Авиатор: назад в СССР 14
Шрифт:
— Это тебе нужны мы, понял? — грубо сказал Джордж.
— Нет, — спокойно ответил я.
Молодой и горячий тут же подскочил с места и рванул ко мне. Схватил за грудки и поднял на ноги. Пока я не сопротивлялся. Уж больно картинно он всё делает.
— Ты сбил нашего пилота, дерьмо! И ответишь за это!
— Да, — всё так же продолжил я.
Хотели бы меня избить, давно бы уже бросили на корабле в карцер и дали бы команду «зверям». Но со мной им нужен другой подход. Видимо, вербовка сейчас — момент политически
Американцы только что провалили операцию. Причём виной всему не только эшелонированная ПВО Ливии, но и действия авиагруппы авианесущего крейсера «Леонид Брежнев».
— Сядь, Джордж! — громко сказал Мэл.
Молодой меня отпустил, поправил воротник и пошёл к двери, чтобы сесть там на стул.
— Интересно как. Слушайте, сэр. Предлагаю познакомиться. Меня зовут Мэлвин. Позади вас Джордж. Фамилии тут ни к чему. В нашей стране всё проще. Вас как зовут?
— Евпатий, — ответил я.
— Что это за имя такое? Он больше на Ивана похож, — возмутился Джордж.
— Это старинное русское имя. В честь Евпатия Коловрата, я прав? — спросил Мэл.
А этот старик непрост! Знать такое может только тот, кто очень давно специализируется на нашей стране.
— Да. Былинный герой, — ответил я.
— Интересно. Очень интересно, — проговорил Мэлвин, не сводя с меня глаз.
Кажется, это его любимое слово на русском языке — «интересно».
— Джордж, оставь нас и позови Бадди.
— Хорошо, — ответил тот, сматерился и вышел из каюты.
Мэл сделал паузу. Достал папку и взял кое-что оттуда. И если до этого, я был спокоен и сохранял выдержку, то сейчас немного заволновался.
— Приятно с вами познакомиться, господин Сергей Родин, — сказал Мэл и положил передо мной фотографию, где мне вручает Черненко орден Ленина.
Глава 9
Тут бы и сказать надо — «Приплыли!», да не до эмоций. Самообладание во время допроса терять нельзя. А наша беседа с товарищем Мэлвином не иначе как превращается в допрос.
— Хорошее у вас чувство юмора. Евпатий Коловрат! Неплохо, но опрометчиво, — сказал американец, доставая красную пачку «Винстон».
— И тем не менее, шутку вы оценили.
— Теперь к делу. Вы советский лётчик — Сергей Родин.
— Вполне такое может быть.
— Интересно! И вы не отрицаете своей принадлежности к советским ВВС? — спросил Мэлвин.
— В этом нет смысла.
— Очень интересно! Вы намеренно сбили наш самолёт у берегов Ливии, — произнёс американец уже без вопросительной интонации.
— Нет. Я никого не сбивал.
Признаваться нельзя. В кабинете и записывающая аппаратура может быть. Пускай хоть иглы под ногти мне загоняют. Иначе мне точно приготовят одиночную камеру с видом на залив.
Мэлвин выдохнул через ноздри, словно уставший бычок. Как-то он слабо начал на
У него есть моё фото. Именно фото, а не вырезка из газеты. Можно предположить, что за мной наблюдали. Зачем? Я не самый известный лётчик в Союзе. Есть много других.
Выходит, раз у нас была информация про американский аналог группы «Куб», значит, и у супостатов есть некое досье на нас.
— Признаваться не хотите? — улыбнулся Мэлвин, сделал затяжку и затушил сигарету.
До конца не докурил. Нервничает или делает вид.
Можно сейчас его прервать и пойти в отказ на все их заманухи. Не зря же передо мной стоит банка с газировкой. Другим они меня не завлекут.
Но это нерационально. Надо потянуть время и дождаться обмена. У ливийцев есть американские пилоты. Если Бурченко и впрямь своих не бросает, как он говорил, то будет пробовать меня вытащить. Но нужно время, чтобы могли договориться с Ливией. Они всё же в долгу у нашей страны.
Пока я настроен оптимистично.
— Давайте так с вами поступим. Вам всё равно в Союз путь заказан. Вы побывали в плену…
— Значит, я всё-таки пленный?
— Хм, это интересно, забавно и… похоже, что так и есть. Я продолжу… — начал говорить Мэлвин, но останавливаться мне не хотелось.
— Раз я пленный, значит США воюет с Советским Союзом, так? Иначе вы просто меня спасли. Кстати, спасибо. Но насильно удерживаете на своём фешенебельном авианосце. Пахнет нарушением международного права… или вы какой-то из договоров не ратифицировали?
Мэлвин продолжал держаться спокойно. Он обошёл стол и взял банку газировки. Сделал пару глотков и посмотрел на меня.
— Настоящая, а не ваш квас из грязных цистерн. Будете?
— Нет. Там сахара много. Белая смерть, не слышали?
— Хорошо, ковбой! Охрана! — позвал Мэлвин на английском языке стоящих за дверью морпехов.
В комнату вошли двое парней, которые и привели меня сюда. Ещё двое стояли в коридоре.
— Увести. В каюту, которую ему определили до особого распоряжения. Либо моего, либо адмирала Робертса. Выполнять.
Морпехи «козырнули» и подхватили меня подмышки. Оторвав от пола, они поставили меня перед выходом и принялись надевать наручники.
— А ведь мы можем пустить слух, что вы нам дали ценную информацию. Согласились с нами сотрудничать. Высказывались против Коммунистической партии, — бросил мне вдогонку Мэл.
Ну, вот и первый его козырь в нашей игре. Вот только хотел бы американец так сделать, мне бы не говорил. Значит, пугает. Пока что.
Проведя меня несколько метров по коридору и преодолев ещё одну палубу, меня завели в какую-то отдельную каюту. Наручники сняли, но шнурки, поясной ремень оставили. Не бояться, что я себе нанесу вред. А дверь, всё же, захлопнули с остервенением.