Артур, племянник Мордреда
Шрифт:
— Ты что загрустил, Артур? — Заботливо поинтересовался король Мордред.
45
— Да так… размышляю.
— Над проблемами, которые возникли после того, как ты завоевал Пиктляндию?
— И над этим тоже.
— Нужна помощь?
— Нет, спасибо. Там нет ничего, с чем я не смог бы справиться сам.
— Когда думаешь начать завоевание Киммерии?
— Минутку. По-моему, я уже говорил, что не собираюсь ее завоевывать. Я собираюсь
захватить там власть, а это не одно и тоже.
— Хорошо, называй как хочешь. Оккупация Пиктляндии сильно подняла твой рейтинг в
глазах киммерийцев. Что дальше?
— Киммерийцы были свободными, потому что они не были богатыми. — Сказал я. —
Даже вожди не знали, что такое роскошь. Теперь все изменилось. У каждого моего воина, который
участвовал в походе, теперь много рабов и золота. Те, кто в походе не участвовали, начнут им
завидовать. Они будут присылать своих сыновей ко мне на службу. С некоторыми из них у меня
сложатся хорошие отношения, с другими — нет. Понятное дело, я буду возвышать первых, а не
вторых.
кланах. Через несколько десятилетий все вожди будут моими людьми. Все старейшины будут
ветеранами битв, проведенных под моим командованием. Мне не нужно будет ничего делать. Они
сами провозгласят меня конунгом на тинге.
— Да, масштабный план… — Кивнул Мордред. — Развернутый во времени… Даже
гуманный в чем-то…
— Гуманнее не бывает.
— А в ближайшее время ты чем планируешь заниматься? — Полюбопытствовал Оттон. —
Не хочешь взять недельный отпуск? Поплаваем по Отражениям…
— Нет. — Я покачал головой. — Не могу. Тем более, что в ближайшее время я планирую
жениться.
Моя реплика вызвала за столом всеобщее оживление.
— На ком? — Заулыбался Оттон. — На той черненькой с Лазурных Островов, которой ты
обещал, что…
— Нет. Я женюсь на пиктке.
— Ты же всегда их презирал! — Изумился Жерар.
— Я подумал над твоими словами, дядюшка, и пришел к выводу, что шовинизм —
недостойное явление в рядах нашей Семьи. Тем более, что мы и сами — не люди.
— Хорошенькая? — Полу-вопросительно, полу-утвердительно поинтересовался Джулиан,
наливая себе апельсинового сока.
— Хорошенькая, будь уверен.
— А как зовут? — Спросил мой отец.
Я вздохнул и признался:
— А вот этого я пока еще и сам не знаю.
7
Их было сорок девять. Претенденток. Поначалу их было еще больше,
избавились от беременных, замужних, слишком старых и слишком уродливых, их осталось сорок
девять.
Ни одна из них не собиралась становится моей женой. Пока не собиралась.
Всех их мы переловили в ходе масштабной контр-террористической операции,
приуроченной к четырнадцатому покушению на мою драгоценную персону. Операция была
чистой воды прикрытием, поскольку на этот раз мы ловили не пиктских убийц-патриотов, а
пиктских принцесс.
Я называю их «принцессами» для удобства. На самом деле настоящих принцесс в этой
компании было штук десять, не больше. Остальные были дочерьми знатных, богатых и
влиятельных пиктов.
Похищение принцесс уже спровоцировало несколько мятежей. Мои разведчики с тревогой
докладывали о нарастающей волне недовольства. Все мои усилия по усмирению этой страны
готовы были пойти прахом. Но я полагал, что овчинка стоит выделки.
Несколько дней принцессы содержались в не самых лучших условиях. Не то что бы
совсем в плохих, но… скажем так — для принцесс непривычных. Служанок не было, кормили их
46
простой пищей один раз в день, а охранники-киммерийцы, посмеиваясь, на ломанном пиктском
языке обсуждали, какую цену за принцесс дадут работорговцы с Лазурных Островов. Слыша эти
разговоры, принцессы пугались и бледнели. Некоторые падали в обморок.
Спустя несколько дней было объявлено со всей определенностью, что их и в самом деле
продадут в рабство. Всех.
Кроме одной.
Та девушка, которая выиграет у меня партию в шахматы, станет моей женой, и,
соответственно — герцогиней всея Пиктляндии.
Играть в шахматы или нет — дело сугубо добровольное. Тем не менее, почему-то играть
захотели все.
В то время я жил в большом дворце, отнятом у одного из пиктских королей. В
назначенный день были освобождены сорок девять комнат этого дворца. В каждой комнате
посажено по принцессе. Перед принцессой — шахматная доска. У дверей — охрана.
Начался сеанс одновременной игры…
За последние годы я стал играть в шахматы значительно лучше — спасибо дяде
Джулиану. Во время моего пребывания в Аваллоне мы с ним время от времени устраивались в
библиотеке и коротали вечерок за бутылкой красного и одной-двумя партиями. Правда, таких