Август 1937-го с Возвращения Короля
Шрифт:
– Ах ты паршивец, ах болван!
– кто-то (Вик все еще не восстановил способность видеть) мелодичным голосом начал крыть его последними словами, - А ну убери свою пуколку, и дай донести тебя до кровати, олух ты клятый!!!
Вик открыл глаза и с досадой убедился, что целится из револьвера в симпатичную девушку, на корточках стоящую над ним. Хорошо, что хоть палец на спуск не положил... Он поспешно отвел оружие и состроил виноватое лицо.
– Простите госпожа! Я только выяснял, где нахожусь... Вот, и взял на всякий случай оружие... Мало ли...
– Да понятно, ты же натерпелся всякого, - внезапно
Вик с интересом разглядывал свою "сестру милосердия". Невысокая, - везет ему в на таких последнее время, что ли?
– может, футов пять. Даже меньше... Огромные серые глаза на худеньком миловидном личике с довольно высокими скулами. Каштановые, густые, тонкие и пушистые волосы коротко подстрижены, в крестьянинской мужской манере "под горшок", почему-то популярной нынче у городских дам-оригиналок. Одета незнакомка была в плотную зеленую рубашку с закатанными до локтя рукавами, такой же грубоватой ткани свободные хлопчатые шорты до колен, из-под которых виднелись стройные ножки в толстых гетрах и высоких шнурованных полусапожках мягкой кожи. На правом плечике у неё висел не до конца снятый жилет со множеством карманов, тоже серо-зеленого цвета, на широком ремне виднелись украшенные тесненным узором кожаные ножны - "чулок", из которых выглядывал "грибок" короткого северного ножика. В одной руке девушка сжимала какой-то сверток из промасленной бумаги.
Дав ему на себя насмотреться, девушка поджала губу, и положила револьвер обратно на тумбочку.
– Ну, рассказывай, дружок, - кивком предложила она, закинув ногу за ногу. Весьма так изящно закинула, надо сказать, но Вику, сгоравшему от стыда, увы, было не до того. Пока тот собирался с мыслями, девушка ухмыльнулась, и начала первая:
– Ты тут уже четвертый день. В себя не приходишь, даже в забытье ничего не говоришь, молчишь... Сидишь рядом с тобой, караулишь неизвестно чего... А стоит отлучиться на пару часиков, как встречаешь тебя в собственном доме, типа совершено здорового, в тапках, трусах, и с пистолетом! Как это понимать, господин симулянт?
– Я не симулянт!
– гордо заявил Вик, - А это не "пистолет". Это револьвер служебный, образца 1917 года...
Почему-то сказалось именно это, хотя слов на языке вертелось куда больше. В том числе и куда более приличных моменту...
Девушка скептически осклабилась.
– Надо было сразу спрятать все эти железки, ведь хотела... Да, а думала, ты еще не скоро в себя придешь. Как себя ощущаешь-то? Голова не болит?
– Кружиться, госпожа.
Девушка понимающе кивнула.
– У тебя в организме яду было, чтобы лошадь убить. Или быка. Скажи спасибо создателю, что ты не лошадь, а халфлинг. Ты ведь половинчик?
Вик непонимающе поднял бровь. Это какой еще яд? Пули, что ли, отравленные были? Не бред ли?!
Девушка легко прочитала на его лице недоумение, и остерегающе помахала рукой.
– Нетушки, давай сначала ты все рассказывай. А то я тебя волоки через лес, я тебя штопай, присматривай, шмотки твои стирай, а
Вик вздохнул. Ну что ж, все честно. Она могла рассчитывать на откровенность в той же мере, что и он сам...
– Хорошо, госпожа... Простите, как вас по имени величать?
– Ниэнн. И можно на "ты", я тебя голышом уже видала, так что не до этикета...
– Да, Ниэнн...
– чуть не застонал разом покрасневший Вик, - А меня зовут Брюсвик, Брюсвик Холмс. Капрал Его Величества 1-й Хоббитанской Конно-Егерской бригады...
– Очень приятно, ваше блаа-а-родие...
– иронично поклонилась девушка, - Итак, что расскажешь?
– Простите, но для начала я бы попросил вас... Ниэнн! Как можно быстрее надо собраться и поехать в Дэрг, чтобы сообщить военному командованию о том, что в лесу скрывается опасная группа диверсантов-убийц! Это очень важно, очень...
– Диверсанты, убийцы, говоришь...
– протянула Ниэнн задумчиво, - То-то я думаю, ну ладно там пауки, пауки - дело понятное, но вот дыры от пуль в тебе откуда? А ты уверен, что это не браконьеры тебя обижнули? Я как-то пользовала тут косулю... Тоже подстреленную. Пули в её ноге были в точности как из твоего плеча. Хочешь посмотреть?
Вик неуверенно кивнул. Она еще и косуль лечит, вот как... А медведей? И как их в палату доставляет, интересно? Или те сами сюда приходят, и в очередь строятся?
Ниэнн вернулась с небольшой картонной коробочкой.
– Вот. Эти из косули. А эта, - твоя...
Вик молча взял заметно сплющенный комок свинца в латунной кожуре. Оболочечная пистолетная пуля. Тяжелая. А другие явно были побольше - наверное, раза в полтора. Хотя и того же калибра. Скорей всего, от "лесного" карабина-рычажника.
– Нет, это не такие, хотя и похожи... Я же их видел, убийц, - очень четко вспомнил он, немного помолчал, а потом добавил, - Если они и охотились, то не на животных.
– Давай-ка, братец, с самого начала. Ты вообще, что в лесу делаешь?
Вик задумался.
– Я послан с донесением, - наконец решился он, - но не спрашивайте меня, Ниэнн, к кому и с каким...
"Тем более, что пакет я где-то, видно, все одно, - посеял..." - с тоской подумал про себя капрал.
Ниэнн махнула рукой, ладно, мол.
– Ну и вот...
– продолжил Вик, - а когда я прибыл ... на место назначения, то обнаружил, что те ... кому я собирался доставить донесение, убиты. А потом и сам в засаду попал. В меня стреляли, я убегал. Отстреливался... В одного, кажется, даже, попал... Пытался скрыться, не соображал почти, - как будто молнией ум отшибло.... Потом не помню ничего, - виновато закончил он...
– Ну, к кому ты ехал, я положим, и так знаю. К тем остолопам, что разбили лагерь возле Старого Тополя. Их там человек пятнадцать военных, каждые полгода сюда приезжали, тренировались, что ли?
– Ты их видела?
– от волнения Вик даже перешел на вульгарное и недостойное военного человека (равно, как и военного хоббита) обращение "ты".
– Да сто раз. У них еще землянка в холмике отрыта?
– Да...
– Ну, точно они... Ребята обученные, но - сразу видно, городские. Я время от времени там появлялась, и ни разу никто меня не заметил... Хотя я особо не пряталась даже. А кто они?