Атланты. Книга вторая
Шрифт:
– Уж не хотите ли вы отказаться от выполнения приказа ?- уточнил советник.
– Уже иду. Мой тёзка, когда-то сражавшийся бок-о-бок с ним,- я махнул рукой в направлении памятника,- говорят, всегда лез в самое пекло. И раз уж меня назвали в его честь...
– Еретические вещи говорите, господин подсотник,- перебил меня советник, недобро щурясь,- вы не можете не знать о том, что...
– Так, а ну пошли,- в свою очередь прервал его сотник Тан.- Нам пора, советник.
Наш собеседник вежливо поклонился.
***
Я
– Со мной идут десятник Довбуш со своими и... и...
Я поймал умоляющий взгляд Горыни. Молодой, отличиться хочет. Пусть уж.
– И Горыня. Строимся в колонну по два. Я иду впереди. Замыкающим - десятник Довбуш. За меня здесь - Добрыня.
– Я с тобой,- заявил старшина.
– Ты слышал приказ ?
– Я с тобой,- повторил Добрыня.- Ну не могу я тебя бросить.
– Ладно, давай. С тобой и впрямь надёжнее. Тогда за меня остаётся Светозар.
Солдаты построились. Я быстро оглядел их и сказал:
– Вы там старайтесь никого не убить и не покалечить. Наши всё-таки. Атланты.
Добрыня кивнул. Непонятно было, согласен он со мной или нет. Я оглянулся на сотника, с озабоченным видом осматривавшего солдат. Он перехватил мой взгляд и помахал мне крепко стиснутым кулаком.
От правительственного здания послышался визг труб. Все солдаты одновременно двинулись на толпу. Я махнул своим и попёр вперёд.
В толпе началась паника. Люди орали, визжали, пытались убежать. Мы врубились в толпу, и она тут же раздалась перед нами. Я закрылся щитом от летящего в меня булыжника, перетянул дубиной не успевшего увернуться мятежника и крикнул:
– Славяне ! Вперёд !
И два десятка солдат восторженно заорали.
До памятника мы дошли, не встретив никакого сопротивления; несколько запущенных в нас камней не в счёт. Около памятника была навалена куча ящиков, по которым, очевидно, все желающие могли взобраться наверх. Отсюда я уже мог хорошенько разглядеть молодую женщину, держащуюся за каменную ногу Правителя Дана. Похоже, она и не заметила того, что ситуация резко изменилась. Мятежница раскачивалась на месте и громко декламировала:
– Вы нас боитесь, палачи,
Вас не спасут солдат мечи,
Мы сбросим рабские колодки...
– Слезай оттуда, идиотка !- рявкнул я, подойдя к постаменту вплотную.
Из колонны моих солдат послышались смех и аплодисменты. Мятежница глянула вниз и с удивлением обнаружила, что все её слушатели разбежались. А стоят вокруг постамента лишь храбрые и мужественные защитники Атлантиды.
Мятеж быстро затухал. Люди пытались сбежать с площади, натыкаясь друг на друга и отчаянно вопя. Многие сдавались; их отводили в сторонку.
– Господа военные, как хорошо, что вы пришли,- заговорила женщина.- Я гуляла по площади, а тут - озверевшая толпа. Мне пришлось спасаться от неё на постаменте. Я даже не знаю, сколько времени простояла здесь.
– Тебе было велено слезать !- напомнил Добрыня.
– Да-да, конечно.
И
– Спасибо, спасибо вам,- бормотала она при этом.- Просто ужас, что творится у нас в городе.
Солдаты окружили памятник, готовые к бою. Но отбивать поэтессу никто не собирался. Прежде, чем спрыгнуть с последнего ящика, она опёрлась на моё плечо. Добрыня уже стоял рядом, разматывая верёвку.
– О боги, ну до чего же я рада вас видеть,- тараторила молодая женщина с таким восторгом, что некоторые из солдат даже засомневались: а ту ли мы взяли ?
– Мы тебя тоже,- ласково сказал Добрыня.- Заведи руки за спину.
Наша пленница обернулась ко мне.
– Господин офицер, кажется, ваши люди принимают меня за преступницу. Но это ошибка ! Вы ведь заступитесь за меня, правда ?
Что и говорить, мне совершенно не хотелось тащить её к градоправителю, независимо от того, виновата она или нет. Но от меня уже ничего не зависело. Я отошёл в сторону.
– Вы ошиблись !- настаивала поэтесса.
– А кто ж не ошибается ?- отвечал Добрыня.- С каждым может случиться.
– Я отдаюсь в ваши руки,- покорно сказала поэтесса.
– И это самое разумное из того, что ты можешь сделать,- одобрил старшина.
Мятежники совершенно перестали сопротивляться. По площади расхаживали военные, собирая людей в группы.
– Пошли,- распорядился Добрыня.
Не глядя на нашу задержанную, я двинулся вперёд, но она догнала меня.
– Господин офицер, у вас такое крепкое плечо. Знаете, в наше время мужчины изнежились. Если и воюют с кем-то, то только с женщинами. А вы...
– Зря стараешься,- подал голос Добрыня.- Небо-то пасмурное, не видишь разве ?
– И что с того ?- удивилась поэтесса.
– Командир не видит звёзд. А потому и романтика ему в голову не лезет.
Я покосился на молодую женщину. Она шла рядом и смотрела на меня. И взгляд у неё был... ну как это объяснить ? Любой нормальный мужчина, перехватив такой взгляд, бросил бы все свои дела, забыл обязанности и кинулся б на помощь женщине, которая смотрит на него ВОТ ТАК.
Но моя душа давно зачерствела. Сколько людей мы убили в Европе и Африке, сколько семей разбили, сколько пленных привезли в Атлантиду и сделали их рабами !
Я пропустил Добрыню с поэтессой вперёд, а сам остановился и глянул на своих солдат, бредущих к расположению нашей сотни. Все на месте, все целы. Десятник Горыня выглядел заметно разочарованным и даже не пытался этого скрывать. Ну а я что могу поделать ? Будут ещё на его веку серьёзные драки.
Сотник Тан ожидал нас.
– Добрый вечер,- сказал он поэтессе.
– Здравствуйте !- жизнерадостно ответила та.- Познакомьте меня с этим сильным, смелым, мужественным офицером. Он почему-то захотел, чтобы меня связали, но я ничего не имею против этой странной прихоти, раз уж она исходит от него. Наши военные вообще - гордость Атлантиды, а этот офицер - украшение армии. Умоляю, скажите, как его зовут ?