Аромат убийства
Шрифт:
– Чем занимаетесь, молодой человек?
– Учусь.
– Хм... Все учатся. Вы кажется с Анной большие друзья?
– Да.
– У Анны светлая голова. Вот только рук ей в помощь не хватает. Жалко мне девушку, вкалывает как лошадь. Как вы считаете, это справедливое распределение, когда один пашет, а другой ложкой машет?
– Вы мне предлагаете, чтобы я ей помог?
– Хотелось бы.
– Честно говоря, я синтезом ароматов совсем не хочу заниматься, а если это так необходимо, то помощницу для Ани всегда можно найти среди студентов, которым хочется после окончания
– Так- так. В вашем рассуждении вообще то есть здравый смысл, каждый ищет свою линию... но я считаю, вам надо продумать как выполнить эту идею уже сейчас. До диплома год с лишним, а материал надо собирать заранее.
– К сожалению, у меня пока конкретной идеи нет. Все о чем мы здесь говорим, общие предпосылки.
– А мне сообщили, что вы хотели бы заняться исследованием действия ароматов Аниного компонента на людях?
– Неужели она вам об этом рассказала?
– Так идея то великолепная. Действительно, если насекомое чует необычный аромат за десятки километров и это возбуждает его половой инстинкт, то естественно, возникает вопрос, значит такие же или другие ароматические вещества в других количествах могут также воздействовать на человека. Мы из литературы знаем, что твердые химические компоненты способны влиять на его психику и они уже применяются на практике, а вот с арматами сложнее. Может Анины разработки как раз и позволят сделать это.
– Профессор, можно я подумаю?
– Думайте, молодой человек, думайте. Это ваше пожизненное кредо, думать.
Галина встретила меня взволновано.
– Сергей, я вскрыла дискету, но то что я увидела потрясло меня. Где ты ее достал?
– Зачем тебе знать.? Это другая история и она явилась продолжением трагедии на юге.
Она застыла и округлила глаза.
– Вот как..., понимаешь..., я испугалась, там на каждом документе все грифы "секретно" и "совершенно секретно". Неужели остальные дискеты такие же?
– Думаю такие же.
– Ты хочешь увидеть, что я вскрыла?
– Хочу.
– Пошли в вычислительный центр.
Документы действительно уникальные. Это заключение государственной комиссии о нарушении экологического равновесия в бухтах Медвежий и вдоль побережья Охотского моря. Гниющий атомный флот в бухте привел уже к изменению морской и животной фауны вокруг и как результат, мутанты рыбы, морские ежи и звезды, появление и большой рост темно зеленых морских водорослей. Побережье тоже выглядит не очень привлекательно. Свалки, органические и неорганические отходы заполнили когда то цветущие пляжи, а вдоль морского побережья паслись озера мазута и нефти. И опять изменение животного мира и чудовищный рост водорослей. Заключение комиссии просто потрясает. Она предлагает запрет ловли рыбы вблизи побережья и ликвидации бухты Медвежий.
– И что ты с этим будешь делать?
– спрашивает меня Галя.
– Не знаю. Одно только мне известно, эти три дискеты стоили жизни многим десяткам людей.
– Можно я посмотрю, что в других?
–
Она поспешно берет дискету и вводит в машину. Побежали ряды и колонки цифр, Галина взламывала пароль. Через пятнадцать минут выплыл первый документ. Мы склонились над текстом.
"Совершенно секретно"
Министерству торговли СССР
Главному начальнику управления.
Сметанину С. Г.
В связи с запросом японской стороны о продаже строительных отходов, для возведения искусственного грунта возле порта Кобе, от минатоммаша поступило предложение. Продать строительную свалку в районе речки Уга, общим объемом полтора миллиона тонн. Переделать документы о происхождении свалки и представить их для продажи японской стороне.
Начальник 4 управления минатоммаша
Холмогоров.
Для справки: Отходы на реке Уга вывезены из-под Иркутска, после крупнейшей аварии на объединении "Маяк" в 1967 году и сейчас имеют общий фон от 200 до 800 мр/с."
Галя открывает следующие документы.
– Сережа, здесь перечень иностранных покупателей ядерных отходов и даже компонентов, объемы поставок и копии документов.
– Да. Недаром мне один человек говорил, что если эти документы опубликовать, то они произведут взрыв атомной бомбы на земном шарике.
– Что ты с ними намерен делать?
– Не знаю.
Она возвращает мне дискеты.
– Возьми и спрячь. Да так, чтобы никто никогда не узнал.
– Я послушаюсь твоего совета.
– Что ты завтра вечером делаешь?
– Если бы я знал. Мне в пять часов надо встретится с Лебединским, а потом... либо он меня загонит на кафедру, либо я свободен.
– А сегодня?
– Сегодня? Ты мне что то хочешь предложить?
– Я хочу услышать от тебя до конца всю историю, что произошла с тобой на юге.
– Стоит ли тебе ее выслушивать? Ты же видела какие там документы. Я не могу тебя вмешивать в эти события. Это в дальнейшем может плохо кончится.
– Но ведь мой брат погиб...
– Моя история делится на две части. Первая часть, когда все умирали в больнице и вторая, когда я достал эти дискеты. Первую часть ты знаешь, вторую... знать тебе не обязательно.
Она обижено вздернула голову.
– Как знаешь...
Галя собирает некоторые бумаги со стола и не попрощавшись уходит.
– Так что решили, молодой человек?
– профессор изучающее смотрит на меня.
– Я согласен, профессор.
– Долго вы все взвешивали.
– Мы все разные, профессор, одни мыслят как метеоры, другие долго взвешивают, когда появляется необходимость решать свою судьбу.
– Хорошо сказали, молодой человек, теперь приступайте к работе. Вот необходимая вам литература, - он похлопывает по стопке книг и журналов на углу стола, - берите и действуйте.
– Но здесь все на английском...
– Так учите же черт возьми. Не приучайтесь с самого начала привлекать нянек.
Я забираю стопку и, понурив голову, ухожу. Второй раз я накалываюсь на слабом знании английского языка.
Начались кошмарные дни. Утром учеба, вечером, или кафедра, или английский язык. Забросил вечеринки, гулянки, но однажды...