Авиатор: назад в СССР 12+1
Шрифт:
Но у меня свой противник. «Хорнет», как не крутился, так и не смог меня сбросить на первом же манёвре.
Оппонент выполнил горку и тут же переворот. Сейчас будет вниз уходить. Угадал!
Обманка американца не удалась. Я вышел слева и накрыл его сверху. Так и продолжаю висеть у него сзади.
— Влево, влево. Теперь вправо, вправо! — подсказывал Николай.
Близко подойти у Ф/А-18 не выходит. Держу его на расстоянии в 10–12 километров. Снижаемся всё ниже. Пытается уйти на предельно-малую высоту, но американец слишком
— Сейчас цепанёт! — громко говорит Коля.
Пилот «Хорнета» пикирует вниз и у самой воды выводит самолёт. Рисковал сильно!
Такой опасный манёвр не избавляет американца от нашего преследования. Теперь он задирает нос и пробует управляемую бочку. И это на 1000 метров в море!
— Отстрел! — произнёс я, наблюдая яркие вспышки ловушек, выпущенные американцем.
Успеваю отклонить ручку на себя и затормозиться, набрав пару сотен метров. Вспышки остались под нами. Тут же смотрю на параметры двигателей. Если эти штуки попадут в воздухозаборники, будет печально. На малой высоте совсем грустно! Можно и не успеть прыгнуть.
В кресло вжимает всё сильнее с каждым таким углом атаки.
— Проскочили. Он уже справа, — сказал Николай, когда я увидел в нескольких километрах огни из сопел двигателей «Хорнета».
Ручку сначала вправо, а потом выхожу под ракурсом к нему. Рычаг управления двигателями на упор полный форсаж, и устремляясь за «Хорнетом».
Он пытается уйти на скорости, но ошибается с направлением выхода из разворота. В итоге, чуть было не встал на встречный курс со мной.
Разворот в его сторону и начинаю прижимать его к воде. Но не жмётся. Умело отворачивает в нашу сторону и ныряет под нас.
— Перекладка влево, — проговариваю я, а самолёт, выжимая все манёвренные характеристики, опять накрывает противника.
Снова слева от Ф/А-18. Он чуть ниже меня, но продолжает пытаться уйти. Высота 2000 метров, а у американца и того ниже. Слышу в эфире, как Белевский уже закончил со своим оппонентом и уходит на базу Мисурате.
Вижу, что и мой оппонент устал. Маневрирует всё медленнее. Представляю, как у него там в кабине шалят нервы. Почти десять минут непрерывной сирены предупреждения об обнаружении сильно могут на психику повлиять.
— 321й, задание прекратить. Посадку по заданию в Мисурате.
Есть соблазн продолжить, но приказы нужно выполнять.
— Понял. Выполняем. Оружие выключено, — доложил я и отвернул в сторону берега.
«Хорнет» мгновенно исчез из поля зрения. Больше вступать в бой он не захотел.
— Набор 4500, связь с Мисурате-контроль, — передал меня под управление диспетчеров этой авиабазы оператор.
— Понял. Спасибо за управление, — поблагодарил я.
Можно выдохнуть. Тело неожиданно почувствовало такое расслабление, что я чуть было не накренил самолёт.
— Родин, ты и устал? — посмеялся Морозов.
— А ты попробуй так погонять. Вспотел и успел высохнуть
— Так на то она и «собачья свалка», — ответил Николай.
Не люблю я это название ближнего воздушного боя, которое используют американцы. Однако, сейчас оно действительно подходило под описание нашего полёта.
— Дрались, как собаки на улице, — сравнил нас с четвероногими Коля.
— Странное сравнение. По мне так мы полностью разгадали план и всё сделали чётко. И ливийцы не сдрейфили, — ответил я, посматривая в сторону западной части залива Сидра.
Там выполняет плавный разворот группа Ту-22 и их эскорт из 4х Су-27К. Предполагаю, что ливийцы на МиГ-23 уже выполнили посадку на аэродроме и обсуждают произошедшее.
— Белевский сейчас с Тутониным новую порцию флотских мыслей обсуждают, — сказал Николай.
— Могут себе позволить.
Перед глазами открывался прекрасный вид на береговую линию залива. Яркое солнце пригревает через фонарь кабины. Впереди скалистые берега и до аэродрома каких-то 150 километров.
Ощущение на душе, что сделано всё правильно.
Посадка на аэродроме произошла штатно. На стоянке нас уже встречала группа техников со всем необходимым. Топливозаправщик готов заправлять, вооруженцы «зачековывать», а остальной личный состав в ожидании нашего выхода на бетон.
Только мы открыли фонарь, как раздались аплодисменты. Радостные лица коллег, которые не меньше нас заслуживают таких оваций.
Мы медленно спустились по стремянке на бетон и попали в эпицентр похлопываний, рукопожатий и других всевозможных проявлений одобрения сделанного дела.
— Среди ливийцев уже слухи пошли, что американцы могут уйти из Средиземного моря, — поздравлял нас один из инженеров.
Ну, началось! Сейчас будут радоваться, что уйдут. Потом и вовсе захотят в Крестовый поход на Вашингтон. По большому счёту, нам сильно повезло, что американцы устали. Ещё неизвестно, как отработала наша четвёрка.
— Главное, чтобы всё мирно. Не давать им зазнаваться только. Как наши Коля и Сергей делают.
— Обделаться, как в случае с Вьетнамом они не могут. Тем более, уступив нам, — выразил мнение другой.
— Надо продолжать их отпугивать. Я даже готов продолжить командировку, — выразил один из техников своё мнение, спускаясь по стремянке.
Ближе к истине. Любимые слова о нанесении стратегического поражения Советскому Союзу и сравнение с «Империей зла» — всё это не просто слова нынешнего президента США. Это направление и руководство к действию для правительства.
— Сам чего думаешь? — спросил у меня Коля.
Его вопрос был услышан нашими техниками. Они тут же замолчали, ожидая от меня какого-то мотивирующего слова. По выражениям лиц понятно, насколько им хочется насолить американцам. Но в глазах советских людей нет злобы, ярости и ненависти. Они не хотят крови.