Астерий. Дилогия - Эрли Моури

Моури Эрли

– Передай Зеллу, Дубине или тем дурачкам, которые вас послали: если они еще хоть раз попытаются мне чем-то досадить, то с ними будет гораздо хуже, чем с этим.

Повернувшись, я направился к городским воротам, уверенный, что меднорукие оставили меня в покое. По крайней мере на сегодня. Луна поднялась выше, полностью вышла из-за туч, освещая пустую дорогу и, раскинувшиеся по обе стороны домики и постройки поселения.

Палка в моей руке, напомнила кое-что подзабытое из моих ранних воплощений. А именно лемурийский бой с длинным посохом. Я владел им, не в совершенстве, но весьма неплохо. В те забытые тысячелетия в другом мире он назывался «олиссин сано лауруд» – или в прямом переводе искусство быстрых линий. В этом же мире, на Кайлосе такое искусство не известно вовсе. Я подумал, что

неизвестное другим, может оказаться очень полезным мне, хотя бы потому, что будет неожиданными для противника. Атака длинным посохом может пригодиться в тех случаях, когда боевую магию использовать нежелательно, но есть необходимость воспитать кого-нибудь, не проливая много крови. Разумеется, это лучше сделать, нанося удары посохом, чем пронзать клинком. И смертей будет меньше, и я сам подвергаюсь меньшему риску, не подпуская всяких мерзавцев на дистанцию атаки кинжалом или мечом. Правда моя трофейная палка не совсем подходила для этих целей. Нужно будет подыскать что-то покрепче, хотя бы еще на локоть длиннее и удобнее в хвате. На один конец можно добавить не слишком заметное стальное острие – но это так, для особо выпрашивающих мерзавцев.

По пути к дому клана Хартун Тран, куда я собирался заглянуть, у меня имелось много времени. Я решил использовать это время с пользой: поднять из архивов памяти навыки защиты и атаки посохом. Возможно, со стороны я выглядел странно, то произнося, то выкрикивая для кого-то странные слова на неизвестном здесь языке. При этом вращая палку то в левой, то в правой руке, делая быстрые выпады и замахи. Пусть думают, что я свихнулся.

Глава 7

Письмо госпожи Арэнт

Хотя уже стемнело, и сегодня госпожа Арэнт не нуждалась в его услугах, магистр Гархем Дерхлекс решил не откладывать визит к графине на утро. Причин имелось несколько и одна важнее другой. Во-первых, для старого хитреца Гархема важно было знать, насколько Ольвия стала близка с этим мерзавцем Райсом и не остается ли он у нее случайно на ночь. Вот если бы остался, то это стало бы еще тем подарком судьбы! А во-вторых, над Гархемом, нависла неожиданная и серьезная угроза. Очень возможно, что ее причиной был все тот же проклятый маг – Райсмар Ирринд. Иначе как объяснить, что эльфы из клана Хартун Тран приходили со столь дурацкими вопросами? Похоже, что Тенарион что-то разнюхал и перестал верить, будто в смерти его дочери виноват Райсмар. Если так, то причины, сводить счеты в Райсом, у эльфов пропали. Это плохо. Очень плохо, потому как Райсмар совершенно не нужен в Вестейме живым.

Ненависть магистра к Райсу Ирринду имела вполне рациональную основу: он знал о симпатии графини к этому магу-выскочке, и не без оснований опасался, что Ольвия в один мрачный день объявит, что больше не нуждается в услугах магистра Дерхлекса – его место займет этот неведомо откуда появившийся Райс Ирринд. Лишившись этой работы, магистр лишится невероятно щедрого источника дохода. Тогда он вряд ли сможет покупать зелье «Свежесть Велиссы» у алхимика и продлевать свою относительную молодость и жизни.

Конечно, можно поискать иные источники дохода, но вряд ли ему удастся найти столь щедрых клиентов, которые заинтересованы в его услугах постоянно. Вот так, ни много ни мало вопрос заключался в самой жизни магистра Дерхлекса. Ведь возраст Гархема перевалил за 140 лет, и смерть он отгонял только благодаря безумно дорогому зелью алхимика Ирдемса. А за свою жизнь Гархем Дерхлекс собирался побороться самым решительным образом.

Кроме того, ненависть к Райсмару у магистра была иррациональной. Он не мог объяснить ее, но точно знал, что этот человек представляет для него угрозу. Это Гархем понял с первых минут, как только странный человек с виду больной или раненый встретился им на дороге к Темной Балке и сел в карету графини.

Калитку магистру открыл дворецкий, нисколько не удивившись поздним визитом мага, ведь тот часто приходил и уходил по ночам, особенно в Двоелуния.

– Графиня у себя? – спросил Гархем, неторопливо направляясь по аллее ночного

сада.

– Да, господин. Как обычно, в своих покоях. Пришла после вечерней прогулки, – ответил Шолан, глядя в сторону беседки, где сидело два охранника.

– Она одна или с ней этот… – магистр не страдал забывчивостью, но прежде, чем произнести имя Ирринда, он намеренно замаялся, потом небрежно сказал: – Райсмар?

– Нет, его не было сегодня, – отозвался дворецкий.

– Послушай, Шолан, хочу с тобой поговорить без свидетелей и, разумеется, без передачи нашего разговора кому бы то ни было, даже нашей многоуважаемой госпоже. Давай не будем пока заходить в дом, – шагов за десять до ступеней, ведущих в особняк, Гархем свернул к лавочке.

Дворецкому такой оборот разговора не понравился, но он вынужден был последовать за магистром, зная, что тот – человек опасный, и лучше не портить с ним отношения.

– Вот что, Шолан, я тебе скажу, – Дерхлекс сел на лавочку, глянул на свет в окнах второго этажа и продолжил: – Этот Райс, который захаживает к вам, опасный человек. Он маг и своими чарами околдовал графиню. Наша госпожа Арэнт может влипнуть в очень нехорошую историю. Скажу тебе по секрету, сам граф Малгар Арэнт приедет через несколько дней. Приедет несколько раньше, чем ждет его Ольвия и тогда может случиться невероятно большой скандал, – заметив недоверие и растерянность в глазах дворецкого, магистр продолжил. – Его сиятельство Малгар Арэнт поручил мне приглядывать за его супругой, и я стараюсь относиться к возложенной на меня миссии со все добросовестностью. Как ты понимаешь, именно мнение и решения графа Малгара имеют наибольшую силу в этом доме, а вовсе не Ольвии, и если ты не хочешь потерять работу или попасть в очень опасную немилость графа, то тебе нужно определиться на чьей ты стороне. Я знаю, как ты предан графине, но в данной ситуации твоя преданность может сослужить ей дурную службу, потому… – магистра дождался пока дворецкий поднимет к нему вопросительный взгляд и, пронзительно посмотрев в его глаза, сказал: – Ольвия околдована. Следи за ней и Райсмаром, когда он здесь. Следи, запоминай, что происходит между ними. Потом обо всем расскажешь мне, и если потребуется, то его сиятельству Малгару Арэнту. Все понятно? Особо замечу, от твоих усилий может зависеть твоя жизнь. Ты же знаешь, граф – человек очень непростой.

– Когда приедет его сиятельство? – сдавленно произнес Шолан. В его преклонные года только не хватало таких проблем, когда сами важные господа заставляют вступать его в очень опасное противостояние. Да еще эта угроза жизни… Такого никогда не случалось, за многие десятилетия службы в этом доме.

– Тебе об этом не надо знать, но это случится скоро. И ни слова Ольвии. Я сам с ней поговорю, так как это требуется, – по глазам дворецкого Дерхлекс понял, что тот на крючке. Конечно, гарантий, что он его послушает не было, но скорее всего старик исполнит его волю. Тем более, если подкрепить влияние на него небольшой суммой денег и еще более внятной угрозой, да так, чтобы она исходила от самого графа.

Магистр встал и направился к входу в дом. Он знал, что Ольвия ложится поздно, и сейчас было вполне подходящее время для разговора. Если беседу с ней повернуть достаточно хитро, то ее тоже можно будет посадить на крючок. Малгара она боится не так панически, как дворецкий, но побаивается, несмотря на то, что иногда проявляет боевой дух и вступает с мужем в споры. Пока Гархем не собирался сообщать Ольвии, что он знает о ее излишне теплом отношении к Райсмару. Вообще во всей этой истории магистр собирался остаться в тени, так, чтобы не портить отношения с Ольвией, не нажимать на нее без особой необходимости. А такой серьезный аргумент как когти оборотня, которые госпожа Арэнт купила у Ирринда, он приберег на особый случай, как могущественную карту Туран игры в берт-хет. Конечно, же магистр догадался, чьи когти лежали на прилавке в лавке алхимика. Каков же будет гнев графа Малгара, если он узнает, что его жена приютила в своем доме убийцу самого барона Варгума Харса! Но об этом Дерхлекс будет молчать, и может не скажет никогда, если Ольвия поведет себя достаточно разумна.