Атолл «Морская звезда»
Шрифт:
Со дня взрыва в “Вольфшанце” прошло много времени, но рейхсфюрер СС не перестает расследовать все, относящееся к неудачному покушению на Гитлера. Случай спас жизнь фюреру. Взорви фон Штауффенберг свою адскую машину в такой вот, как эта, наглухо закупоренной бетонной полости подземелья — и все участники совещания превратились бы в кровавое месиво. В летнем же дощатом павильоне взрывная волна легко выплеснулась наружу. Все же несколько человек было убито и ранено. Что касается Гитлера, то незадолго до взрыва он перешел к противоположному концу стола, чтобы взглянуть на нужную карту. К
Итак, взрыв — дым, копоть, копошащиеся на полу люди, стоны и крики раненых. Языки пламени лижут исковерканные стены павильона.
Очевидцы свидетельствуют: большой стол с картами рухнул. Опиравшийся на него Гитлер оказался на полу, с трудом поднимается на ноги. “О, мои брюки, — твердит он в прострации, — мои новые брюки!”
Взрывной волной брюки фюрера разодраны в клочья и сорваны с ног их владельца. Сами же иссиня-белые толстые ноги Гитлера не повреждены, если не считать двух—трех пустяковых царапин.
Кто-то хватает большую карту, обертывает ею нижнюю часть туловища правителя третьего рейха. В таком виде его выводят из горящего павильона.
Тяжело вздохнув, Гиммлер откидывается в кресле…
Много лет назад, когда у фюрера обсуждался план создания первых концлагерей, нашлись хлюпики, мямлившие о “человеколюбии” и “ответственности перед историей”. В ответ Гитлер процитировал Фридриха Ницше: “Слабые и неудачливые должны погибнуть — такова альфа нашего человеколюбия. Им надо помочь в этом”.
Кто-то возразил: антифашистов, коммунистов нельзя назвать слабыми и неудачливыми. Тогда Гиммлер сказал: “Проигравшие борьбу за власть и оказавшиеся за решеткой — это и есть неудачники. С ними надо поступать как с отходами общества”.
Позже формулой Ницше Гиммлер обосновал акцию “Эвтаназия” [5] , в результате которой в Германии было умерщвлено почти триста тысяч умалишенных, неизлечимо больных, одиноких немощных стариков, а заодно и всякого рода “антиобщественных элементов”, то есть врагов режима. Всем им организовали “легкую смерть” — удушение в газовых камерах или вспрыскивание бензина в сердце.
5
Эвтаназия — от греческого слова “танатос” — смерть.
И вот он, Генрих Гиммлер, вновь обращается к тезису Ницше относительно неудачников, но уже совсем по другому поводу — в связи с событиями в “Вольфшанце”. Ибо в разряд неудачников теперь может быть определен сам фюрер. С какой быстротой грядут перемены! Воистину неисповедимы пути господни!
Вновь вздохнув, Гиммлер обращает взор к углу кабинета, где вмонтирован в стену большой сейф. В самом секретном его отделении, снабженном автономной системой запоров и сигнализации, хранятся материалы о заговоре генералов. К рейхсфюреру СС эти материалы поступили задолго до того, как в дощатом павильоне “Вольфшанце” взорвал свою мину фон Штауффенберг.
Выходит, Гиммлер знал о готовившемся покушении на “священную
Знал и молчал?
Да, именно так. Глава СС был осведомлен даже о личности боевиков, которым поручалось непосредственное проведение акции.
Поэтому, кстати, “верного Генриха” нельзя было заманить на совещание к фюреру, если туда приглашался фон Штауффенберг.
Но возникает новая загадка. Как объяснить, что, опасаясь рядового заговорщика фон Штауффенберга, Генрих Гиммлер был на дружеской ноге с главой всего заговора — Герделером?
Карл Герделер, в прошлом обер-бургомистр Лейпцига и один из хозяев электротехнического концерна “Бош”, после устранения Гитлера должен был сделаться рейхсканцлером Германии. Ну а пост главы государства он предназначал одному из руководителей заговора — генералу Беку или же… Генриху Гиммлеру. Причем предпочтение отдавалось второму.
Последствий столь запутанной игры Герделер не опасался: все важнейшие аспекты заговора, в том числе и кандидатура Гиммлера на должность главы государства, согласовали с “английскими и американскими друзьями”, то есть, попросту говоря, с представителями разведок этих двух стран. В ту пору Гиммлер еще устраивал упомянутые разведки как потенциальный глава нового германского государства. Более того, считалось, что после убийства Гитлера рейхсфюрер СС лучше других сможет удержать страну в узде страха и повиновения и не позволит “левым” экстремистам поднять голову.
Такова была концепция заговора: избавление от одиозной и скомпрометировавшей себя личности, какой стал Адольф Гитлер, а далее — поворот Германии к контактам с западными противниками. И никакой демократизации. Немцы будут продолжать войну против Советского Союза и не пустят большевиков в центральную часть Европы.
Конечно, все эти соображения тщательно скрывались от заговорщиков, действовавших “внизу”, то есть непосредственно готовивших акцию. Ведь многие из них всерьез верили в кардинальные перемены, которые наступят в стране, после того как будет уничтожен Гитлер. В окружении фон Штауффенберга даже пытались установить связь с коммунистическим подпольем Германии и командованием Красной Армии…
Но Гитлер остался жив, и вся акция потеряла значение. Теперь Гиммлер всячески торопил Кальтенбруннера и Мюллера, чьи службы — гестапо и СД — свирепо расправлялись с путчистами. Задачу Гиммлера облегчали многие титулованные заговорщики, показавшие себя в критические моменты людьми нерешительными, трусливыми. Они доносили на коллег, убивали друг друга. Одной из первых таких жертв стал Кляус фон Штауффенберг, хладнокровно застреленный своим командиром и старшим коллегой по заговору генералом Фроммом.
…Гиммлер очнулся от воспоминаний — прогудел сигнализатор окончания воздушной тревоги. Тотчас же замигал индикатор особого телефона.
Рейхсфюрера СС вызывал Герман Геринг.
В последнее время оба они были заняты проблемой столь важной и секретной, что говорить о ней разрешалось только при личных встречах. Никаких бесед или даже намеков при пользовании средствами связи.
Договорившись о месте свидания, Гиммлер вызвал адъютанта, спрятал в сейф документы и направился к выходу.