Атолл 'Морская звезда'
Шрифт:
– Что-то от всего этого у меня кружится голова, - Перов вздохнул, потер лоб ладонью.
– Пожалуй, подышу воздухом.
Он вышел. Следом за ним медицинский изолятор покинул начальник радиостанции Ибрагим Магомедов. На спардеке моряки зажгли сигареты.
– Сергей, - сказал Магомедов Перову, - ответ на последний вопрос Тамары Шурги может быть только один: покойный находился на подводной лодке!
– Зачем подводникам понадобилось выбрасывать в море человека?
– "Зачем" - это уже другой вопрос. Я спрашиваю: в принципе так могло быть?
– В принципе - да.
Магомедов хотел было подать реплику, но появился капитан. За ним шла Тамара Шурга. Оба были возбуждены, о чем-то спорили.
Рев двигателей самолета заглушил голос капитана. С мостика хорошо было видно: большая летающая лодка низко пронеслась над судном, развернулась и села на воду близ левого борта "Рогова". Замигал фонарик на крыше кабины гидросамолета. Повторялась одна и та же группа знаков.
– Пишет чего-то, - сказал боцман Вовк, появляясь в дверях мостика. Может, нуждается в помощи...
– Штурман!
– капитан отнял от глаз бинокль.
– Штурман, разберитесь по международному своду сигналов.
Вахтенный помощник капитана схватил книгу сигнальных кодов, нашел нужную страницу.
– Повторяется латинское L, - доложил он.
– Читается так: "Остановите немедленно ваше судно".
– Вот как! "Остановите немедленно". Смотрите какая категоричность! На сигналы не отвечать. Идем прежним курсом. Мы в открытом море, оно принадлежит всем... Что за опознавательные знаки несет самолет?
– На плоскостях знаков не видать, - сказал Перов.
– Стабилизатор имеет цвета - зеленый и, кажется, синий... Нет, утверждать не берусь: краски поблекли.
– Смотрите!
– крикнула Шурга.
В верхней части фюзеляжа самолета откинулась крышка люка. Оттуда вылез, будто вспух, пузырь - купол из бронестекла. На "Рогова" уставились рыльца спаренных крупнокалиберных пулеметов. Отчетливо видна была голова стрелка, его руки, отводящие затворы оружия. Мгновение - и стволы пулеметов задергались, выплюнув плотные клубки дыма. Над мачтой судна прошелестели пули.
"Рогов" продолжал идти прежним курсом. Тогда стрелок гидросамолета дал вторую очередь. На этот раз он целил ниже: одна из пуль врезалась в мачту, другая разбила топовый фонарь - на крыло мостика посыпались осколки стекла.
– Вот гад! Отвечать ему нечем.
– Капитан Мисун перевел ручки машинного телеграфа на "стоп".
– Начальник радиостанции, связаться с пароходством, передать: атакованы гидросамолетом, совершившим посадку на воду близ судна. Обстреляны двумя пулеметными очередями. Выполняю приказ гидросамолета застопорить машины. Самолет опознавательных знаков не имеет.
– Есть!
– Магомедов поспешил в радиорубку.
Между тем гидросамолет, продолжавший плыть вровень с советским судном, раскрыл с кормы аппарель. По ней скользнул в воду небольшой катер.
– Станислав Николаевич, -
– Как они могли узнать об этом?.. Впрочем, все возможно. Вот что, бегите к Магомедову. Пусть сфотографирует покойника.
Шурга покинула мостик.
Между тем катер уже подходил к борту "Рогова". Двое в надувных жилетах стояли на носу суденышка и размахивали автоматами, требуя, чтобы с теплохода спустили трап.
Ибрагим Магомедов был страстным фотографом, считал себя фотолетописцем "Рогова" и снимал все события на судне: торжественные подъемы флага в дни советских праздников, традиционные церемонии при пересечении экватора, футбольные матчи экипажа во время стоянок в портах. Переборки салона и кают-компании были увешаны работами Магомедова.
Сейчас капитану требовалось выиграть время, чтобы фотограф успел снять выловленного в море человека. Поэтому он не спешил отдавать распоряжение о спуске трапа - интересовался, крича в мегафон, целью посещения судна непрошеными визитерами, делал вид, что плохо слышит ответные реплики, переспрашивал. Катерники потрясали оружием и сыпали ругательствами на английском и испанском языках.
Хлопнула дверь радиорубки. Магомедов и Шурга промчались к медицинскому изолятору. На груди начальника радиостанции болтались две камеры.
– Быстрее!
– вслед им крикнул капитан.
У катерников иссякло терпение. Один из них поднес к губам портативный передатчик со штыревой антенной, что-то сказал, показывая рукой на "Рогова". Тотчас с гидросамолета хлестнула новая пулеметная очередь.
– Боцман, вывалить штормтрап, впустить катерников!
– распорядился капитан.
– Слушайте меня внимательно, - теперь Станислав Николаевич обращался ко всем присутствующим, - мы должны быть готовы к попытке захвата судна! Его не сдадим ни при каких обстоятельствах... Ну вот, они здесь!
Последняя фраза относилась к двум незнакомцам, которые в сопровождении боцмана Вовка показались у входа на мостик.
Они были в комбинезонах из плотной синей ткани и беретах из такого же материала, в надувных жилетах, с автоматами и приемно-передающими радиостанциями. Тот, кто шел впереди, - атлетически сложенный человек с бородкой - шевельнул стволом автомата:
– Вы нашли в море человека! Где он?
– Прежде хотел бы знать, с кем имею дело!
– Потерпите. Ну, где мертвец?
– Автоматчик навел оружие на капитана: - Показывайте дорогу!
Станислав Николаевич пожал плечами и пошел к трапу. Пришельцы двинулись следом. Они располагались так, чтобы иметь возможность защитить друг друга огнем.
До каюты, где был медицинский изолятор, оставалось шагов девять, когда дверь ее отворилась. В коридор вышла Тамара Шурга, за ней появился Ибрагим Магомедов, на ходу зачехляя фотокамеру.
– Женщине и фотографу вернуться назад!
– распорядился бородатый и ткнул Магомедова в бок стволом автомата.
Шурга и начальник радиостанции вынуждены были подчиниться. За ними вошли в каюту капитан, Перов и один из автоматчиков. Второй остался в коридоре.