Ашт. Призыв к Жатве

Полоскова Дина

– И что?
– в голубых глазах читался вызов.

– И ничего, - Брэг постучал костяшками пальцев сначала по косматой голове, затем по пластику стола.
– Станешь одним из них. Из Аст-Асар.

Внутрь въехал робот.

– Посадка на борт Волопаса.

Вот проклятый!
– с досадой думал Сагастр. На самом интересном месте! Что значит, спуститься с кольца? И что значит, станешь одним из них? И чем это хуже рассказов о тварях, объедающих пальцы и яйца неудачливых старателей?

Главное, не забыть - "герутарий" и "Кольцо Ашт" - там его добывают. Мало ли, пригодится.

Очередная

судорога заставила Сагастра подтянуть скрюченные ноги, разбить колени об стол.

Где достать пыльцу на этой гадской Луне?!

***

Трея

Венера

Пальцы Треи рассеянно скользят по планшету, то замирают, то с силой листают картинки, словно желая стереть улыбки с совместных фотографий. Вот последние, прямо со дна, в тяжелых глубоководных скафандрах, с баллонами за спиной. А вот с прошлых раскопок... А эти как сюда попали? Еще со времен студенчества. Кажется, из прошлой жизни. Даже несколько жизней назад, как у кошки. Их фото в парке аттракционов, а вот она одна, улыбается будущему мужу в камеру. Ни Алекс, ни Трея никогда особо не жаловали современные голо-технологии.

Махнуть на Венеру, на уикенд, разбавить будни затяжной экспедиции романтикой главной курортной планеты - это придумал Алекс. Хотел сделать жене сюрприз.

Алекс и Трея Бёрд - чета полевых археологов, практические исследователи. Специализируются на лунных и подводных раскопках, а в последнее время всерьез подсели на экспериментальную археологию. С развитием цивилизации, и, как следствие, техники, стало не только удивительно просто, но и чертовски занимательно воссоздавать древние памятники, рукописи, артефакты. И даже жизненные сценарии (недавно вошедший в моду профессиональный флеш-моб), выращивая из ничего целые города: с технологиями, жителями, их образом жизни, характерами и судьбами.

Судьбоносное знакомство начинающих исследователей состоялось на Земле, за покатой пластиковой партой в скромной, невзрачной аудитории археологического факультета. С тех пор ни разу не расставались надолго. Общие цели и интересы держали рядом, на расстоянии вытянутой руки, ну или шанцевой кирки.

Сегодняшняя тридцатилетняя Трея грустно улыбнулась самой себе семнадцатилетней, на фото.

Помнится, в тот день немного старомодный и романтично настроенный Алекс попросил ее руки у приемных родителей. С речью, направленной прямиком в родительские сердца, букетом красных роз, серебряным кольцом с аметистом, и даже с преклонением колена.

В ожидании своего принца Трея места не находила, мерила комнату шагами, как зверь клетку, изредка реагируя на реплики старшей сестры. Правда, невпопад.

Надия, высокая, в родителей, темнокожая, грациозная, как пантера, лениво растянулась на розовом плюшевом пледе на кровати Треи.

Она совсем не изменилась, - улыбнулась Трея. Стала только красивее. Впрочем, и меня можно узнать, - женщина подцепила старинное овальное зеркало в серебряной оправе - трофей Алекса, добытый на раскопках древней Месопотамии -

со стола. С гладкой, как лед, поверхности на нее устало смотрит женщина с молочно-белой кожей, с редкими веснушками, с большими, цвета меда, глазами, рыжие локоны опять выбились из прически и торчат в сторону.

Да, - она перевела взгляд на студенческие фото,- скулы чуть заострились, щеки запали, и губы, пожалуй, стали четче... Ну, еще небольшая морщинка у переносицы. Но в целом ведь не скажешь, что выпустилась десять лет назад...

*

– Волнуешься, бэйб?
– Надия на фото сладко потянулась, подмигнула, сверкнув ослепительно-белой полоской зубов на черном лице.

– Он такой... Не как все, понимаешь?

Сестра пожала плечами.

– Не перебивай! Алекс... Заботливый, внимательный, романтичный... Представляешь! Ночью мы взломали астрологическую площадку на крыше универа и смотрели на звезды. А когда мне стало холодно, он укутал меня пледом!

– Пледом?
– черная точеная бровь Нади иронично приподнялась на сантиметр, а пухлые губы растянулись в рвущемся наружу сарказме. Сестра с трудом сдерживала смех.

– Пледом, Нади!
– запальчиво фыркнула Трея и снова выглянула в окно. Нет, показалось.

И что ее насмешило? Да какая разница!

– А зачем вы на университетскую площадку поперлись?
– Нади зевнула ладошкой.
– Мало студии?... И ближе, и взламывать не надо?

– Вот!
– торжествующе воскликнула Трея и тряхнула рыжими пружинками волос.
– Алекс говорит, что такие, как ты не рождены для романтики!

Вторая бровь Нади поползла вверх, видимо, для симметрии.

– Взломать универскую площадку, проползти под носом у охраны, рисковать, чтобы смотреть на звезды, Нади! Алекс...

Нади прищурилась, вытянула губы трубочкой, но промолчала.

Голос младшей сестры стал совсем тихим, а белое личико окрасил таинственный, заговорщицкий свет.

– Мы вместе уже полгода и он ни разу, понимаешь, ни разу не склонял меня... Ну, к близости.

Надия, вопреки ожидаемой реакции, нахмурилась.

– То есть твой ровесник, бэйб, за полгода так и не затащил тебя в постель?

Трея восторженно закивала. Алекс дарил цветы, кормил в кафе мороженным, встречал из Информатория. Они спали на одной кровати на вечеринке у Буссе, и дальше легких, как крылья бабочки поцелуев не зашло!

– А ты уверена, что у вас любовь, бэйб? Может, просто дружите? Ну, как брат и сестра?

– Мне кажется, он скоро сделает мне предложение... Я это чувствую... З н а ю...

– Трея...

– Нади...

– Ты несправедлива. А ведь ни разу даже не видела его! Я не понимаю...

– Бэйб, - Надия потрепала Трею по голове.
– Когда тебе в тридцать лет понадобится мужик в постели, поймешь. А у тебя, в лучшем случае вместо мужика будет сопливая девочка. Выражаясь твоим языком, романти-ик. А в худшем - чужой, посторонний человек, которому до тебя дело как до погасшей звезды Альфа-Центавра. Ты пойми! Друг, соратник, это все не то!

Худшим опасениям Надии не суждено было сбыться. Все оказалось в лучшем виде. Именно так, как предсказывала сестра...