Айсберг
Шрифт:
Насколько мог судить Питт, исландские полицейские никак не реагировали на его сарказм. Они стояли неподвижно, глядя на него с нетерпеливой расчетливостью, как будто были готовы схватить его, если он откажется выполнять их требования.
Долго ждать не пришлось.
— Простите, сэр, но вам придется проехать в отделение для дальнейших выяснений.
— Единственное место, куда вы можете меня доставить, это американское консульство в Рейкьявике. Я не совершил никаких преступлений против граждан Исландии и не нарушил ваши законы.
— Я знаю наши законы, майор Питт. Нам
— Всему свое время, офицер, но вначале, пожалуйста, назовитесь и предъявите удостоверения.
— Не понимаю. — Полицейский холодно смотрел на Питта. — Зачем нам представляться? Совершенно очевидно, кто мы. Доктор Йонссон подтвердит.
Он не предъявил ни документы, ни полицейский значок. Только свое раздражение.
— У нас нет сомнений в ваших официальных полномочиях, — виновато сказал доктор Йонссон. — Однако обычно нашу деревню патрулирует сержант Амарсон. И, мне кажется, вас я в нашей деревне никогда не видел.
— Амарсона срочно вызвали в Гриндавик. Он попросил нас поездить по вызовам, пока он не вернется.
— Вас перевели на наш участок?
— Нет, мы просто проезжали мимо, ехали на север, забрать заключенного. Остановились, чтобы поздороваться с сержантом Амарсоном и выпить кофе. К несчастью, не успел кофейник согреться, как почти одновременно поступили ваш звонок и вызов в Гриндавик.
— Тогда разве не разумно майору Питту подождать здесь, пока не вернется Амарсон?
— Нет. Так мы ничего не добьемся. — Он повернулся к Питту. — Прошу прощения, майор. Не сердитесь, что мы, как говорят в вашей стране, заметем вас в кутузку. — Он обратился к Йонссону. — Думаю, вам тоже следует отправиться с нами, доктор, на случай, если у майора возникнут осложнения в связи с его ранами. Это простая формальность.
Странная формальность, подумал Питт, учитывая обстоятельства. Но выбора не было, оставалось только подчиниться требованиям полицейских.
— А как же доктор Ханневелл?
— Попросим сержанта Амарсона прислать за ним грузовик.
Йонссон улыбнулся почти дерзко.
— Прошу меня простить, господа. Я еще не закончил с ранами на голове майора. Чтобы он был готов к поездке, нужно наложить еще два шва. Прошу, майор.
Он отступил, пропустил Питта в свой кабинет и закрыл за ним дверь.
— Мне казалось, вы кончили меня резать, — добродушно заметил Питт.
— Эти люди самозванцы, — прошептал Йонссон.
Питт ничего не ответил. На лице его не было удивления, когда он подошел к двери, прижался к ней ухом и прислушался. Довольный тем, что слышит голоса в соседней комнате, он вернулся и остановился перед Йонссоном.
— Вы уверены?
— Да. Сержант Амарсон не патрулирует Гриндавик, это не его участок. К тому же он никогда не пьет кофе, у него аллергия. Он даже на кухне его не держит.
— Ваш сержант… он ростом пять футов девять дюймов и весит примерно сто семьдесят
— Точно до дюйма, а вес — в пределах пяти фунтов. Он мой старый друг. Я много раз его осматривал. — В глазах Йонссона появилось изумление. — Как можно описать человека, которого вы никогда не видели?
— На том типе, что все время говорит, форма Амарсона. Если приглядитесь, увидите вмятинки на рукаве, где были сержантские нашивки.
— Не понимаю, — шепотом сказал Йонссон. Он побледнел. — Что случилось?
— У меня и половины ответов нет. Шестнадцать, а может, девятнадцать человек погибли, и убийства продолжаются. Думаю, сержант Амарсон стал последней жертвой. А следующие — мы с вами.
Ошеломленный доктор в отчаянии и недоумении сжимал и разжимал руки.
— Вы хотите сказать, что я должен умереть, потому что видел убийц и разговаривал с ними?
— Боюсь, доктор, вы просто невинный свидетель. Вас придется устранить просто потому, что вы можете потом узнать их.
— А вы, майор? Зачем такой сложный заговор, чтобы убить вас?
— Мы с доктором Ханневеллом видели то, чего не должны были видеть.
Доктор Йонссон смотрел в бесстрастное лицо Питта.
— Невозможно убить нас обоих, не вызвав смятение в деревне. Исландия маленькая страна. Беглец не может здесь далеко убежать или спрятаться.
— Эти люди в вопросах убийства несомненно профессионалы. Кто-то им платит, и платит хорошо. Через час после нашей смерти они, вероятно, будут с бокалами в руках расслабляться на борту лайнера, летящего в Копенгаген, Лондон или Монреаль.
— Для профессиональных убийц они кажутся довольно беспечными.
— Они могут себе это позволить. Куда нам деваться? Их машина и грузовик Мандсона стоят перед домом. Они легко срежут нас, стоит нам открыть дверь. — Питт повернулся к окну. — Исландия — открытая страна. На пятьдесят миль здесь не сыщется и десяти деревьев. Вы сами сказали, доктор: здесь некуда бежать и негде спрятаться.
Йонссон молча покорно склонил голову, потом бледно улыбнулся.
— Тогда единственный выход — дать бой. Трудно будет отнимать жизнь, когда тридцать лет старался спасать ее.
— У вас есть оружие?
Йонссон тяжело вздохнул.
— Нет, мое увлечение не охота, а рыбалка. Единственное мое имущество, которое можно назвать оружием, — хирургические инструменты.
Питт подошел к белому стальному шкафу со стеклянной дверью, в котором были аккуратно разложены инструменты и лекарства, и открыл его.
— У нас только одно преимущество, — задумчиво сказал он. — Они не подозревают, что мы раскрыли их маленький заговор. Поэтому мы познакомим их со старой доброй американской игрой под названием «Прикрепи ослу хвост». [5]
5
В этой игре рисуют на доске осла без хвоста, хвост делают из чего-нибудь, а потом дети с завязанными глазами должны прикрепить этот хвост. В результате хвост оказывается то на голове, то на спине.