Аромат страсти
Шрифт:
– А, это вы.
– Да, – согласился он. – Я понимаю, эта фраза очень заезжена… но мне кажется, что ваше лицо мне знакомо. Мы уже встречались?
– Не совсем. Думаю, вы знаете мою мать.
На лице Гальвани отразилось недоумение. Затем он широко улыбнулся.
– Ага… вы – Тайгер Хейес, не так ли?
– Совершенно верно.
– Конечно, я же не раз видел ваши фотографии. И вы действительно похожи на мать, – он помолчал. – Как Бобби?
– В порядке, – холодно ответила Тайгер.
– Послушайте, – по голосу чувствовалось, что Гальвани немного не по себе, – надеюсь, вы не думаете, что я полное дерьмо?
Тайгер
– Любовные романы моей матери… ее личное дело. – Она улыбнулась. Гальвани-то парень хоть куда, в жизни он смотрелся даже лучше, чем на экране. Поменьше росточком, чем она его себе представляла, но, безусловно, с аурой звезды. С самого детства Тайгер зачаровывала эта аура, и она до сих пор не могла решить для себя, что было первичным – аура или взлет на звездную орбиту. Но ей не импонировал тип мужчин, к которым принадлежал Том Гальвани. И ее матери, кстати, тоже. Но Бобби так расхваливала любовные способности Гальвани. У Тайгер даже возникло желание проверить, а так ли это.
– Я бы хотел поближе с вами познакомиться. Почему бы нам не пойти куда-нибудь, выпить по бокалу вина? – спросил Том Гальвани. – Около отеля «Георг Пятый», где я остановился, есть отличный бар.
– Извините, – покачала головой Тайгер, – я не одна.
– Тогда завтра?
– Не получится.
Гальвани вздохнул:
– Значит, не сложилось. Может, в другое время, в другом городе, – и он одарил Тайгер своей знаменитой улыбкой.
Жара и сигаретный дым выгнали Тайгер из гостиной в коридор. Оттуда она попала в библиотеку, которая, судя по всему, служила Мартине и кабинетом. На стенах висели эскизы. Другие горкой лежали на письменном столе. Рядом с диваном, на круглом лакированном столике стояли фотографии Мартины, ее семьи, друзей. Тайгер взяла одну. Мартина-подросток, похоже, в первом бальном платье. На лице выражение восторга и осознания собственной значимости. Тайгер вспомнила, что у нее есть точно такая же фотография. Она в четырнадцать лет на террасе особняка в поместье отца.
– Ага, так ты любишь рассматривать фотографии других людей? – Тайгер повернулась, чтобы увидеть стоящую за ее спиной Мартину.
– О… Надеюсь, ты не сочтешь меня чересчур любопытной. Я подумала, как похожа эта выставка на те фотографии, что стоят на рояле в гостиной моей матери. За исключением лиц, все одинаково.
Мартина подняла одну фотографию в красивой резной рамке.
– Моя мать. В прошлом году умерла от рака. В сорок шесть лет…
– И моей матери столько же. Как ужасно… Мне очень жаль.
– Да. Это еще ужаснее для моей сестры, – продолжила Мартина. – Она была к ней гораздо ближе. Матери не нравилась моя работа. Она считала, что для такой семьи, как наша, это скандал, бесчестье. Я старалась объяснить ей, как много значит для меня работа, но она не могла понять. В ее относительно молодом возрасте она рассуждала как представитель более старшего поколения.
Мартина поставила фотографию, потянулась к бокалу Тайгер.
– Ты позволишь?
Тайгер кивнула. Мартина глотнула шампанского.
– Знаешь, у нас очень много общего… я чувствую. У меня такое ощущение, что внутренне мы очень похожи. Tu comprends, ma ch'erie? [21] – Она вернула Тайгер бокал, прошла к столу. – Подойди сюда. Я покажу тебе эскизы, которые сделала для одной компании, выпускающей водопроводные
Тайгер кивнула.
– Потрясающе.
Она уже хотела спросить, что думает Мартина о предложении «Келлерко», но прикусила язык. Инициатором этой темы могла быть только Мартина.
21
Ты понимаешь, дорогая? (фр.).
Тайгер стояла рядом с ней, глядя на эскизы, когда Мартина обняла ее за талию.
– Честно говоря, не думала, что ты мне понравишься. Но так уж вышло. Ты tr`es sympa [22] , – она поцеловала Тайгер в щеку. – Мне пора к моим гостям.
Когда она ушла в гостиную, Тайгер попыталась понять, какова же истинная Мартина. Она славилась своенравием, но, за исключением первых пятнадцати минут в «Липпе», проявляла по отношению к Тайгер исключительно теплоту и дружелюбие. Если так пойдет и дальше, то Мартина наверняка согласится на предложение «Келлерко». Но что-то тяготило ее. Она ждала ловушки.
22
Очень симпатична (фр.).
Следующие полчаса Тайгер провела, слушая археолога, который рассказывал таинственные истории, связанные с раскопками городов древних цивилизаций. Уголком глаза она заметила Джейка, беседующего с Мартиной. Потом увидела, как они направились к библиотеке. Минуту спустя Тайгер последовала за ними, чтобы выяснить, готов ли Джейк уйти.
Войдя в дверь, она увидела спину Мартины. И руки обнимавшего ее Джейка. Они целовались. Тайгер застыла, скорее от изумления, чем от ревности. А потом, прежде чем она успела уйти, глаза Джейка открылись.
– Привет, Тайгер. Ты наконец-то отклеилась от этого старичка.
– Он хороший рассказчик. И потом, если ты хочешь пойти в «Реджину», нам пора.
Мартина повернулась, пытаясь прочитать реакцию Тайгер на поцелуй.
– Не уходи, Тайгер. Я хочу, чтобы ты и Джейк поужинали со мной, когда все разойдутся. Я приготовлю бесподобное суфле с сыром. А в «Реджину» вы сходите позже…
Интуитивно Тайгер чувствовала, что пора уходить. О деле говорить Мартина явно не хотела, а она опасалась порушить еще хрупкие дружеские отношения, установившиеся между ними.
Коротким взглядом она дала понять Джейку, что не хочет оставаться. Взгляд он поймал, но прикинулся, что не понял его значения.
– Мы с удовольствием. Я бы хотел, чтобы ты разрешила мне тебя сфотографировать…
Мартина улыбнулась.
– Почему нет? Таких мастеров, как вы, мсье Дэн-тон, надо поискать.
Тайгер не могла решить, то ли Мартине действительно приглянулся Джейк, то ли она флиртует с ним только потому, что он пришел с Тайгер.
– Ah bien, mes ch`eres [23] . Я рада, что вы останетесь и составите мне компанию. Я не люблю спать. Куда приятнее проговорить всю ночь с друзьями…
23
Вот и хорошо, дорогие мои (фр.).