Бабушка! – снова кричит Фридер
Шрифт:
— Мишка, — говорит бабушка, качая его на руках. — Мишка, наш мальчик ушёл. Он отправился искать себе новую бабушку, так он сказал.
Мишка покачивается у бабушки на коленях.
А Фридер сидит в шкафу и слушает.
— А ведь он прав, мой-то мальчик, — шепчет бабушка, — я и в самом деле старая. Никогда уж мне не бывать такой быстрой и ловкой, как раньше.
Она проводит ладонью по лицу. Фридеру в шкафу становится очень жарко… бабушка выглядит такой усталой…
Она молчит и гладит медвежонка, а потом неожиданно громко говорит:
— Только внука своего я никогда не била! Но раз он обозвал меня драчуньей-ворчуньей,
Мишка в ответ издаёт глухое рычание, потому что бабушка встряхнула его. Фридер в шкафу сглатывает… он бы и сам порычал вместе с мишкой, или даже поревел бы немножко, или ещё что-нибудь такое сделал… Бабушка сидит на кровати, такая одинокая. Вдвоём с мишкой, а больше — никого.
— Мишка, — шепчет бабушка мишке в ухо, — как ты думаешь, знает ли этот мальчишка, как я его люблю? Теперь он ушёл, наш мальчик. Остались только мы с тобой, да, мишка?
Фридеру в шкафу делается совсем не по себе. Рыдания подступают к самому горлу. И рвутся из носа и рта.
Бедная бабушка! Бедный мишка!
И он, Фридер, тоже такой бедный! Один в шкафу, один на всём белом свете… Фридер сидит в шкафу и подвывает. Очень тихо и жалобно.
Тут бабушка распахивает дверцы шкафа, и Фридер вываливается наружу, прямо ей в руки.
— Бабушка, — всхлипывает он, — бабушка, я же здесь! И я тебя тоже люблю!
И Фридер ревёт так, что у бабушки намокает фартук, а у мишки — его плюшевый живот.
— Мой дорогой мальчик! — говорит бабушка. — Как я рада!
И она вытирает слезы. У Фридера с лица, а у мишки с живота. И чмокает обоих. Фридера в щёку, а мишку в нос.
Фридер шмыгает носом и ухмыляется. А потом они все вместе отправляются на кухню. Мишка держится за бабушкину левую руку, Фридер держится за бабушкину правую руку. А потом они все вместе вылизывают миску с тестом. Фридер — языком, бабушка — пальцами, а мишка — носом.
И у кого же на этот раз заболел живот? У мишки! Потому что он не привык вылизывать тесто…
Не буду спать
— Бабушка! — кричит Фридер и дёргает за бабушкину юбку. — Бабушка, сегодня я спать не пойду! Ещё долго не пойду. И вообще спать не буду!
— Да отстань от меня, шпингалет! — ворчит бабушка. — Не говори мне такой ерунды! Ночью все люди спят. Марш в кровать — и точка!
— Но я же совсем не устал, бабушка, — ноет Фридер, уже одетый в пижаму, и подпрыгивает перед бабушкой. — Можно ведь когда-нибудь подольше не ложиться!
Бабушка строго смотрит на внука. И Фридер добавляет:
— Ну пожалуйста, милая бабушка.
Но на бабушку это не действует. Она смотрит ещё строже.
— У тебя уже глаза закрываются, песочный человечек [2] засыпал их песком, — говорит она и хочет схватить Фридера.
— Вовсе нет! — кричит он, быстро отпрыгивает прочь и раскрывает глаза пошире. Чтобы бабушка увидела, что в них нет никакого песка.
— Сегодня песочный человечек придёт попозже. Или вообще не придёт! —
2
В Германии и других европейских странах есть поверье, что если дети заиграются допоздна, к ним приходит песочный человечек, сыплет им в глаза волшебный песок, и они засыпают. — Прим. пер.
Она вздыхает, берёт очки и книгу сказок и говорит:
— Ну ладно, ещё десять минут.
Фридер присаживается к кухонному столу и решает, что так и просидит здесь. Всю ночь.
Бабушка читает ему «Красную Шапочку». Это любимая сказка Фридера, он её хорошо знает. И воодушевлённо повторяет за бабушкой фразу за фразой. Как Красная Шапочка пошла навестить бабушку и как собирала для неё цветы, ведь бабушка больна, ей нужно подкрепить силы — пирогами, и вином, и цветами. И как потом появился страшный волк, он притворялся таким ласковым и добрым, а потом оказался злым и проглотил бабушку ещё до того, как к ней добралась Красная Шапочка с цветами, пирогами и вином. И как Красная Шапочка даже не заметила, что в кровати в ночном чепце лежит вовсе не бабушка, а злой волк.
«Я бы сразу заметил, — думает Фридер. — Моя-то бабушка уж точно не похожа на злого волка, даже в кровати».
И он подпирает голову руками, слушает и радуется, что всё кончается хорошо.
Сказка дочитана, десять минут уже давно прошли.
— Спать, спать, — зевает бабушка, захлопывая книжку. — Песочный человечек уже стучится в дверь.
— Ко мне он не стучится, — говорит Фридер. — Я не пойду спать. Мы же договорились.
— Да неужели? Что-то не припомню, — говорит бабушка и громко зевает. — Ладно, я устала и иду спать. А ты делай что хочешь.
— Иди, бабушка, иди, — говорит Фридер и устраивается на стуле поудобнее. — Я буду тебя охранять. Чтобы злой волк не пришёл и не съел тебя.
— Замечательно, — говорит бабушка. — Тогда спокойной ночи.
Она чмокает Фридера в щёку и уходит.
Фридер ухмыляется. Бабушка устала. Она ведь старая. Но он не уснёт. Всю ночь. Будет сидеть здесь на кухне, совсем один. Фридер пододвигает стул к окну. С вечернего неба пушистыми хлопьями медленно падает снег. Он падает и падает, без остановки. Это очень красиво! Столько пушистых снежинок, одна задругой… одна, две, три… девять… сто… Фридер считает. Считать он умеет хорошо. Уже до девяти. И немножко до ста. Дойдя до девяти, Фридер начинает счёт сначала. Считает и сбивается. Снежинки падают так плотно, сверху вниз, сверху вниз…
Фридер сбивается всё чаще. Считать снежинки — очень утомительное дело… На кухне холодно… Даже смотреть на снежинки — и то утомительно…
Глаза у Фридера слипаются.
Но он снова их раскрывает. Как можно шире. Он не пойдёт спать. Сейчас не пойдёт и потом тоже. Вообще никогда не пойдёт. Теперь наверняка уже очень поздно. Очень поздняя чёрная ночь. Такая поздняя, что все Фридеры давно уже спят и все бабушки тоже. Фридер моргает всё чаще. И решает: сейчас он расскажет себе что-нибудь. Если человеку что-нибудь рассказывать, то он не уснёт.