Балтийская мелодия
Шрифт:
– Ещё добавлю. Мне кажется, что Семён в последнее время зачастил на побережье.
– Побережье большое. Не знаете куда точно?
– В курортный город, в котором имеется супермаркет «Анна и Мария».
Старик поднялся, порывшись в кухонном шкафу, вынул фирменный пакет с логотипом магазина.
– Литвак после каждой поездки возвращается с такими пакетами, продукты привозит. Однажды, в начале весны я видел его в столовой. На углу Ленинского проспекта. Там молодёжь любит собираться, потому что интернет бесплатный. Удивился. Думаю, что ему там делать, среди молодых?
– Молодого человека описать можете?
– Обыкновенный. Возраста лет чуть больше сорока. Не удивляйтесь, для меня он молодой. Одет обычно. Куртка. Штаны, типа спортивные, но не растянутые. Нос такой, с горбинкой. Внучка сказала бы, что греческий. Куртку не снял. Шапка трикотажная на голове. Тогда погода прохладная стояла.
– как думаете, кому выгодно, чтобы Литвак пропал?
Михальчик пожал плечами и расписался.
Глава 4
На душе его стало неспокойно.
«Может они спрятались в золотой пещере?»
И Альберт отправился туда. Протиснувшись вовнутрь, он едва успел распрямиться, как заметил Доржо. Тот смотрел прямо на него. Глаза бурята блестели в полумраке, а в правой руке – укороченное ружьё.
Альберт громко крикнул:
– Не стреляй, Доржо! Это я! Я – друг!
Ответа никакого. Только блестящие глаза и рука, твёрдо сжимающая оружие.
Мюллер отпрыгнул за скальный выступ. При этом успел сам удивиться как быстро и ловко это получилось!
– Не стреляй! Это я! – выкрикнул он снова.
И подумал: «Что ж я кричу! Он же не понимает ничего!»
Пещера отозвалась небольшим эхом. Дальше – тишина.
И что удивительно! Проводник не изменил своего положения. Он также сидел с выпрямленной спиной, направив ружьё и взгляд на вход в пещеру, не сдвинувшись ни на миллиметр.
«Не может быть!»
Альберт сначала медленно, а затем и нормальным шагом подошёл совсем близко к буряту. Тот был мёртв! Тело Доржо держалось в положении сидя с помощью шпаги, пронзившей грудь и воткнувшейся в грунт позади.
Рукоять шпаги напоминала фрагмент посоха, которым пользовался Руди Палленхаузен. Запачканные ножны валялись рядом.
Тело своего друга детства Мюллер обнаружил спустя несколько часов поиска на дне ещё одной пещеры. Судя по всему, порода провалилась, а Рудольф, пренебрегший страховочной верёвкой, поскользнувшись, упал со значительной высоты и разбился. Обрыв оказался весьма глубоким, достать молодого барона без посторонней помощи невозможно. Внизу, рядом с телом небольшое подземное озерцо, к которое равномерно капала вода. И это были единственные звуки, окружавшие Альберта.
«Руди! Руди! Зачем ты здесь! Найти своё последнее пристанище в холоде, среди молчаливых тысячелетних сталактитов!»– Слёзы подкатили к глазам.
«Придёт ли помощь? Вряд ли для этой цели будет организована спасательная экспедиция. Спасать-то некого. Он уже далеко! Сколько же лет пройдёт, пока его найдут?»
Перед провалом лежал наполненный мешок. Значит, то, что
Он высыпал предметы из мешка. Внимательно рассматривал их некоторое время. И решил взять с собой.
Поразмышлял ещё немного о смерти друга детства. И побрёл обратно в лагерь, в котором как выяснилось его никто не ждал. Обоз ушёл. Почему так произошло? Возможно, находиться в окрестностях Лхасы стало опасно. И британцы ушли, бросив двух геологов одних.
Альберту Мюллеру пришлось добираться до Калькутты самостоятельно, что было очень трудно.
Чтобы не бросаться в глаза ему пришлось вымазать лицо местной серой глиной. Пожертвовав на свои нужды одним из мешков, он вплёл полоски ткани в отросшие волосы. И вымазал их глиной также. Кусками пошире и длиннее он примотал к телу документы и предметы, взятые из мешка, принадлежащего Руди, и тайников, оборудованных фон Палленхаузеном. Карту и отчеты он прикрепил на ноги. Второй мешок он превратил в заплечный. И ещё набрал немного воды для питья. Еды не было совсем. Мюллер шёл, фляжка постукивала по спине. Из средств защиты при нем только посох-шпага.
Образ тибетского паломника, который он создал, был омерзительный и страшный. Однако, именно это помогало Альберту получать куски рисовых лепёшек и чашки тибетского чая в деревнях, мимо которых он проходил, и несколько раз подъехать на повозках китайских крестьян. Помогли также и несколько мелких монет, зашитых в одежду.
В Калькутте он встретился с одним дельцом, адресом которого снабдил фон Дальберг. Тогда, в Данциге. Наполовину немец, на четверть араб, на четверть еврей, тот проводил рискованные деловые операции со всеми. Ссужал деньгами иностранных военных, моряков, чиновников, оказавшихся на Востоке. Обеспечивал документами людей, нуждающихся в срочном исчезновении от своих финансовых или иных проблем. Скупал древности и произведения искусства, занесенные в эти края революциями и войнами. И вёл мутные дела с Британской Ост-Индской компанией.
В задней комнате низенького грязноватого домика, Мюллер слегка помылся и полностью обрил голову, так как то, что он навертел на своей голове никак не распутывалось. Документы и всё остальное он по-прежнему примотал к туловищу и ногам.
Этот же делец и переправил Мюллера в Константинополь по документам геолога Джона Смита, подданого Британской короны. Отъезд в Европу обошлось Альберту в один золотой самородок. Самый маленький. От сделки даже остались небольшие деньги на дорожные расходы.
В Константинополе Альберт Мюллер, он же Джон Смит, английский геолог, учёный, естествоиспытатель отмылся от своего образа полностью. И выспался. И опоздал на поезд в Европу, потому что просто проспал.
Возможно, именно это повлияло на дальнейшее развитие событий, странных и таинственных. А, возможно, и нет!
Мюллеру пришлось ждать следующего отправления. В результате указанных обстоятельств он прибыл на территорию Восточной Пруссии несколькими днями позже, чем предполагал.
Кров и скромную пищу он нашёл в миссии Красного Креста.