Багряная радуга
Шрифт:
Король потребовал, чтобы эти разговоры остались между ними. Заботится о потомках, чтобы не срубили восставшие галлийцы буйну голову очередному Луи? Да ради бога, рассказать не трудно, а использовать такие знания в далеком будущем все равно придется кому-то другому.
Виконту же де Камбре предстоит помочь д,Оффуа в его османском вояже. Почему-то для короля очень важен успех этой миссии.
А интересно получается. С одной стороны, организуй и обеспечь, с другой — никакого риска. И как это прикажете совместить? Хотя… почему бы и нет? Посмотреть издалека, посоветовать, если что, вовремя послать помощь, ну и организовать связь, это
Потом можно и полюбоваться со стороны, как молодежь и подросль будет играть во взрослые игры. Это здесь он молодой и перспективный вельможа, а так-то, с учетом прежней жизни, всем аксакалам аксакал. Ох-ох-хох, старость — не радость.
И, привычно приняв из рук подошедшего слуги уздечку своего коня виконт де Камбре лихо, не коснувшись стремени взлетел в седло. На ковбойский манер поглубже нахлобучил шляпу и, дав шенкеля, направился прочь из королевского дворца.
Поможет, разумеется, все силы приложит. Но вот еще одно различие между мирами. Ничего подобного в истории прежнего мира не было, это точно.
Глава 2
На внешний рейд стамбульского порта галеон «Святой дух» вошел поздним вечером прямо накануне нового тысяча шестьсот двадцать девятого года от рождества Спасителя. Впрочем, в столице Османской империи эта ночь ничем не выделялась в череде других, таких же прохладных и дождливых. Здесь свои праздники, свой календарь. И Новый год свой, до него еще почти три месяца жить.
В сером небе, освещенном уже ушедшим за горизонт солнцем, великий город выглядел бесконечным скоплением домов, приютившихся за громадой дворца султана на одном берегу пролива, и мощной, ощерившейся десятками бойниц крепости — на другом. Что там дальше? Со вставшего на якорь корабля не разглядишь. Эти красоты откроются завтра с утра.
Если путешественники встанут пораньше, разумеется. И встали. Все, кроме двоих самых главных, ради кого и был снаряжен этот грозный, но слишком дорогой для этого южного моря корабль. Товаров на нем вовсе не было, только десяток пассажиров, согласившихся заплатить немалые деньги за безопасное и комфортабельное плавание на этом океанском великане. И вот эти самые двое не заплатили вообще ни динария, зато загрузили огромный, достойный королевского представителя багаж.
Да они и были… точнее, штурман проговорился, что мужчина должен был вступить в должность первого секретаря галлийского посольства при дворе его величества великого султана Османской империи. Или Порты, как величали ее сами османы. А что, возможно. На языке Магриба мужчина, во всяком случае, говорит чисто, на османском — почти свободно, но с ужасающим акцентом.
Женщина же — жена. Кого на Востоке интересуют чужие жены? Только самоубийц, желающих принять смерть страшную и неторопливую на пару с какой-нибудь красоткой. А что, нечасто, но такие появляются и дарят подданным великого султана несколько часов незабываемого зрелища. Сколько конкретно? А это от мастерства палача зависит.
Так что на даму никто особого внимания не обратил. Мужчины лишь отметили правильные черты ее лица, а также платок, накинутый на голову, как принято у жительниц Магриба. Ну и слава Всевышнему, а то приезжают тут всякие с севера и смущают сердца правоверных, расхаживая в неподобающем виде. И вразумить гнусных невежд никак нельзя, султан запрещает. Говорит, этих трогать не сметь, ибо жены иностранных послов.
Точнее — его каваши говорят, а уж они врать не будут.
Но
А эта — ничего, по улицам может ходить безбоязненно. Не по всем, само собой, но ведь город на то и город, чтобы знать, кому и куда соваться не следует.
Впрочем, утром полюбоваться, как огромный корабль входит в порт и швартуется у причала, эти двое не вышли. И то сказать, молодые, горячие. Почитай до рассвета из их каюты такие стоны раздавались! Молодцы. Завет Всевышнего «плодитесь и размножайтесь!» исполняют со всем рвением и прилежанием. А что нет пока детей, так это дело, безусловно, наживное, если относиться к нему столь добросовестно.
Когда все прочие пассажиры уже разъехались по своим делам, стих ливший всю ночь нудный дождь и выглянуло не по-зимнему яркое солнце, супруги изволили спуститься по трапу. Молодые, цветущие. Он невысок, но широк и румян, объемен в талии, что говорит о склонности к комфорту и вкусной, хорошо приготовленной еде. Именно таким и должен быть солидный мужчина, занимающий серьезную должность в посольстве при дворе самого Великого Повелителя.
Она — одного с ним роста, черноброва, смотрит на окружающих надменным взглядом. Бежевый химар скрывает волосы, а фигура неопределима под свободным темно-серым с белоснежной отделкой фераджи, скромно скрывающим все, что должно быть укрыто от посторонних взоров.
Ступив на пирс, пара проходит через ажурную арку. Краткая вспышка!
Все нормально — артефакт определяет способность прибывшего к магии — сильным европейским магам доступ в империю закрыт. Но этот не силен, так, умеет кое-что, как все европейские дворяне, но серьезного заклятья не сотворит. Милости просим, уважаемые!
Супругов встречает высокий широкоплечий красавец, одетый по последней парижской моде.
— Господа д,Оффуа, позвольте представиться, второй секретарь посольства барон де Прад. Ваши сиятельства, прошу в карету. — Он указал на стоящий неподалеку роскошный экипаж. — О багаже не беспокойтесь, его доставят в подготовленный для вас дом. Большой, уютный, с толстыми стенами, есть даже конюшня, в которой, правда, никогда не держали лошадей, но если пожелаете…
И замолк, не договорив. Де Прад вообще оказался господином, мягко говоря, неболтливым. Во всяком случае, всю дорогу он молчал, предоставив приезжим молча любоваться столицей величайшего города Востока. Ну, это так считалось. Действительно, при взгляде с моря приезжих восхищал величественный белоснежный дворец с голубыми куполами, увенчанными золотым символом Всевышнего, возвышавшийся в окружении изящных минаретов над мощной крепостной стеной.
С борта галеона было трудно полностью насладиться всем этим великолепием, но воображение подсказывало молодым людям, что обитатели дворца живут в роскоши, недоступной европейским монархам. Хотя бы потому, что те являются всего лишь первыми среди равных им дворян. В отличие от султана… нет, СУЛТАНА! Наделенного, как учили их совсем недавно, властью абсолютной. Того, кому не нужен даже суд, чтобы решить судьбу любого подданного. Иногда и палач не нужен — достаточно послать неугодному шелковый шнурок, все остальное с собой бедолага сделает сам.