Ашерон
Шрифт:
— Спасибо.
Артемиде хотелось рыдать от той радости, которая ее переполняла. Она вернула своего Ашерона назад… Она не могла поверить в то, как же сильно по нему скучала. Как же боялась, что он отвергнет ее. Больше всего, Артемида хотела, чтобы он узнал, как же она была рада вернуть его дружбу.
— Обещаю, я никогда больше не обижу тебя.
Ашерон не поверил в это ни на мгновение. Она разрушила его доверие в тот момент, когда схватила его за волосы, прекрасно зная, насколько он презирает это и насколько унизительно это действие для него. Лучше бы она швырнула монеты ему в лицо и ушла. Артемида притянула его к себе и поцеловала, как своего любовника, он ответил на этот поцелуй
— Ты больше никогда не усомнишься в моей любви, — прошептала она возле его губ.
Ашерон не ответил, а она упала на колени перед ним. Он застыл в смущении, пока она гладила рукой его член, прежде чем взять в рот его кончик. Он застонал от шока и удовольствия, а потом его зашатало. Никто не делал этого для него раньше. Это его работой было ублажать. И это никак не должны были делать другие, особенно богиня. Вся злость внутри него испарилась от такого штурма ее языка на его тело. Он ничего подобного раньше не испытывал… и никогда не мечтал о том, насколько прекрасно это может быть. Рука Артемиды гладила и хваталась за его яички, а теплое дыхание обжигало его. Любовь к ней, которую он похоронил и отрицал, вернулась с такой яростной напористостью, что он немедленно достиг пика. Артемида отпрянула, засуетившись и прикрывая его хитоном.
— Это так отвратительно. Как кому-то это может нравиться?
Ашерон не ответил, так как он весь сжался от того, что тело его продолжало заканчивать то, что начала Артемида. Она посмотрела на него с сомневающейся улыбкой и облизала губы.
— Тебе ведь это понравилось, не так ли?
— Да, — ответил он прерывающимся голосом.
— Я прощена?
Ашерон провел большим пальцем по ее нижней губе, где еще осталось его семя. С недрогнувшим взглядом, она легонько коснулась языком подушечки его пальца, чтобы испробовать. Ее вид, делающей это, ощущение горячего языка на коже были самыми невероятными вещами, которые он когда-либо переживал. Изможденный, но при этом насытившийся, Ашерон смог только кивнуть. Ее улыбка стала шире, когда она поднялась и притянула его для еще одного поцелуя. Следующее событие, которое Ашерон смог осознать, это то, что они оказались в спальне ее храма, и Артемида была абсолютно нага. Она прикусила его губы, протянув при этом руки к его груди.
— Займись со мной любовью, Ашерон.
От ее слов по нему пробежала волна натянутой холодности.
— Я не хочу быть сегодня избитым, Арти. Я пережил достаточно позора сегодня днем.
Рассмеявшись, она притянула его за голову, чтобы поцеловать его грубо, кусая за кожу так, что Ашерон испугался, чтобы не осталось синяков.
— Я не буду тебя бить. Обещаю.
Артемида взяла его за руку и повела к своей кровати. Она перекатилась на спину и дернула его к своему обнаженному телу. И снова Ашерон не был уверен. Артемида перекатила его на спину. Она была безжалостна в своих приказах, и его тело среагировало так, как было обучено… оно возбудилось для нее. Закрыв глаза, он захотел, чтобы его кастрировали еще в детстве. Тогда его жизнь была бы намного легче.
Когда она скользила на нем, он стал размышлять о том, как может богиня не увидеть, что на самом деле у него внутри. Что у нее нет ни малейшего понятия о том, что меньше всего он сейчас бы хотел этого от нее. Замкнутый и напуганный той пыткой, которой она наградила его однажды, Ашерон ублажал ее изо всех сил, и Артемида кончила. К тому времени, когда
— Что-то не так?
Он сглотнул, когда она взяла у него подушку и подложила себе под голову.
— Ничего.
Она устроилась так, чтобы иметь возможность прорисовывать все черты его лица кончиками пальцев.
— Я думаю, тебе следует остаться со мной на ночь.
Прежде чем он смог ответить, золотой браслет появился на его лодыжке. А цепь прикреплялась к спинке ее кровати.
— А это зачем?
— Чтобы удостовериться, что ты не пойдешь бродить по округе, пока я буду спать.
Ашерон дернул ногой, и от этого звенья цепи зазвенели. Это все, что он мог сделать, чтобы похоронить свою злобу и не закричать от отчаяния.
— Мне не нравится это, Артемида. Я не твоя собака, чтобы сидеть на цепи возле твоего дома, потому что ты боишься, что я могу написать на твой коврик.
Она цыкнула на него.
— Не будь таким капризным. Это для твоей же собственной безопасности.
Жестоко заставлять его есть, тоже было для его же блага. Ашерон ненавидел быть прикованным больше всего на свете. Он снова тогда чувствовал себя шлюхой.
— Пожалуйста, не поступай так со мной. Я обещаю, что не покину твоей кровати, пока ты будешь спать.
Артемида засомневалась. Она не могла сказать, злился ли он все еще на нее настолько, чтобы нанести ответный удар, или нет. Она точно знала одно, что он может промаршировать по залу богов только, чтобы досадить ей. В этом плане люди были настолько вероломны. Но, в конце концов, она решила довериться ему. Цепь исчезла.
— Если ты предашь меня, Ашерон…
— Ты заставишь меня страдать целую вечность. Я знаю. Я услышал угрозу еще в первый раз, когда ты ее озвучила.
— Хорошо. А теперь будь хорошим мальчиком и дай мне свою шею.
Он покорно убрал волосы назад, демонстрируя красоту своей загорелой кожи и восхитительного сухожилия на его горле. Ее рот наполнился слюной, она опустила свою голову, чтобы попробовать его на вкус. И в этот раз Артемида не будет сдерживать удовольствие от укуса. Она позволит ему почувствовать его в полной мере. Водя своей головой над ним, он пришел в ее объятия, когда она начала пить. Утолив голод, Артемида посмотрела, как у него медленно закрылись глаза.
— Ты будешь моим, Ашерон. Пока твоя красота при тебе. И я ни с кем не буду тебя делить. Никогда.
Она быстрее увидит его мертвым.
Глава 38
3 апреля,9528 г. до н. э.
Ашерон снова потихоньку учился доверять Артемиде. А может, он просто становился более послушным любимцем. Временами он не был уверен, к какой категории он больше подходит. Артемида приходила к нему, когда ей было скучно или она была голодна, и игнорировала его, когда у нее находились другие занятия. Но, по крайней мере, пока она держала свое слово не бить его больше. Его не наказывали уже в течение нескольких недель, так как Артемида держала подальше Ашерона от его отца. Недавно он сидел в ее храме в белой колеснице, которая стояла посреди приемной комнаты. Одна из служанок позвала ее, и она заперла его внутри, прежде чем уйти. Заскучав, он оббежал взглядом комнату, пока не заметил золотую кифару, которая лежала на полу на подушке в углу. Зачарованный ею, Ашерон взял себе инструмент и благоговейно стал его рассматривать. Он не играл с тех пор, как покинул Атлантиду. Музыка была одной из многих вещей, которым его обучали и к которым у него был природный дар.