Авиатор: назад в СССР 12
Шрифт:
Я не поленился и пересчитал здания. Набралось на очень много. Всего 8 жилых пятиэтажек, пара магазинов Военторга, небольшой детский садик и Дом офицеров. Ещё несколько строений, принадлежность которых я не определил.
Зато имелось сразу две гостиницы для командировочных, куда нас и поселили. За обедом Хреков принял решение ускорить процесс нашего пребывания в Серышево-5.
— Долго уже летаем. Сколько уже набрали? — спросил он у Реброва.
— 6 человек из 15ти, но надо брать больше, чтобы был запас
— Верно. Вот завтра сразу начнём отбирать. Не думаю, что желающих будет много.
Возле нас постоянно крутились бочкообразные официантки, которых привлёк солидный подполковник за нашим столом — Ребров. Помню, как в Афгане рядом с ним вращались наши официантки, но он был кремень и постоянно повторял, что женат.
Здесь было так же.
— Вольфрамыч, а вот эта чернявая прям хороша! — толкнул Реброва в плечо Хреков, показывая на брюнетку с весьма крупной грудью и не менее крупным размером бёдер.
— Да, «дыньки» что надо. Пятёрка, не меньше. Да и жену я люблю, — ответил Ребров.
— Ну, смотри! Я никому не скажу, — посмеялся генерал.
Спустя пару минут, Хреков, решил обсудить завтрашний день. Задерживаться в Орловке генерал не хотел. Так что дал он нам указание в течение завтрашнего дня проверить потенциальных кандидатов сразу в полёте.
— Теперь обсудим, кто будет проверять. Я летать не могу. У меня глаз нечётное количество. Так что думайте, товарищи. Сейчас решим, и пускай верстают плановую, — сказал Хреков.
— Вы уверены, что кандидатов будет немного? За возможность свалить из Серышево, любой военнослужащий готов на многое, — спросил я, вспомнив, как несколько минут назад генерал сделал подобное предположение.
— Родин, мы десять полков облетели, и особого рвения ни у кого не увидел. Что по программе?
Я предложил сделать всё в комплексе, чтобы не тратить время на новые вылеты.
— Летим в зону. Работаем минут 10 пилотаж. Жора и Вольфрамыч тоже. Потом поочерёдно сходимся в ближнем бою.
— Ты так уверен в подготовке этих ребят? Это мы с тобой умеем, практикуем и без подготовки, в ближний бой вступать.
— Если не умеют драться в воздухе, тогда они нам точно не подходят. Будем просматривать только тех, кто имеет допуска, — сказал Ребров.
Генерал дал указание командованию полка запланировать полёты с желающими. На следующий день в классе предполётных указаний на аэродроме нам всех представили. Сразу стало понятно, что Хреков чутка промахнулся в своих ожиданиях.
— Блин, вы все в палубную авиацию собрались? — удивился он, когда увидел порядка 20 человек в классе.
— Так точно! — хором ответили лётчики.
— А я вам говорил, — шепнул я Хрекову, проскользнув мимо него.
Просмотрев плановую таблицу, я сразу выписал себе полёты и с кем мне предстоит слетать. Как только закончились указания,
Наконец, ко мне подошли те, кого нужно сегодня проверить. Из разговора я понял, что всех интересует только возможность свалить из Серышево. Не скажу, что это плохо, но нам нужно нечто иное.
— А просто в палубную авиацию никто не хочет? — спросил я.
Ребята только громко посмеялись. С таким подходом к работе будет сложно ещё кого-то отобрать.
— Скажите, а каково это, на палубу садиться? — задал мне вопрос один из парней.
Он стоял позади всех. Молодой, среднего роста, но с такой шеей, что её двумя ладонями не факт, что можно было обхватить.
— Как бы тебе покороче сказать. В момент касания и торможения, ощущение такое, что из тебя душу выталкивают. Руки, ноги, сопли летят. И всё это мгновенно. Мысли в голове такие, что невольно задумываешься: а зачем мне вообще всё это нужно? — посмеялся я.
— А потом?
— Вылезаешь из самолёта, и хочется палубу расцеловать. Настолько круто себя ощущаешь.
Парень кивнул, а остальные продолжили смеяться над фразой «а зачем мне вообще всё это нужно».
Несколько часов интенсивных полётов дали результат. Готовясь к очередному вылету, я с Вигучевым и Ребровым обсудили промежуточные итоги.
— Один подходит, но слабенький. Пилотаж крутил отлично, а бой вёл неуверенно, — сказал Георгий, вытирая пот со лба.
— У меня есть двое, но хилые. Перегрузки выдерживают слабо. Три минуты интенсивного боя, и всё. Начинают уставать. А так неплохие. Главное, хотят, — указал на двоих лётчиков рядом с самолётом Ребров.
Я такими энтузиастами похвастаться не мог. Летают неплохо, да только ни одного воздушного боя не выиграли. Зато после посадки расхваливали себя знатно.
— Ни анализа ошибок, ни скромности, ни достаточных умений. Вот ещё один остался, — сказал я.
— Так может, и не будем подниматься? Мы троих уже отобрали. Остальных из военных училищ уже Апакидзе будет набирать, — предложил Вигучев.
Я посмотрел на Реброва, который тоже был бы не против закончить с отбором. Но это было бы нечестно по отношению к оставшемуся кандидату.
— Вам решать, Гелий Вольфрамович. Вы — командир полка.
— От одного раза не убудет. Заодно и я потренируюсь. Нам же осталось только одного — проверить?
— Верно, — ответил я.
— Давай ты на спарке МиГ-23, а я на одноместном. Заодно и Жора отдохнёт.