Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1

Халфин Игал

В это время вошел товарищ Зуев, который вмешался в разговор, «говоря, что я ничего не понимаю, так как тебе ничего не говорят и не опубликовывают. Я говорю: „Вот. Т. К… оппозиционер, который на собраниях выступает, и никто ему рот не закрывает. Т. Евдокимов ответил, что здесь не [оппози]ционер, – он не разбирается в вопросах“. Евдокимов и

Зуев ушли в кабинет т. Климохина, пошушукались, т. Зуев ушел. Евдокимов вышел и сказал мне: „Извиняюсь за резкие выражения, так как во время спора бывает“ и начал беседовать, доказывая неправоту большинства ЦК. Он говорил, ЦК принял неслыханную линию. При Ленине этого никогда не было. Проводятся сначала все выборы парткомов и подготовка конференций <…> а потом разрешается дискуссия. При уходе он распрощался и сказал: „Во время дискуссии мы с вами подискутируем, хотя знаем, что подготовка к съезду проведена. Но нашу платформу мы постараемся объяснить всей партии и доказать нашу правоту“» 430 .

430

РГАНИ. Ф. 6. Оп. 20. Д. 60. Л. 45.

Платформу оппозиции к XV съезду ВКП(б) подписали 17 членов ЦК и ЦКК, в том числе Троцкий, Зиновьев, Каменев, Смилга, Евдокимов, Раковский, Пятаков, Бакаев и другие. Активно собирались подписи коммунистов под платформой. «Если наберем тридцать тысяч, – говорил Зиновьев, – нам не откажут в слове на XV съезде» 431 . Руководители оппозиции с трудом набрали под платформой 5000–6000 подписей на отдельных листах (с номерами партийных билетов) по всей стране. Не желая ставить подписавшихся под удар, в ЦК было сообщено лишь несколько сот имен старых большевиков, подвергавшихся репрессиям при царизме. С другой стороны, комментировал студент ЛГУ Н. П. Полетика, «сообщение

в ЦК имен всех подписавшихся выдало бы малочисленность оппозиции» 432 .

431

Серж В. Указ. соч. С. 270.

432

Полетика Н. П. Виденное и пережитое: (Из воспоминаний). Тель-Авив: Библиотека Алия, 1982. С. 295.

Не получив права широко печататься в партийной прессе, оппозиция начала распространять свою литературу в самиздате. Дело не ограничивалось традиционными для предыдущего этапа партийной борьбы гектографами, шапирографами и стеклографами – известными с конца XIX века кустарными копировальными приборами с производительностью в десятки копий в сутки. Да и такие приборы были эффективнее для копирования рукописей – копии с машинописных листов выходили смазанными и читались плохо. «Ответственные за оппозиционную технику» (так внутри самой оппозиции постоянно именовались специалисты по копированию оппозиционных материалов, во всяком случае в протоколах допросов они сами себя называют себя именно так) искали и находили доступ к профессиональным типографским мощностям. Это удавалось время от времени, хотя и нечасто. В архивных фондах Политбюро 1927 года есть пятитомная коллекция тиражированных оппозицией материалов: абсолютное большинство листовок, воззваний, копий статей создано кустарной техникой, использовавшейся еще во времена подпольного существования РСДРП и партии социалистов-революционеров. Однако иногда встречаются и профессиональные оттиски – они тиражировались во многих тысячах экземпляров.

Конец ознакомительного фрагмента.