Балаустион
Шрифт:
– Нет, ведь нам вернули земли и особняк, – ответил царевич. – Но, уверяю тебя, верный Гермоген, что о деньгах я буду беспокоиться не раньше, чем спасу свою жизнь и отомщу убийцам отца. Я имею в виду не столько самого Горгила, сколько его нанимателей. Что же касается критского царя – я бы и не подумал воспользоваться убежищем, даже если бы он его предоставил. Я не убивал отца! И не намерен скрываться от суда, как виновный.
– Но дело, клянусь Афиной, обставлено так, что оправдательный вердикт
– Пусть, если такова тяжесть моего жребия, – склонил голову Пирр. – Я подчинюсь воле богов, но людям без борьбы я не сдамся.
Глаза Эврипонтида блистали огненными всполохами, он сам был похож на бога. Плечи Галиарта покрылись гусиной кожей, и он глядел на Пирра, как завороженный.
– Истинные спартанцы встанут за тебя, молодой Эврипонтид, – проговорил суровый советник. – Никто не поверит, что ты виновен. Мы призовем на помощь законников и сочувствующих нам магистратов.
– Мы поднимем мечи! – выпалил сын наварха.
– И если Агиадам недостанет сил погубить нас, мы уничтожим их! – от голоса Пирра мороз драл по коже. – Всех до единого.
Солнечные лучи, проникающие через два разделенных колонной окна, освещали неширокий серый коридор, начисто лишенный архитектурных и прочих украшений, которыми были полны парадные помещения Персики. Этот скрытый проход был одним из рукавов тайного лабиринта, пронизывающего громаду старого дворца. Коридор заканчивался дверью, ведущей в подземный ход, а тот, проходя под половиной Спарты, выводил в один из стоявших за городом постоялых дворов.
В восточном конце коридора, щелкнув запором, открылась дверь, впуская в коридор группу из трех мужчин и одной женщины. Невысокая и немолодая женщина была одета в длинный двойной подир и темную дорожную паллу, наброшенный на голову капюшон скрывал большую часть лица. Мужчины держали в руках обнаженные мечи и тяжело дышали. Из проема двери доносился грохот, вопли и лязг оружия.
– Сюда, скорее.
Массивная дверь захлопнулась, отсекая звуки боя.
– Это задержит их. Пока они справятся с охраной и дверью, мы должны быть далеко отсюда, господин. Лошади и сопровождение ждут в таверне, – выговорил один из воинов.
– Поспешим! – властно произнесла «женщина». Группа бодро зашагала по коридору.
Леотихид, скрывавшийся до поры за колонной, нацепил на лицо скорбное выражение и неторопливо выступил из укрытия, заступая беглецам дорогу.
– Как же так, достойный мастер Горгил? – с надрывом произнес элименарх. – Ты нас покидаешь? А наш уговор?
Увидев, что он один, телохранители, выставив мечи, молча двинулись на него. Но облаченный в женское платье убийца остановил их резким взмахом руки и, отбросив капюшон, сам пошел навстречу
– Приветствую тебя, славный Леотихид. Сожалею, что не успел увидеться с тобой сразу по прибытии в Спарту.
– Ничего, я сам позаботился о том, чтобы эта встреча состоялась, – вежливо кивнул Леотихид.
– Наша затея, как ты, наверное, уже знаешь, увенчалась полным успехом. Однако я не готов принять приглашение на праздничный пир, дела заставляют меня срочно отбыть из вашего чудесного города, – Горгил, повернув голову, прислушался. Шум схватки за стеной начал стихать. – Увы, издержки профессии.
Подвижные губы мастера иронично дернулись, он продолжал медленно приближаться. Телохранители остались в двадцати шагах дальше по коридору. Леотихид с любопытством разглядывал новую личину убийцы – округлые щеки, покрытые толстым слоем белил, мясистый нос, белую женственную кожу… До сих пор элименарху доводилось видеть Горгила лишь в золотой полумаске и с накладной бородой.
– Поздравляю с прекрасно выполненной работой, мастер, и ничего не имею против твоего желания уехать. Это твое право. Естественно, после того, как урегулируешь со мной наш маленький спор.
– Спор?
– Спор или заклад, называй как угодно.
– Ах, это! Я бы хотел перенести поединок, элименарх, – Горгил приблизился еще на шажок.
– Вот как? – улыбнулся Леотихид, внимательно наблюдая за руками убийцы. – Ну, а я отказываюсь! Мне, понимаешь ли, до зарезу нужны деньги. Талант, который ты мне задолжал.
– А если я отдам тебе этот талант, стратег? – с усмешкой произнес Горгил. Его, похоже, забавляла ситуация. – Позволишь мне пройти?
Леотихид вздохнул и покачал головой.
– Увы, нет, хотя отец учил меня, что порядочный человек берет взятку в одном-единственном случае – когда представляется случай. Но когда речь идет о воинской доблести, я становлюсь неподкупным, как старый пердун Фебид. Одним словом, прости, но мне нужен поединок.
– Твоя настойчивость, мягко говоря, неразумна, молодой человек, – нахмурился Горгил. – Я же сказал, что спешу. И не намерен задерживаться для подобных глупостей.
– Но ведь между выходом и тобой, мастер, стою я, не так ли?
– Какая самонадеянность! – поразился убийца. – А если я прикажу моим людям убрать тебя с дороги?
– Чтобы они подумали, что их хозяин трус? Не думаю, что ты пойдешь на это, – пожал плечами элименарх.
– Мне не нужно что-то им доказывать! – искренне расхохотался Горгил. – Я – это я!
– Тогда придется задействовать план «бета», – ненатурально вздохнул Леотихид и тихонько свистнул. Полиад и Арсиона, ожидавшие сигнала, спрыгнули из оконных ниш и в два прыжка отрезали Горгила от его охраны.