Автопортрет неизвестного
Шрифт:
– Ты полагаешь? – серьезно спросил он.
– Уверена. А ты что, ей не изменял? Ты ведь сам сказал: «в меня иногда влюбляются умные женщины». Так я и поверю, что ты ни разу
– Да ничего я не скажу. Поговорили, спасибо. И вообще, хватит философствовать, надо просто жить и дело делать.
– Просто жить, – сказала Оля. – Она умеет жить, ты тоже более-менее, вот вы вместе, и вам хорошо. А я? А что я?
Зазвонил телефон, Алексей снял трубку.
– Да? Да, заказывали. Вы откуда едете? Да, понятно, – повесил трубку. – А ты? – Он повернулся к Оле. – Ты, во-первых, умная.
– Подумаешь, прочитала десять лишних книг.
– Ты красивая.
– Я? Ты выйди вечером на улицу Горького.
– Что, я уговаривать тебя
– Я? Художница? Да еще талантливая? Ты пойди на любую выставку, там куча таких художниц ошивается, копейка бублик, рупь пучок! Что я делаю? Дешевку и дрянь. Бездарные колечки и браслетики, пусть они даже кому-то нравятся, пусть они даже симпатичненькие, но это же не имеет никакого отношения к искусству, никакого! Как мне пусто и скверно, Алеша. Жить и каждый день помнить о своей бездарности. О своей никчемности. Жить и помнить, что на свете жили Роден, Майоль, Бранкузи, а Генри Мур и Джакомо Манцу еще живы… Мне стыдно, что я называюсь тем же словом, что и они. Скульптор, боже мой. А о чем я думаю? Ни о чем. В голове ни одной умной мысли и поговорить не с кем… К маме не подступишься, тебя я вижу вообще раз в полгода.
– Поговори с дворничихой Жанной, – сказал Алексей. – Она научит уму-разуму.
Конец ознакомительного фрагмента.