Астерий. Дилогия - Эрли Моури
Шрифт:
Входя в Столичные ворота Яркус попал в толчею. Cлучилась она большей частью из-за того, что несколько карлотов*, длиннобородых, с волчьими шкурами, наброшенными на плечи, проявили обычную наглость и влезли без очереди. Их огромные тюки, полные пушнины, на какое-то время перегородили проход. Из-за этого, почувствовав себя ущемленным, Яркус зарычал второй раз. Вышло это намного звучнее, чем первый. Если кто слышал, рык оборотня, то может представить тот жуткий звук, пробирающий до костей. При чем столь грозное рычание удалось Яркусу, в то время как он был в человеческом теле. Народ расступился перед ним, и даже несколько
– Чего лезешь, дурачок?! Вархалд здесь идет!
(*Карлоты – народ, живущий на севере, прославившийся диковатым и задиристым нравом).
Яркус повернулся к нему, окинул северянина презрительным взглядом. Ни слова не говоря, собрал в пятерню складки его одежды на груди, прихватив при этом бороду, и оторвал от земли. Поднял высоко, так что сам удивился, неожиданному порыву силы. Народ ахнул, многие попятились подальше, а кто-то заорал:
– Стражу! Скорее стражу!
Яркус отбросил карлота шага на три, и ударом ноги разорвал один из тюков с товаром северян. Неожиданно ловко вышло: в стороны полетели шкуры северных лис, голубых белок-летяг и ледяных волков, которые здесь особо ценились за красивый, сребристо-голубой мех.
Карлоты все как один заорали благим матом и выхватили мечи. Это и было их главной глупостью. С первых дней в Вестейме Яркус усвоил одно из главных правил: никогда не обнажать оружие рядом с городскими воротами или при стражах. Кулаком в морду можно, драться можно, хотя за это тоже не похвалят, но выхватывать оружие перед воротами – на это строгое табу! Кто такое позволяет, с такими наглецами стража не церемонятся. Так вышло и в этот раз: почти сразу послышался топот воинов в кирасах. Яркус благоразумно отошел с прохода, карлотов быстро утихомирили ударами тупых концов копий, связали, не обращая внимания на протесты и попытки что-то объяснить.
Задерживаться здесь было ни к чему, поэтому Борода наклонился, выдернул шкуру ледяного волка, заманчиво торчавшую из разорванного тюка, и пошел дальше. Изъятие добротной шкуры он не счел за воровство – просто отобрал как малую компенсацию за оскорбления в свой адрес. Шкура ему, конечно, была ни к чему, но может сгодиться для чего Ионе.
Войдя в город, Яркус сразу направился к таверне «Добрый Лирки». Вряд ли Иона остановилась там, но это место, многим памятное ему было по пути – разумно заглянуть, разузнать не отметилась ли там Тетива Ночи вместе с новым приятелем по имени Райс.
* * *
Двор магической школы окружал каменный забор. Забор основательный и высокий – этакая стена выше человеческого роста. Я прошел до ее конца, слыша сердитые выкрики Дерхлекса, обращенные к подопечным. Видимо магистр проводил занятия и не все складывалось как ему хотелось. В каменной кладке со стороны реки имелась кованая калитка, зашитая листами бронзы. Нетронутая ржавчина на ручке и петлях свидетельствовала, что этим ходом во двор пользовались редко. Я попытался открыть ее, но безуспешно – калитка оказалась запертой изнутри на надежный засов. Мне оставалось либо вернуться и попытаться зайти в школу со стороны улицы, имея большое сомнение, что меня пропустят, либо перебраться через каменную стену где-нибудь здесь, и
Окинув взглядом стену, я приметил несколько мест, где кладка оказалась менее ровной: некоторые камни выступали достаточно, чтобы за них можно было зацепиться. Я выбрал участок стены с поврежденной местами кладкой. Там более, чем в человеческий рост поднималась верхушка персикового дерева – за листовой меня могли не заметить сразу, и я бы имел возможность осмотреться. Сложности при штурме стены мог создать лишь мой дорожный мешок. Я спрятал его в кустах. Подставил посох к стене, цепляясь за неровные выступы кладки забрался наверх и, прячась за ветвями дерева, оглядел территорию магического заведения Гархема Дерхлеса.
Меня пока не видел никто: пятеро молодых людей в длинных синих робах стояли ко мне спиной, перед ними расхаживал Дерхлекс, сердито рассказывая о практике приятия магических потоков и удержании баланса. Наклонившись, я кое-как дотянулся до своего посоха и уже с ним спрыгнул во двор магической школы. Хруст сухих веток под ногами тут же выдал меня, но я уже не пытался оставаться незаметным. Ученики мага разом повернулись ко мне. Первые мгновения они лишь недоумением смотрели, как неведомо откуда взявшийся незнакомец продирается через кусты.
– Что за шет? – негромко вопросил парнишка в робе, подхваченной шелковым кушаком.
– Через стену что ли перемахнул? Что ему надо?! – возмущенно произнес стоявший рядом с ним.
– О, сам Гархем Дерхлекс! – воскликнул я, не обращая внимания на недобрые возгласы учеников. – Как же интересно вертит нами жизнь! Где бы мы еще встретились?! Наверное, сам всезнающий Волгарт не мог предположить, что во дворе какой-то захудалой магической школы окажемся мы оба разом!
– Райсмар, вас сюда никто не приглашал. Вообще, я удивлен, что вы до сих под живы: ни боги, ни сама жизнь долго не терпит таких наглецов! – пронзительно глядя на меня, магистр скрестил руки на груди. – Даю вам две минуты, чтобы убраться из моей школы!
– Всего две?! Вы беспощадны, Гархем! Время так скоротечно, а вы вдобавок пытаетесь ограничить им меня какими-то минутами! – рассмеялся я, остановившись в пяти шагах от его учеников и активировав в левую руку «Щит Нархана».
– Позвольте, магистр, проучить этого гостя? Как я понимаю, этот человек вам неугоден! – вызвался парень, стоявший от меня вторым справа. Возрастом он выглядел лет на двадцать с небольшим, был чуть выше меня и, пожалуй, покрепче. Но разве физические данные имеют значение, если речь о стычке магов?
– Ты снова спешишь, снова горячишься, Каррид! Каждый день я указываю на то, что желание и страсть не должны бежать впереди ума, но ты будто не слышишь меня, – ответил Гархем, неотрывно наблюдавший за мной.
– Каррид, ты не слышишь магистра потому, что господин Дерхлекс не уделял должного внимания урокам покоя или вовсе не проводил их. Как же глупо это выглядит со стороны, когда учитель, не научивший учеников невозмутимости и душевному равновесию, требовать этого от своих подопечных. Это все равно, что требовать от ученика не делать ошибки в словах, не обучив их алфавиту, – опираясь на посох, я оглядел притихших учеников.