Балтийская мелодия
Шрифт:
– Не ваше дело куда я с мусором хожу. А я, может, перед сном заодно прогуливаюсь, чтобы сон крепче был! Так и в программе «Здоровье» по телевизору предлагают.
«Действительно, странно. С той стороны и окошка подвального не видно», – подумал полицейский, но вслух ничего не сказал.
Кавалеридзе продолжала:
– Некоторые на машине подъедут. Придут, а с пакетами выходят. Конечно, антиквариат покупали и выносили. Жульё!
– Послушайте, мадам! Семён Иосифович был сапожником! А иногда летом садился с гуталином, щетками в кибитку у перекрёстка
– Вы когда видели сапожника последний раз? – спросил полицейский часовщика.
– Примерно, неделю не видел. И не слышал. Через стенку. И не слышал, чтобы он по лестнице спускался или поднимался. Лестница у нас громкая.
Вошедшие находились в небольшом помещении, темном, разделенном прилавком-бортиком на неравные части. Меньшая для посетителей. В большей размещался сапожник со всему бебехами, необходимыми для работы. Маломощная потолочная лампа придавала помещению вид крайне таинственный. У одной стены светлел старенький холодильник "Минск". Наверно, это агрегат можно было определить самым роскошным предметом в каморке. Хотя… В самом дальнем углу – старинные часы. Небольшие. С каменным основанием. Перламутровым циферблатом. Не работающие. Без часовой стрелки. С трещиной на корпусе. Часы Василию очень понравились.
"Немецкие,"– в этом Василий был уверен. Насмотрелся на такие вещи в старых домах.
В помещении имелось окошко, под самым потолком. И выходило оно в переулок, а не во двор.
"Ни света, ни воздуха," – подумал Чижиков.''
Холодильник выключен, дверца приоткрыта. И неприятный запах оттуда. Чижиков подошел ближе и увидел на полке кусок позеленевшей колбасы.
Перед холодильником образовалась лужа. Размораживать взялся хозяин, да что-то отвлекло. Яркое красное пятно на полу – кетчуп из опрокинутого пакета.
– Понятые, смотрите сюда: вот колбаса протухшая, вот кетчуп пролитый. Источник запаха и основа «кровавой» лужи. Никаких трупов нет. Сейчас протокол составим.
Полицейский оглянулся и увидел, что понятые таинственным образом исчезли.
– Они испугались и убежали, – вежливо пояснил часовщик, – давайте, я пойду, поищу…
– Нет. Оставайтесь здесь. Сейчас составлю протокол, подпишите и пойдёте.
Часовщик завопил:
– Ой-ой! У меня же бизнес! Так и вижу, как каждую минуту моя прибыль испаряется!
– Куда это, интересно, испаряется? – Кавалеридзе решительно выставила вперёд нижнюю челюсть. Маленький кусочек потолочной дряни попал на её плечо и лежал, изображая эполет. – Что-то я очереди перед вашей дверью не вижу! Или уже привидений здешних обслуживаете?
– Тьфу на вас! Не каркайте! – пискнул часовщик.
Сверху раздался удар. Потолок чуть дрогнул. Мелкая штукатурка слегка припудрила присутствующих.
Полицейский отряхнулся.
– Я, может, тоже сегодня занята. А стою здесь спокойно, выполняю свой гражданский долг. А вы как гражданские долги выполняете? Отлыниваете, небось?!
– Да тьфу на вас! Вот привязалась! Злыдня!!!
Тем
– Граждане! По очерёдности прочитайте и распишитесь. Если есть замечания, имеете дополнения можете указать.
Оказавшиеся в качестве понятых, Кавалеридзе и Горелик несколько угомонились.
– А теперь, гражданка Кавалеридзе, будьте любезны пройти в отдел, объяснение давать будете за ложный вызов! Кто теперь слесаря оплачивать будет? Вы что ль?
Элеоноры Тимофеевны молчала.
Объявились два слесаря. Молодые мальчишки допризывного возраста.
– У вас есть замок, который сюда взамен ставить? – Спросил тот, что постарше, внимательно оглядывая дверь. Осмотрел стену за дверью: на гвозде висел ключ.
– Да откуда замок-то?
– Верхним замком не пользовались?
– Не могу сказать.
– Сёма запирал дверь только на нижний. Не знаю почему. Не спрашивайте.
– Если других вариантов нет, то предлагаю личинку из верхнего взять и вниз переставить. И ключ подходит. Замок работающий. А вы дверь опечатаете.
Они быстро и аккуратно сделали свою работу, торжественно передали ключ от замка полицейскому и удалились.
«Так хорошо неделя начиналась, – думал Чижиков, – и тут эту чёртову склочницу принесло! За что мне это?»
Впервые молодой полицейский Василий Чижиков повстречался с Кавалеридзе в судебном заседании, в котором указанная дама выступала частным обвинителем. А Чижиков принёс для суда характеристики на участников процесса. Он спокойно дождался, когда ему предоставят слово, зачитал принесенные им документы и по разрешению суда тихо покинул зал. Дверь в зал заседаний осталась чуть приоткрыта.
Свидетели из коридора по очереди подглядывали в приоткрытую дверь и давились от смеха.
А гражданка-обвинитель начала своё выступление:
– Я женщина одинокая. Всю свою жизнь я посветила воспитанию молодого поколения. Я всю жизнь отдала ниве народного образования! Так оно когда-то называлось.
Вдруг начала декламировать:
– Удачи вам, сельские и городские
уважаемые учителя,
Добрые, злые и никакие
капитаны на мостике корабля!
В моей трудовой книжке … 1
1
Цитирует Р.Рождественского «Учителям»
– Гражданка Кавалеридзе! Выступайте по существу!
– Вот такое наше правосудие! Только рот затыкать …
И дальше в том же духе.
«Долго же она до существа добираться будет!» – Усмехался молодой полицейский, направляясь по длинному узкому коридору к выходу. В след неслась очередная декламация Кавалеридзе:
– Школьные годы чудесные,
С дружбою, с книгою, с песнею.
Как они быстро летят!
Их не воротишь назад.
Разве они пролетят без следа?
Нет, не забудет никто никогда