Атланты. Книга вторая
Шрифт:
Сотник выглядел несколько озадаченным, Добрыня прятал улыбку в широкой бороде, десятники весело переглядывались между собой, солдаты откровенно ржали у меня за спиной. Подошли Вирд и Герт, с любопытством поглядывая на нашу пленницу.
– Идём,- сказал сотник Тан.
Я надеялся на то, что он отведёт её к градоправителю сам, но командир повысил голос:
– Ратибор !
– Ратибор,- повторила поэтесса.
И мы отправились в правительственное здание втроём.
– Чего это у тебя рожа перекошена ?-
– Пасмурно.
– Не понял.
– Звёзд не видно.
– Да пошёл ты к дьяволу !- почему-то рассердился сотник Тан.- Вечно у тебя какая-то дурь на уме !
Я смотрел куда угодно, лишь бы не на свою спутницу, а её взгляд на себе чувствовал. Да пусть себе смотрит, мне-то что ? Из храма повылезали жрецы и устроили на пороге моления. Первую партию мятежников разложили прямо на мостовой, задрали им одежды, не разбирая ни пола, ни возраста, и принялись пороть.
Сотник Тан одобрительно крякнул, а поэтесса сказала:
– Как это мерзко ! Что вы думаете по этому поводу, Ратибор ?
Я предпочёл промолчать, но за меня ответил командир:
– В моей сотне шестерым солдатам мятежники засветили камнями. Кому по башке, кому по ноге. Вот надо было у них спросить, что они думают.
Теперь промолчать предпочла уже поэтесса.
У входа в правительственное здание нас попросили подождать.
Выпоротых отпускали по домам. Новые жертвы покорно ложились на мостовую. Очень немногие пытались сопротивляться, но их быстро утихомиривали.
Нас пригласили внутрь. Теперь градоправитель восседал не в тёмной комнатушке, а в своих апартаментах, в кресле, весьма смахивающем на трон. Рядом толпилось множество чиновников, сновали слуги. Помещение было ярко освещено факелами. Мы с Таном подвели поэтессу к начальству.
– Я предупреждал тебя, что всё это скверно закончится,- приветствовал её советник Лоренц.
– Ой, это вы ? Я ужасно рада вас видеть. У меня сегодня такая радостная ночь, столько приятных встреч и знакомств ! Кстати, я прошу, нет, я требую наградить офицера Ратибора за мужество, которое он проявил при поимке меня. Вы просто не представляете, советник, сколько опасностей ему пришлось преодолеть. Обещаете ?
– Она сумасшедшая ?- спросил градоправитель советника Лоренца.
– Притворяется,- ответил тот.- Вот что, милая моя, в этот раз дело уговорами да порицаниями не ограничится. О нашем мятеже известно в столице. И царь Атлантиды очень удивится, если не представить ему зачинщиков.
– Я на его месте тоже бы очень удивилась,- призналась поэтесса.- Но зачем вы вызвали офицера Ратибора ? Он ни в чём не виноват ! И я готова свидетельствовать в его пользу !
У градоправителя отвалилась челюсть.
– Ну баба !- восхищённо прошептал сотник Тан.- Во даёт !
– Ты мне это прекрати !- рявкнул советник.
Но она не
– Ну что ж вы, головы ослиные,
Схватили женщину невинную,
Скрутили руки ей узлом...
И тут у меня неожиданно вырвалось:
– А я скажу: и поделом !
Все присутствующие обалдело уставились на меня. Первым пришёл в себя Старик, тысячник Ферро. Он сказал:
– Подсотник Ратибор, я вас более не задерживаю. Можете быть свободны. Вы, сотник, тоже.
***
Мы стояли у края площади: четверо офицеров и старшина сотни Удо. Приказа расходиться не было, но я втихаря распустил по домам семейных солдат. То же самое проделали и Вирд, и Герт. Сотник делал вид, будто ничего об этом не знает.
– Вон тебе звёзды,- сказал он, кивнув на небо, где облака неохотно уползали к горизонту.- Не нравишься ты мне, Ратибор. Уж больно быстро с этой дамой спелся. И стихи у вас пошли. Хотя, надо признать, она мне и самому приглянулась. По глазам видно, что хреново ей, а как этого Лоренца отшивала !
– Всё сказал ?- осведомился я.
– Да ладно, командир,- вмешался Вирд.- Если её действительно представят подстрекательницей к мятежу, то беспокоиться не о чем.
– Сейчас бы выпить,- размечтался сотник.- Да все кабаки закрыты.
– А что, мы не можем дверь где-то выставить и угоститься бесплатно ?- спросил Вирд.
– И это говорит офицер !- отреагировал сотник Тан.- Защитник Атлантиды !
– Да что тут такого ?- удивился Герт.- Спишут на мятеж. Ты как, Ратибор ?
– Меня радует только то, что вы говорите всё это несерьёзно, а так - командира поддразнить.
– Ещё один святой,- вздохнул Вирд.
Дискуссию развить не удалось, ибо прибежал посыльный от Старика и передал от него приказ сотнику срочно прибыть, чем последний и занялся.
– Друг мой,- сказал Вирд, приобняв меня за плечи.- Ты уставился на звёзды, в глазах у тебя появился идиотический блеск. Уже роятся в твоей башке и готовы вырваться наружу стихи о прекрасной незнакомке на пьедестале...
– Да пошёл ты,- ответил я, высвобождаясь из его объятий.- Тебе-то какое дело до звёзд, пьедесталов и незнакомок ?
– Мы же сослуживцы. И, насколько я тебя знаю, подобное приключение как раз в твоём духе. И вот что я скажу по этому поводу. Допустим, всё каким-то образом устроится, ты получишь возможность ухаживать за своей поэтессой. Женишься на ней. И вот представь себе картину: ты приходишь со службы, а в доме шаром покати, дети немытые и голодные, в доме неприбрано. А твоя ненаглядная сидит на крыше, сочиняет стихи и нет ей ни до чего дела, в том числе и до тебя.
– А Камилла ?- спросил я.- Она тоже будет сидеть на крыше ?