Астральный летчик

Яковлев Алексей

— Подожди, подожди, — заволновался Алик, — разве он их обоих сразу создал? Женщину ведь потом — из ребра… Что-то не то… Дай-ка мне твою книгу посмотреть!

Василий рассмеялся и показал ему книгу:

— В чем ты меня подозреваешь, Саша?! Обычная Библия. Синодальная типография. Иллюстрации Доре.

И он открыл Алику вторую страницу. На черном рисунке в тропическом райском саду лежал распростертый Адам. Рядом с ним стояла златокудрая, созданная из ребра Ева. А над ними в глубине хмурился Бог в ослепительном сиянии.

— Подожди, —

задумался Алик. — Когда же он создал Адама из глины, а Еву — из его ребра?

— Это потом. Это уже вторая глава.

— Подожди! Выходит, он дважды создавал человека?

— Первый раз он сотворил, а второй раз — создал, — уточнил Василий. — И это был уже совсем другой человек. Совсем другой!

Алик замотал головой, не понимая:

— Зачем же ему понадобился другой?

Василий положил Библию на колено.

— На шестой день творения сотворилБог человеков — мужчину и женщину. Без имени, заметь. Им имен и не нужно. Они же по его образу и подобию.

— А Адам?

— Да подожди ты со своим Адамом,— брезгливо перебил его Василий. — Всё по порядку. — И Василий тихо и размеренно стал читать по Библии: — «И сотворил Бог к седьмому дню дела свои, которые Он делал, и почилв день седьмый от всех дел своих, которыя делал…» Бог после каждого дня восклицал: «Как это хорошо!» А на шестой день, сотворив человеков, Он даже воскликнул: «Весьма хорошо!» Ну прямо: «Ай да Пушкин, ай да сукин сын!»

— Ты не отвлекайся, — оборвал его Алик, — дальше излагай.

— Изволь, — немного манерно согласился Василий. — Значит, Он нарадовался и почил от трудов своих праведных. Господь уснул, не послав дождь с неба.— Василий поднял палец и прочел: — «Но пар поднимался с земли и орошал все лицо земли»! Ты понял?

— Нет, — выдохнул Алик.

Василий сказал торжественно и строго:

— Вот этот пар с земли, ее пот, так сказать, и есть самое главное! Для нас с тобой. Для человеков. Бог уснул. Не дал на землю своего живительного дождя. И земля вспотела своим паром. И стала развиваться по своим законам!

— Что же тогда получается? — засмеялся Алик.— Есть, значит, Его законы, и есть земные? Жизнь на Земле идет не по Его законам?! Так?

— Не так!

— Так! — настаивал Алик.— Бог спал! Жизнь на Земле началась без него!

Василий хлопнул в ладоши:

— Угомонись! Бог всего лишь спал! Он ведь не умер. Разве когда я сплю, я перестаю быть собой?

— Нет… Просто я существую в другой реальности.

Василий сказал укоризненно:

— Зачем же ты говоришь, что Он умер?

— Ты сам сказал…

— Я сказал, что Он почил! Уснул, значит. И в этой другой реальности вспотела земля своим паром. Наши земные законы — не смерть Бога. Просто существование Его в другой реальности.

Алик воскликнул, пораженный:

— Значит, мы — сон Бога! А Он — наш сон!

— Умный,— похвалил его Василий.— Сон Бога земные люди считают материальной реальностью.— Василий

усмехнулся грустно. — Так начался на земле вульгарный материализм. — Василий прочел дальше: — «И создал Господь Бог человека из праха земногодля возделывания земли». Это совсем другой человек. Созданный уже после творения. На восьмой день. В понедельник! О Его образе и подобии здесь и слова не сказано! Вот где корень главной всемирной ошибки! Вот где! Мы — не образ! И не подобие Его! Мы — дети понедельника!

— Подожди! — взлетел со скрипучей койки Алик. — Все равно Адам от Бога! Это же Бог назвал его Адамом!

Василий на него посмотрел строго:

— Слушай, а чего ты так радуешься? Ты знаешь, что такое АДАМ?

— Че-ло-век! — Алик гордо поднял палец к сияющей лампочке.

Василий рассмеялся:

— Ты прямо Сатин из «На дне». Вылитый спившийся вульгарный материалист. Не знаю, на каком языке Адам стал человеком. А по-древнееврейски АДАМ — «красная земля», то есть глина. И Господь назвал свое изделие просто и без прикрас — ГЛИ-НА. Адам — и не имя даже. Просто название изделия! ГЛИНА!

— А дыхание Божье? Как с Его дыханием быть?

— Да ты не горячись, — успокоил его Василий, — слушай. Сейчас все тебе понятно станет. «И создал Господь Бог человека из праха земного и вдунул в лицо его дыхание жизни, и стал человек душоюживою…» Душою только он живым стал. — Василий закрыл книгу. — Ты понимаешь разницу? Тот, инкогнито, точный слепок и подобие Бога. Образ и подобие. А в этом, глиняном, только дыхание его, только душа живая. Одна душа.

Алика осенило. Он даже хлопнул себя ладонью по влажному лбу:

— Значит, сначала Бог создал мир в другом измерении. В абсолютном.

— Ну вот и эврика, — грустно согласился Василий.

— Подожди, — загадочно улыбался Алик. — У Бога все и так цветет и растет… Глиняный-то Адам зачем на этой материальной земле?

— Чтобы возделать ее,— напомнил Василий.— Из вульгарного материального сна превратить землю в Божью реальность.

— В абсолют, — согласился Алик.

— Но, — поднял палец Василий, — глиняный недоумок поступил по-своему. Он природу стал преобразовывать. Мичуриным стал, кретин, — Василий засмеялся, — глиняный Мичурин.

Алик загрустил и задумался:

— А кем он мог стать на этой земле? Как говорится, питие определяет бытие.

— Врешь, — саданул ладонью по столу Василий, — это бытие от Глиняного. Он его сам себе создал. Сам! Господь его поселил в Эдеме, в раю. И при этом всего лишь одно условие поставил: «От всякого дерева ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь». Заметь, Глиняный-то бессмертным был в своем Эдеме! Бессмертным, хоть и глиняным. Но трудное условие поставил Он Глиняному, правда. Невыполнимое просто условие — не вкушать плодов от одного только дерева.