Аутсайдеры

Трускиновская Далия Мейеровна

У калитки висела табличка: "Осторожно, злая собака".

Вишняков постучал и понял, что злости у этой собаки хватит на всю Матрюховку.

Хозяев, похоже, не было дома.

Вишняков задумался - где бы мог быть Клоп? Если он живет здесь - то ведь и работает поблизости, нет? А где он может работать в этой зачуханной Матрюховке? И вообще - способен ли Клоп на работу как таковую?

Тогда, когда они каждый день входили в одну и ту же классную комнату, была другая система ценностей. Умение работать подростки вообще не брали в расчет - это была унылая принадлежность взрослой жизни, о

которой они были самого критического мнения. Умение учиться? Так вопрос не стоял. Оценки? Но Вишняков, скажем, был любимчиком химички, зато англичанка его на дух не переносила, и оценки получались соответственные. Ценилось - что?

Ценилась стометровка с хорошим результатом, но с каким? Подтянуться больше восьми раз… Нет, не то. Джинсы-вранглеры? Как получилось, что Вишняков попал в компанию, а Юрка Змиев - нет? Джинсы-то как раз у Юрки были круче всех.

Юрка в итоге оказался способен только водить машину и стал таксистом. Троечник Шаинский, которого то принимали в компанию, то отвергали, теперь имеет две гостиницы и на днях открывает третью. Но это можно было как-то предвидеть - Юркина недалекость и сообразительность Шаинского, которая выявлялась во всем, кроме учебы, намекали на будущее. Кем, кроме вахтера на заводе "Красная галоша", мог стать Клоп?!?

Клоп, рыжая Алка и Немка - вот три идеальных вахтера для "Красной галоши", подумал Вишняков. И не потому, что дураки. Может, даже не совсем дураки. А потому, что не вписываются. Как теперь говорят - неадекватны.

Он решил подождать. Вряд ли Клоп ездит на работу в Долгое или в Игнашково. Скорее всего, он где-то поблизости. И не ездит, а ходит. Тут ведь нет общественного транспорта, а только пролетают рейсовые автобусы, останавливаясь на две минуты у базара.

Если серьезно - вся деловая жизнь Матрюховки сосредоточена вокруг базарной площади. Только тут и видно на улицах людей, почему-то главным образом женщин, а мужчины и дети где-то отсиживаются. Тут у них сельсовет… или что теперь вместо сельсовета? Тут школа, если она еще не закрылась, а скорее - немногих детей возят учиться в какое-нибудь Долгое. Тут магазины и даже кафешка. Тут теоретически должно быть кино! А выжило ли кино, когда у всех дома телевизоры, это уже другой вопрос. Если да - то Клоп непременно должен работать билетером!

Вишняков вернулся в машину, достал журнал, достал припасенные самодельные бутерброды такой толщины, что и не всякий рот под них разинется. Он делал себе такие, с сантиметровыми ломтями копченого окорока, на завтрак и на ужин, когда супруги не было дома, и блаженствовал от безнаказанности.

Подумав, открыл в машине окно.

Воздух был хорош.

И разве не заслужил деловой человек, который кормит полторы сотни народу, этого скромного блага - расслабиться в мягком кресле и, дыша свежайшим деревенским воздухом, закусывая его вкуснейшим бутербродом, полистать глупейший журнал с очень качественными картинками?

Блаженство, подумал Вишняков, главное - не привыкать. Главное - насладиться этими минутками до отвала. Хорошо бы еще и мозги отключить. Они ведь тоже в отдыхе нуждаются…

Но мозги просто не умели бездельничать.

Они выцепили в непривычном шумовом фоне звуки, близкие сердцу, а может, и не

звуки, а некую ауру, окружающую все, за что плачены большие деньги. Аура эта приближалась, но не равномерно, а рывками. Вишняков поднял глаза от журнала и увидел, как из-за поворота возникает тускло-серебряная морда джипа.

Джип-"чероки" притормозил, постоял, со скоростью пешехода двинулся дальше. Водитель, незримый за тонированными стеклами, что-то искал. Наконец машина добралась до лужи.

Эту царственную лужу Вишняков обнаружил на подступах к Клопиной фазенде и порадовался, что не придется ее штурмовать. А джип, что появился с другой стороны, оказался перед водной преградой, преодолевать которую надежнее всего было бы на понтоне.

Хозяин, видно, тот еще чистюля, подумал Вишняков иронически. Боится выпачкать свое сокровище. Джипу как образцу технического совершенства лужи не страшны.

Хозяин вышел из дорогой машины, и Вишняков присвистнул - это оказался Адлер-младшенький.

Юноша был уже не в костюме, а в курточке и черных штанах. Он обошел лужу по высокой обочине и остановился, пытаясь разглядеть через забор соседский двор. А потом направился к территории Клопа.

Пес, честно охранявший территорию, кинулся на чужого с лаем. И замолк. Брехнул еще пару раз, но как-то неуверенно.

Вишнякову показалось, будто юноша что-то сказал псу, но поручиться он бы не мог. Впрочем, когда Адлер-младшенький взялся за ручку калитки, пес опять яростно его облаял.

Вишняков вышел из машины и направился к юноше.

–  Добрый день, вот где встретились.

Тот обернулся.

–  Добрый день, Борис Андреевич. Не подходите, он действительно кусается. Но, если я не ошибаюсь, туда можно проникнуть иначе.

–  Вы тоже ищете Колопенко?

–  Кого?

Вишняков открыл рот - и заткнулся. Он помнил: Клопа назвали Клопом по фамилии, но имя, имя? Только вчера всплывало! Рыжая Алка - ее имя, наоборот, не погасло, зато длинная и неудобоваримая фамилия выветрилась напрочь. Чертовы аутсайдеры! Теория, по которой только нейтральное имя имело шансы на успех, торжествовала.

–  Деятеля одного по фамилии Колопенко. Вот я, скажем, сюда ради него приехал, это его дом.

–  Нет, я такого не знаю, - ответил Адька-Адлер.
– Я просто жил тут когда-то, и мне интересно - что теперь в этом доме. Собака вон та же самая.

–  И давно жили?

–  Трудно сказать. Я был еще маленький.

Вишняков подумал, что для восемнадцатилетних орлов такие сентиментальные путешествия не свойственны. Хотя проверить юношу он все равно не смог. Хорошо, пусть будут воспоминания.

–  Похоже, там никого нет, - сказал Вишняков.
– Зря бензин жгли.

–  А по-моему, кто-то в доме есть. Надо зайти с другой стороны, огородами.

–  Собака нас все равно не пустит.

–  Собака привязана по-умному. Вдоль забора трос наискосок, по тросу ходит кольцо, от кольца - другой тросик, к поводку… Собака контролирует площадь в тридцать четыре с половиной квадратных метра…

–  Откуда такая цифра?

–  Я считал. Тогда это была трудная задача, мне только-только объяснили про площадь круга и я путал радиус с диаметром, то есть, слова путал - радиус и диаметр.