Аукцион Грёз
Шрифт:
…Весь остаток моего первого дня на Грезе я выкладывался по полной программе. Так, наверное, должен был действовать старатель, которому в самом начале разработок здорово повезло с драгоценным медальоном. Мой энергоресурс конторка “Все есть” (а может, самолично Лилия) распределила грамотно: из механизмов - транспорт, зато стенку долбим вручную.
Вспотел, устал; два раза подзывал снегоуборщиков - один раз давешнего мужика с бородой и собаками, второй раз негуманоида с чем-то вроде летающего мини-экскаватора и тачкой. Каждому пришлось дать по монетке.
Как только шиха свернул свою обогатительную деятельность, и я закруглился. В палатке наспех переоделся. Мое временное жилье отлично держало экономные, но достаточно комфортабельные плюс восемнадцать.
Затем еще раз внимательно рассмотрел медальон.
Герб на нем был немного поврежден, но вполне различим, даже в деталях. Три мерлетки. Правда, в случае с Энифом тут подразумевались не земные утки и не средневековые крестовые походы, а серые хохлатые лебеди - энифские, разумеется, - и число поместий, принадлежащих данной семье, расположенных как внутри, так и вне метрополии.
Что-то вертелось в голове, да не всплывало. Ну не мог же я помнить геральдику самых сложных миров в деталях. Понятно, что не простая семейка… само разрешение на размещение хотя бы одной мерлетки - уже весьма серьезно… похоже, королевский или дочерний королевскому род.
Как я ни бился весь день со снежными и ледяными отвалами, но не нашел ни обрывка цепочки от медальона, ни другой золотой мелочи. Ни камушка, ни жемчужинки. А уже захотелось. Вот она, жизнь старательская. Азарт - дело наживное.
И древность многоуважаемого льда меня больше не смущала, хотя тоска по отпуску еще фонила.
Чисто теоретически, в оставшиеся три месяца разработок я действительно мог больше ничего не найти. Именно поэтому участок был таким огромным; поэтому старательские заявки оформляли на строго определенный срок, который можно было продлить только за приличный куш; именно поэтому сюда никого не пускали без обратного билета с открытой или с фиксированной датой. Морозить тут насмерть джентльменов старательской удачи никто не собирался.
Я вспомнил несколько приунывшую, всклокоченную толпу в зале ожидания, которая готовилась улететь с Грезы на нашем транспорте, после того, как его приведут в порядок и заправят. И усмехнулся. Статистика - вещь суровая. Всем по чуть-чуть - никому много. И тем не менее один старательский сезон приносил по одному огромному состоянию какому-нибудь счастливчику, а троих-пятерых делал на всю жизнь вполне обеспеченными людьми. Эти сведения и манили сюда все новых и новых авантюристов, желавших испытать Рок, из самых разных миров.
Я вышел, замкнул охранный контур палатки. Когда я проезжал мимо соседа сверху, он еще долбил лед. Обернулся на звук мотора.
– Повезло сегодня?
– Да, еду продавать. Надо покрыть снаряжение, пока не растратился, - ответил я.
– Я видел… ты такой изумленный стоял… новичок, понятное дело….
– Сосед выпрямился и изучал мой снегоход.
– Я Джек.
Ну конечно. Джек, Иван, Билл. Блейк, Уайт или Мартин.
– Крис.
– Куда повезешь?
– “Все есть”. Там дали кредит.
– Да, эти редко дурят… из приличных. Повезло. А потом?
– Выпью. И домой спать.
– Хороший план…
– Поедешь?
– Я оценил мощный компрессорный отбойный молоток. Другая концепция ледодобычи. Оседлость и современный инструмент; низкая мобильность, высокая производительность.
– Не сегодня. Завтра, если подхватишь. Примета такая - если новичку повезло, долби, тоже найдешь.
– Договорились… удачи тебе.
– Имей в виду, от своей отрываешь кусок, от удачи-то…
– Да ладно, пользуйся…
Я включил двигатель и неспешно покатил по краю Ленты.
До фактории по наезженной дороге было около пяти километров, которые я уже преодолевал по пути сюда. После того, как темнело (и соответственно холодало), снеговозы и ассенизаторы переквалифицировались в пассажирский транспорт.
Давешней веснушчатой пигалицы во “Все есть” не оказалось, зато за прилавком куковал мужчина, крупный, рыхлый, без энтузиазма ублажающий пару клиентов. Клиенты выбирали что-то по каталогу, ругались, дергались из-за цен. Я присел в уголке, показывая, что готов подождать, и взял мятную конфетку из подвешенного к стене пластикового ведрышка. Конфетка оказалась невкусной, намертво прилипла к зубам и не желала таять.
Баранок не было. Даже черствых.
Сердитые покупатели сторговались насчет отбойного молотка повышенной мощности, и ушли.
Я встал, проехав спиной по стене.
– Кристофер Блейк. Вот, нашел сегодня.
Мужик едва чиркнул по мне взглядом, и принял в огромные руки медальон. Вооружился лупой. Долго изучал. Я не сомневался, что в подсобке у него имеется все самое современное оборудование, чтобы абсолютно точно оценить вес камней, и до сотой доли примесей - состав металла.
Потом назвал цену, которая, как я знал, составляла примерно десятую долю истинной. Я уже готов был вполне легально сказать “продаю, зачислите на мой счет”, но вспомнил герб. Задумчиво произнес:
– Знаете что, положите-ка его для меня в сейф. Или отправьте вовне, с оказией.
Медведь внимательнее сфокусировал на мне взгляд маленьких серых глазок. Потом протянул:
– Ах, Кристофер Блейк… точно. Положу. Отправлю. Не вопрос. Ты надолго?
– На два месяца точно, а там видно будет.
– А, хочешь застать Большие Торги?
Я кивнул головой, и чуть пожал плечами одновременно - “какая разница”?
– Вот моя кредитка.
Медведь щелкнул кассой, безропотно зачислив указанную им стоимость на мой официальный старательский баланс. Медальон также остался за мной. Ничего, все ему возместится, сторицей. А я ведь не могу тут болтаться без официальных источников дохода. Свидетели находки были. Процент за разработку отслюнен.