Айседора
Шрифт:
Она повернулась, их взгляды встретились, и Диомед, взяв её руки в свои, кивнул. Слова были не нужны — он уже знал, чего она хочет.
Лео сидел на кровати и ждал, когда Василиос выйдет из огромной гардеробной. Он пытался принять тот факт, что, скорее всего, приговорил друзей к верной смерти. Но в мыслях повторялось одно — это невозможно.
«Ну
Вспоминая о друге, Лео упрекал себя. Он злился на Элиаса за ложь, за умалчивание важных фактов о его собственной жизни. Но его смерти он не хотел. Как и смерти кого-либо другого. Вот почему и рассказал Аласдэру, где искать женщину.
Что в Лео такого, что смерть и разрушение преследуют его в последнее время буквально по пятам? Верил ли он на самом деле, что Василиос выполнит свою часть сделки? Что обеспечит Элиасу и Парису безопасность?
О господи! Парис. Он, наверное, в шоке.
Лео пошёл на уговор и продал себя в надежде спасти друзей, но вместо этого оказался инициатором, и послал обоих… на смерть.
— Нельзя появляться в суде в таком виде.
Услышав голос Аласдэра, Лео вскочил на ноги. Младший вампир появился прямо перед ним, и выглядел он… сногсшибательно. Как венценосный член королевской семьи, только без короны.
— Вообще-то именно им я и являюсь. Кстати, ты им тоже станешь. А теперь пойдём. Чтобы стоять со мной рядом, тебе нужно выглядеть прилично.
Аласдэр протянул руку, но Лео отшатнулся.
— Где Элиас? Где Парис? Знаю, ты ходил за ними.
— Они пока в камере возле Зала. Ждут, когда все соберутся. И поторопись, если не хочешь, чтобы они просидели там дольше пяти минут — именно столько времени у нас есть, чтобы привести тебя в приемлемый вид. Иначе Василиос будет огорчён.
Лео позволил вампиру взять себя за запястье.
— Он планирует их убить, да?
На бесстрастном лице Аласдэра не дрогнул ни один мускул.
— Действия Василиоса непредсказуемы. К слову, как и его настроение. Однако тут кое-что… — вампир замолчал, а потом ухмыльнулся уголками губ, — прояснилось. Так сказать.
Прищурившись, Лео смотрел на Аласдэра, стараясь уловить его настрой, но понять что-либо по непроницаемому выражению лица оказалось невозможно, мыслей в голове у вампира тоже не было.
— Не понимаю.
— Знаю. Зато я наконец понимаю. Пойдём, Леонид. Нам кое-куда нужно.
ГЛАВА 18
— Сегодня мой день рождения, — сказал Парис, когда глухая железная дверь их новой тюрьмы закрылась. — Что ж, не так я его представлял.
Элиас, который стоял прислонившись к стене, выглядел паршиво — таким Парис его ещё никогда не видел. Он то и дело нервно теребил и без того взъерошенные волосы, на щеках красовалась как минимум трёхдневная щетина. Одна пола белой рубашки,
Жаль, что истинная причина была совсем в другом. Его запястья сковывали толстые наручники, такие же, как и у Париса.
— Элиас, — позвал парень, подходя к другу. — Ты должен мне помочь выбраться отсюда. Скажи им то, что они хотят знать. Они… они же хотят тебя убить.
Элиас поднял голову и встретились с Парисом взглядом.
— А теперь и тебя, — прозвучало в ответ.
Парис отшатнулся, его руки задрожали.
— Меня? Что… Почему?
— Ты не виноват, — сказал Элиас. — Ты не знал.
Парис нахмурился так сильно, что от напряжения заболела голова.
— У меня не было времени рассказать тебе всё, — пробормотал Элиас, окидывая взглядом тесную камеру.
Противно ударив по нервам — будто кто-то провёл ногтями по стеклу — заскрежетала цепь, что соединяла их закованные в наручники запястья с металлическим крюком в каменном полу.
— Чёрт, так расскажи наконец, пока они тебя не выволокли отсюда и не убили.
Элиас посмотрел на друга в упор. В его глазах читалось сомнение, словно он не был уверен, что его слова смогут что-то изменить.
— Парис, они умеют слышать чужие мысли. Если они прислушаются, то могут услышать, о чём ты думаешь. В тот раз, когда он спрашивал, о чём ты…
— Я сразу вспомнил твои слова. — Парис опустил голову и уставился в пол. — Но это нелепо, — продолжил он, возвращаясь мыслями к разговору о полубогах. — Это нелепо.
— Всё должно было быть иначе. Сначала должен был узнать Лео, затем ты. Потом мы должны были найти их. Вот только…
— Тот вампир нашёл Лео первым, — проговорил Парис, с трудом веря, что ведёт эту безумную беседу.
«Вампиры? Полубоги? Какого чёрта? Когда моя жизнь успела превратиться в фантастический роман?»
Но чем больше Парис думал обо всём увиденном, тем больше начинал верить.
— Да.
— Если всё должно было произойти в определённом порядке, то что теперь, когда этот порядок разрушен? И уж прости, но какая у меня роль? Быть идиотом, который ничего не знает? Как у героя фильма, который узнал всё только перед самой смертью?
Элиас решительно покачал головой.
— Нет. Никто из нас… мы не должны умереть. Что вообще происходит? В этом нет смысла.
Парис только усмехнулся.
— Неужели? Но тогда, может, ты заново всё переосмыслишь? Потому что я, например, чётко вижу: очень скоро нам с тобой достанется роль мертвецов.
— Нет. Ты последний элемент пазла. Когда всё случится, а это должно быть очень скоро — чёрт, просто обязано случиться очень скоро — всё изменится.
— И что же должно случиться?