Баллада: Осенние пляски фей
Шрифт:
— Слушайте, тот тип только что швырнул в огонь приставной столик из нашего вестибюля… Что за фигня?! — Он покачал головой и поправил на носу очки. — Я знаю, что, когда мы услышим песню Кернунноса, все будет совсем плохо. Мертвые восстанут. Ну, по крайней мере, те мертвые, которыми он правит.
— Ясно, те, которые ни в раю, ни в аду, — так пелось в песне, — сказала Нуала, проводив взглядом группку учеников.
Пол почесал голову:
— В общем, насколько я понял, эти свежевосставшие мертвецы будут несколько… как ты говорил, Джеймс? Когда мы обсуждали
— Изголодавшимися?
— Да, точно. Изголодавшимися. Так вот. Костры зажигают, чтобы отгонять мертвых. Пока мы на свету, все нормально. Как только отходим — становимся закуской.
— Замечательно, — заметил я. — Группа благорасположенных взрослых построила школу для защиты сверхъестественно одаренных прямо на пути у восставших мертвецов. Отличный план.
— Согласен, — ответил Пол, — но знаешь, по-моему, феи — ой, то бишь Они, — поправился он, заметив на себе взгляды, — по-моему, Они раньше боялись мертвых. Так что когда школу строили, годах в семидесятых, это была защита от Них.
С другой стороны послышались крики, и там тоже вспыхнул костер. Нуала прищурилась.
— Говорит Патрик Салливан, ваш преподаватель и куратор! — Салливан добрался до микрофона и решил сделать объявление. — Я прерываю музыку, чтобы настоятельно потребовать: все должны оставаться на территории школы! Хеллоуин — не та ночь, когда стоит уходить в холмы, мальчики и девочки! Вспомните ужастики! С парочками всегда происходит что-то страшное! Не теряйте из вида костры! Желаю вам отличного вечера!
Мы с Полом переглянулись.
— Любопытно, — задумчиво произнес Пол, — что же Они скрывают? Всех мало-мальски соображающих преподавателей и студентов заставили присматривать за остальными, чтобы Они никого не увели…
— Они проводят какой-то ритуал, — повторила Нуала, — который свяжет их с мертвыми.
— А мы не можем пойти и выяснить, что происходит, потому что вокруг бродит толпа голодных мертвецов, — вздохнул я.
У меня засосало под ложечкой, когда я представил Нуалу в огне, а Ди с феями. Захлестнуло предчувствие потери.
А потом я услышал первые звуки песни Кернунноса.
— Он идет, — поморщился Пол.
И не один.
Нуала
Сначала был шорох крыльев. Хлопанье,
— А я когда-то боялся тебя, — прошептал мне на ухо Джеймс.
Я не могла ответить, слова застряли в горле. Песня короля терновника призвала: «Взрасти, восстань, иди», — и сопровождающие его ужасы тащились за ним вслед. Неосвященные мертвецы, едва видимые в свете костров, были ужасны, но еще ужаснее был холодный комок у меня в животе. Уверенность. Костры зажжены, мертвецы восстали. Я с усилием выпрямила колени, чтобы не дрожали ноги. Мое время истекало.
— Пол! — закричал где-то рядом Салливан. — Пол, скажи мне, кто сегодня в списке! Сюда! Скорее!
Пол, который застыл, услышав песню Кернунноса, встрепенулся и протиснулся к Салливану мимо группы одетых в зеленое танцоров, слишком высоких и гибких, чтобы быть учениками.
Ноги подгибались, голова кружилась. Я не хотела говорить Джеймсу, что мне пора. Если я скажу, все станет реальностью.
— Иззи, — сказал Джеймс, подхватывая меня под мышками раньше, чем я сообразила, что падаю. Он осторожно опустил меня на землю.
Я — идиотка, трусиха. Нужно было идти. Веки были такими тяжелыми, что мне пришлось запрокинуть голову, чтобы взглянуть на него.
— Мне нравится, когда ты меня так называешь.
Джеймс прикрыл глаза, как будто от боли:
— Главное, не расклеивайся. Я справляюсь, пока держишься ты.
— Будь мужчиной, — предложила я, и он слабо рассмеялся. — Помоги встать.
Он дернул меня за руки, но ноги меня не держали. Нас никто не замечал, все были заворожены танцующими феями. И хорошо. Не хватало только, чтобы меня вытащил из костра какой-нибудь исполненный благих намерений посторонний.
— Тебе таки придется побыть мужчиной, — сказала я. — Боюсь, что меня надо нести.
Я смотрела, как двигается его кадык. Джеймс сглотнул и неловко взял меня на руки, подхватив под колени и спину. Я старалась не поддаться желанию уткнуться лицом в его свитер. Хорошо бы забрать с собой этот запах: волынки, кожи, мыла…
Джеймс молча перенес меня на другую сторону костра. Костер был огромен, метров пятнадцать в высоту, и переливался разноцветными языками пламени ядовитого цвета — от какого-то очередного предмета мебели. С этой стороны, дальше от зданий, больше никого не было. Только мы и разинутый зев темноты за огнем.
Джеймс не опустился, а осел на землю вместе со мной.
— Нуала, — сказал он, — у меня ужасное предчувствие.
Даже вдали от костра его жар обжигал мне лицо. Сил едва хватало на то, чтобы заставить мое сердце продолжать биться.
— По-другому нельзя, — прошептала я. — Пожалуйста, помоги встать.
Мне было отчаянно важно самой зайти в огонь. Не знаю почему, но я чувствовала, что должна сделать это сама.
— Подтащи меня ближе и помоги встать.
Он поднес меня на пару шагов ближе и остановился.