Авиатор: назад в СССР 4
Шрифт:
— Васильевна, доброй ночи, — поздоровался Буянов и уверенно выпрямился.
— Ой, Ванечка! Ты как это здесь? — спросила вахтёрша, махая от волнения руками.
— Васильевна, давай завтра поговорим. Ты ничего не видела, — медленно подошёл к ней Буянов.
— Ванюша, — тоненьким голосом произнесла вахтёрша, будто сына родного увидела через многие годы. — Ты опять за старое? И Анька не смогла тебя на путь истинный наставить? — чуть уже не плача, говорила она.
— Ой, да нормально всё. Спокойной
Хлопнул Иван Гаврилович снова «от души». Белый пепел посыпался на него ещё более обильными хлопьями.
— Вспомнила, бабуля, как мы тут в лейтенантские годы…, — начал Буянов, но тут же остановился, поймав заинтересованный взгляд Алёны. — Ну, это вам не надо знать. Теперь вопрос — что за ерунда тут происходит?
Алёна дала признательные показания, что она перепутала двери, а в гости она шла к другому человеку.
— К Барсову, значит. Теперь понятно. Как ты могла перепутать комнаты? Я ж чуть не убил Родина… кстати, лейтенант, надень на себя что-нибудь, а то моя дочь поглядывает на тебя. И плевать мне, что ты у себя дома.
Гаврилович начинает потихоньку снижать градус кипения, так что я решил не подкидывать дровишек в костёр спора.
Пока я одевался, семейка Буяновых продолжала выяснять отношения. Сон, после таких приключений, стал одолевать меня не так сильно, но спать надо уже ложиться, чтобы завтра быть готовым к полётам.
— А чего тогда, твой Марк не заступился за тебя? — спросил Гаврилович.
— Так…, — замешкалась Алёна, посмотрев на меня.
— Я оказался на месте и отогнал этого мудилу, — вступил в разговор я, делая ударение на слове «мудила». — Но сам я особо ничего не помню.
— А потом на меня упал. Пьяный же был, верно? — спросила у меня Алёна, на что я утвердительно кивнул.
По лицу комэски было видно, как он обрабатывал информацию в голове. И почему я решил не говорить о Марке в эту минуту? Перевёл бы на него стрелки, да и пускай выкручивается сердцеед. Но лучше я сам ему объясню и очень «жёстко».
Возможно, и впрямь любит эта дурочка своего Барсова, а вот его чувства, похоже, не совсем взаимны.
— Товарищ подполковник, вы извините, но я спать хотел лечь. Вы можете семейные обсуждения перенести к себе домой? — тихо спросил я.
— Да, согласен. Завтра полёты к тому же, — сказал он, и семейство Буяновых вышло за порог.
Прикладываясь на кровать, я слышал, как в соседней комнате продолжалось небольшое застолье. Несколько секунд я боролся с желанием поспать или пойти и поговорить с Мариком по душам. И всё же не сдержался, подскочив с кровати.
Постучавшись в дверь комнаты, где жили ребята из группы руководства полётами, мне открыл сам Барсов.
— Серый, решил накатить? — весело сказал Марик, шатаясь в дверном
— Выйди, поговорить надо, — позвал я его за собой на кухню.
Место приготовления пищи пустовало, если не считать таракана, пробежавшего у самого порога. Марик, который был очень весел, поинтересовался шумом в моей комнате, но я резко остановил его, взяв за грудки и прижав к стене.
— Серый, ты… ты че? — растерялся белокурый мачо.
— Тебе напомнить перевод с китайского слова «чё»? Так вот, жопа тебе настала, красавчик, — сказал я, схватив его за ухо. — Подставил дважды ты меня уже, Марк. Чего добиваешься?
— Ты о чём? Больно! — взвизгнул Барсов.
— Про Алёну и её отца. Он же наш комэска. Смекаешь?
— Случайно, брат получилось. Ты же его знаешь, он бы меня возле подъезда порвал бы на части. Ай! — воскликнул он, когда я слегка потянул ухо вверх.
— И ты ничего лучше не придумал, как свой шершавый язык засунуть в глубокое место и промолчать? Ещё и ржал надо мной в классе подготовки, когда я вспоминал события того вечера, — громко высказывал я Марику прямо в ухо. — Кто ты после этого, чепуш?
— Прости Серый! Ай, ты так оторвёшь ухо, — пытался он отцепить от себя мою руку.
— А комнату чего мою назвал?
— Да я давно ей говорил по твою комнату, да только в ней никто ещё тогда не жил. Мы у вахтёрши ключи втихую брали и водили туда девчонок.
— Надеюсь, убирали потом за собой? — потянул я ещё сильнее вверх ухо Барсова.
— Само собой. Серый, ну хорош. Оторвать можно, — причитал он, и я отпустил.
— Запомни, твоё счастье, что мы вместе служим. С этого момента, помощи от меня не жди. Козлить и мстить не буду, но и общаться с тобой тоже мне теперь противно.
После этого я оставил его подумать на кухне, а сам пошёл к себе в комнату. На этом «вечер разнообразных встреч» должен был подойти к концу, но не тут-то было.
В коридоре чуть было не сбила меня лейтенант Вещевая.
— Товарищ доктор, как ваше здоровье? — спросил я, заметив, что девушка выглядит уставшей.
— С какой целью интересуетесь? — спросила она, расстёгивая серое пальто, под которым был одет спортивный костюм.
Вечерняя тренировка? Молодец Оленька! Держит себя в форме.
— Непосредственно по причине переживания за ваше здоровье. Вы всё время тревожитесь за наше, так что пускай кто-нибудь и о вас побеспокоиться.
— Со мной всё хорошо, а вот у вас, товарищ лейтенант, через пять минут пойдёт нарушение предполётного режима. Я буду вынуждена завтра вас отстранить от полётов, — со всей серьёзностью заявила Ольга, глядя на настенные часы.
Вот что за человек! Хотел приятное ей сказать, а она сразу о работе, хоть и права по поводу режима. Его нужно соблюдать.