Айседора
Шрифт:
— Я не шучу, — добавил мужчина, подступая ближе.
Она поднесла пальцы к губам, пряча широкую улыбку.
— Вижу.
— В смысле, что если вы уйдёте, а позже обнаружится сотрясение мозга? Я довольно крепкий, и вы сильно приложились.
На слове «крепкий» их взгляды пересеклись, Айседора опустила руку, приоткрывая рот. Ей нужно убираться подальше. Должно быть, после долгого голода кровь пробудила сексуальные
Мимо прошла компания медиков, он отвёл взгляд и указал большим пальцем за плечо.
— Вам нужно идти?
Да, но только из-за тебя.
— Стоило бы.
— Вы работаете тут врачом?
— Э-э-э… нет. Интерн.
Отлично, теперь я вру. И к чему эта ложь?
— О, так если я вернусь, то могу вновь с вами столкнуться?
Вот и причина.
— Ну, возможно.
Когда стало ясно, что девушка больше ничего не добавит, мужчина протянул ладонь для рукопожатия. Столь человеческий жест показался неестественным, особенно когда между ними мгновенно пробежала искра, поэтому Иса лишь уставилась на руку.
— Тогда позвольте представиться, чтобы наша завтрашняя встреча не была странной. Меня зовут Элиас, а вас?
Айседора вложила свою ладонь в его и решила присмотреться внимательнее. Мужчина был сексуален, и его пристальный взгляд говорил об ответном влечении. Естественно, нет ничего опасного в том, чтобы заглянуть глубже.
Иса аккуратно проникла в сознание мужчины, и увиденное не было ни капельки милым и скромным. Он представлял её обнажённой, как и сама Иса только что. Но мужчина прижимал её к стене, точнее, к больничной стене позади.
Айседора была бы рада и дальше наблюдать заманчивые образы, но он будто бы догадался о вмешательстве и очистил разум. Иса моргнула, не веря самой себе, тем не менее — мужчина словно щёлкнул выключателем, и картинка исчезла.
— Вы не представитесь? — переспросил он с широкой улыбкой, отвлекая от размышлений.
По непонятной причине Иса не стала наводить забвение, а облизнула нижнюю губу, глядя, как мужчина следит за движением языка своими необычными глазами.
— Скажу при нашем следующем столкновении.
— Которое случится когда?
Диомед в отъезде ещё несколько дней, и до его возвращения Айседора может развлечься с человеком. А после возможно… возможно, если всё пойдёт хорошо, представит его в качестве своего нового избранника.
— Я
Её должно было насторожить, насколько легко ложь срывается с языка, но она оттачивала навыки много столетий и гордилась своими способностями. Кузен Танос врать вообще не умел.
— Приятно знать. Постараюсь постоять в каждом коридоре, чтобы вы могли на меня наткнуться.
Айседора отступила, убрала руки в карманы халата и подмигнула.
— Здесь я пройду около полуночи.
Она отвернулась к выходу, и мужчина крикнул вслед:
— Буду ждать…
И он ждал.
Айседора поднесла дрожащую ладонь ко рту, не позволяя вырваться рыданиям. Много лет она прятала воспоминания, из-за которых чувствовала себя уязвимой. Создавала образ свирепой и бесстрашной женщины, чтобы никто не усомнился в выборе старейшины. Но сейчас над Исой нависла реальность — из-за дела, которое ей предстояло выполнить завтра, хотелось спрятаться от всех и умереть. В последний раз она ощущала столь мучительную агонию и такое ужасающее предательство в ночь собственного обращения.
Айседора прикрыла глаза и потрогала на шее розу, из уголка глаза потекла солёная слеза. Почему история всегда заканчивается одинаково? Почему любимые исчезают, несмотря на все усилия? Даже Диомед в каком-то смысле никогда не будет ей принадлежать.
Мысль об одинокой вечности ошеломляла, и Иса пыталась протянуть ещё хотя бы секунду, не позволяя сердцу — или тому, что поддерживало её жизнь — разбиться.
«Просыпайся, agori».
Бархатный голос Василиоса проник в подсознание, и Лео, перевернувшись на бок, зарылся лицом в мягкую подушку.
— Давай же, file mou. Уже утро. Пора открыть свои прекрасные глаза.
Лео тут же отреагировал, и у него перехватило дыхание при виде растянувшегося рядом Аласдэра.
— Ах. Вот и ты.
«Чёрт, как приятно просыпаться», — подумал Леонид, глядя на полные губы, всматриваясь в глаза, которые пристально изучали его лицо.
— Долго я спал? — поинтересовался Лео, когда Аласдэр позволил простыне скользнуть до талии.
— Чуть больше десяти часов.
— Десять часов? — переспросил Леонид, садясь. Его голос взлетел до самой высокой ноты.
— Видимо, твой организм потребовал. — Этот комментарий прозвучал с другого конца комнаты, где Василиос со скрещёнными в лодыжках ногами устроился в кресле. — Несомненно, нам с Аласдэром придётся отныне не забывать о сне. Как и о том, что тебе необходима еда. — Василиос бросил взгляд на прикроватный столик, где стоял поднос со стаканом апельсинового сока и…