. Строевой состав насчитывал 463 офицера и 10845 рядовых казаков, распределявшихся по следующим частям и подразделениям; штаб и управление Стана, 5 казачьих пеших бригад (1 конный и 9 пеших полков), Атаманский конвойный конный полк, 3-й запасной полк, отдельный пеший батальон, 6– я конная сотня, 8 конных батарей, автоброневой отряд, парашютно-десантная школа «Атаман», учебная команда и школа пропагандистов. На вооружении Стана находились; 18 орудий 76-мм, 14 орудий 45-мм, 6 минометов 82-мм, 11 минометов 52-мм, 9699 винтовок и карабинов, 297 разных пулеметов, 1070 автоматических винтовок и пистолетов-пулеметов разных систем, 259 «панцерфауст».
2 октября 1944 г. один конный и пять казачьих пеших полков приняли участие в крупной антипартизанской операции XXXIV армейского корпуса Вермахта. Операция проводилась по инициативе командующего войсками безопасности в прибрежной части Адриатического моря СС обергруппенфюрера О. Глобочнига против трех итальянских партизанских бригад и продолжалась более 30 суток. Вместе с казаками в ней участвовали чины формировавшейся Кавказской кавалерийской дивизии СС штандартенфюрера А. Тоерманна (более 2 тыс. человек). В результате операции партизаны понесли тяжелые потери и отступили в Карнийские Альпы.
В период с 14 по 18 ноября весь Казачий Стан передислоцировался в район Толмеццо (40 км северо-западнее Удине) и приступил к обустройству на новом месте, при этом германские оккупационные власти часто передавали казакам деревни, население которых было выселено по подозрению в помощи партизанам (так, например, был полностью расселен Глобочнигом с окрестными деревнями и передан казакам город Олессио). По линии германских Вооруженных Сил Походный Атаман генерал-майор Т. И. Доманов подчинялся СС оберг-руппенфюреру О. Глобочнигу через представителя на месте СС гауптштурмфюрера Шиндльмайера,
ЬейзюИе) Н. А. Гимпеля через референта Э. Э. Радтке, по линии политической - начальнику Главного управления казачьих войск (ГУКВ) генералу от кавалерии П. Н. Краснову, переехавшему в конце февраля 1945 г. с супругой из Берлина в Толмеццо. Несмотря на то, что Доманов на словах выражал полную лояльность ГУКВ и лично Краснову, генерал Власов осенью 1944 г. пользовался несомненной популярностью среди рядовых казаков. Т. Н. Данилевич в 1950-е гг. описывала общественную реакцию в Казачьем Стане на учреждение КОНР следующим образом: «Все с энтузиазмом встретили Пражский манифест, а немногие листовки и газеты, где он был опубликован, читались нарасхват».
Глобочнига ситуация, складывавшаяся в зоне его ответственности, полностью устраивала. Неожиданным появлением Казачий Стан, в котором было много обстрелянных казаков, сковал силы двух гарибальднйских партизанских бригад и связал в достаточной степени их инициативу. Личный состав станиц состоял примерно на 80% из казаков, ушедших с оккупированных территорий в 1943-1944 гг., и на 20% - из европейских эмигрантов, примкнувших к Стану. Станицы в Северной Италии жили фактически гарнизонной жизнью ввиду ежедневных мелких стычек с партизанами, нападавшими на Олессио («Новочеркасск»), села Каваццо-Карнико (6 км юго-восточнее Тол-меццо), Чиаулис (2 км от Толмеццо) и другие населенные пункты, где разместились казаки. Весной 1945 г. планировалось засеять семенным фондом до 400 га земли.
Особенностью Казачьего Стана стал поступательный рост его численности, в том числе и строевого состава. Пополнения поступали через Казачий резерв генерал-лейтенанта А. Г. Шкуро, КЛШ, а также отчасти из 1-й казачьей кавалерийской дивизии, отчислявшей казаков по разным причинам в Северную Италию. Указанное обстоятельство, во-первых, создавало основания для постепенного переформирования подразделений Стана в казачий корпус двухдивизионного состава, а во-вторых, привлекало к Стану внимание власовс-кого командования. Тем самым обострялся конфликт между сторонниками КОНР и сторонниками ГУКВ, существовав-129 шего «де-юре» с 31 марта 1944 г. при штабе Генерала Добровольческих войск Кестринга.
В историографии, посвященной участию в боевых действиях граждан СССР в составе Вермахта и ваффен СС, боевой операции частей 1-й казачьей кавалерийской дивизии (1. Ко&акеп-Оппзюп) в декабре 1944 г. у населенного пункта Питомач близ р. Драва (восточнее Загреба, на границе Хорватии и Венгрии) уделяется несколько строк. Как правило, сообщается о разгроме казаками «133-й гвардейской, трижды краснознаменной, имени Сталина стрелковой дивизии».
Содержание этого незначительного, на первый взгляд, боевого эпизода весьма важно по трем причинам. Во-первых, столь значительное поражение регулярной дивизии Красной армии было нанесено русским добровольческим соединением в единственном подобном бою на Восточном фронте. Во-вторых, это произошло всего за пять месяцев до конца войны, когда ее исход представлялся очевидным. В-третьих, спустя 3,5 месяца после происшедших событий победители влились в войска КОНР.
В ходе предпринятых в 1994 г. автором исследований в Центральном архиве Министерства Обороны Российской Федерации выяснилось, что 133-я стрелковая дивизия не участвовала в декабре 1944 г. в боевых действиях на хорватско-венгерской границе и не числилась в составе 57-й армии генерал-лейтенанта М. Н. Шарохина (3-й Украинский фронт), проводившей наступательную операцию по овладению промежуточными тактическими рубежами западнее р. Дунай. Более тщательное изучение документов штаба армии выявило следующее. В декабре 1944 г. 1-я казачья кавалерийская дивизия действительно оперировала против частей Красной армии, но только против частей 233-й Кременчугско-Знаменской стрелковой дивизии полковника Т. И. Сидоренко, входившей в 75-й стрелковый корпус полковника Т. М. Жашко. Недавно появились и более подробные отечественные публикации, подтверждавшие успех казачьих полков в кровопролитном сражении на Драве.