Бандиты. Красные и Белые
Шрифт:
— Тогда что? Замуж меня позовешь?
— Дурак!
— Еще бы не дурак, если сижу тут и с тобой разговариваю.
— Я говорю — тут скоро такая мясорубка будет, что я просто агнцем божьим покажусь...
— Не покажешься. Тут все умирать готовы, сами знали, на что идут. А ты безвинных людей жизни лишал.
— Не бывает безвинных, все в чем-нибудь виноваты.
— Ты, значит, судья?
— Ну, ладно, ну, виноват я. Что мне сделать, чтоб отмыться?
— Почем я знаю?
— А что делать собираешься?
Лёнька
— И этого тоже не знаю.
Богдан смотрел на Лёньку разными глазами, а потом вдруг спросил:
— А давай подвиг совершим?!
— Подвиг?
— Ну, если мы Чепаю про предателя расскажем, это же будет подвиг?
— Кто нам поверит? Наше слово против этого Ночкова. Чепай, поди, Ночкова давно знает, а нас впервые увидит. Документы чужие, форма чужая. Не поверит.
Молодые люди вновь погрузились в невеселые мысли. Бывает же так: решишь изменить жизнь, а так все запутал, что дальше — только еще запутанней получается.
— Черт усатый! — в сердцах сказал Богдан.
Лёнька удивленно поднял на него глаза:
— Точно!
— Что точно?
— Черт усатый. То самое, что нужно.
До Богдана дошло, что имеет в виду Лёнька.
— Да ты рехнулся! — заржал бандит. — Даже мне такое в голову не пришло.
— Ты со мной?
— Шутишь? Ты без меня и пикнуть не успеешь, как тебя повяжут.
Они ударили по рукам. Богдан решил, что нашел подход к этому чистоплюю, а Лёнька думал, что иногда добро приходится делать из зла, потому что больше ничего под руками нет.
Петька
В станице творилось что-то невероятное — все со всеми братались, пели песни, будто Чепаев объявил не об открытой конфронтации с большевиками, а об окончательной победе мировой
революции. Казалось, что в дивизии каждый первый ненавидит большевиков.
Бойцы чистили оружие, чинили одежду, в походных кузницах шумно дышали горны, звенели наковальни и тревожно всхрапывали лошади. Все бывалые чепаевцы готовились в поход.
Петьке было не до того.
Он не собирался оставлять Чепая, уже давно решил — идти с командиром до конца, даже на смерть. Но как-то легко после митинга все позабыли, что по гарнизону бродит диверсант или даже диверсанты. Поэтому Петька отобрал десяток проверенных ребят и методично, двор за двором, прочесывал станицу от площади к окраинам, постепенно расширяя радиус поиска.
Удалось выяснить, что Тверитинова убили не в переулке, а во дворе и сначала тело прятали в бочке. Выяснилось также, что убивал один, а как минимум трое — наблюдали. Один наблюдатель прятался в пустом сарае, двое других, судя по следам, были знакомы с убийцей, что косвенно подтверждали два коня, стреноженные в сарае одного из брошенных домов.
К сожалению, большую часть следов красноармейцы затоптали. Но и того, что нашли,
— Думаешь? — усомнился Чепаев, когда Петька изложил ему свои соображения. — Может, кого из курсантов пришибли?
— Утром была проверка. Если бы кто пропал — доложили бы в штаб, — ответил Петька.
— Пожалуй. Чем еще обрадуешь?
— Вот чем. Смотри: тот, кто Тверитинова убил, хотел его спрятать, так? Иначе зачем он его в бочку засунул?
— Дальше.
— Другой его из бочки вытащил и всем напоказ положил.
— Думаешь, назло?
— Может, назло, а может, и нет. У меня, Василий Иванович, какая-то нехорошая картинка нарисовалась.
— Говори.
По мнению Петьки, убийца точно знал, кто такой Тверитинов и с чем приехал. Колокольников и Деревянко могли быть заодно с убийцей, но Тверитинова знать не могли. Из того, что эти двое уехали, но не увезли труп, можно заключить только одно — они и понятия не имели об убийстве, иначе бы вывезли из станицы мертвое тело.
Получается, убийца хотел скрыть приезд Тверитинова.
— Погоди, Петька, не срастается что-то. Бронштейн же зафиксировал приезд «Руссо-балта».
— Вот именно. Убийца это тоже понял. И поторопился.
Убийце предстояло избавиться одновременно от свидетелей и от машины.
Проще всего было отправить свидетелей на машине, потому что Колокольников умеет водить. Те двое (или трое) знакомых убийцы должны были покончить с Колокольниковым и Деревянко за пределами станицы. Но злодей не учел, что уничтожать надо было не только машину, но и весь пост, через который проезжал Тверитинов.
— А почему свидетелей должны были убить те двое, а не сам злодей?
— Ты дай мне все рассказать, сам поймешь, что к чему!
Двое — или трое — сделали свое дело, потом вернулись, видимо, за вознаграждением. Вознаграждения могло оказаться недостаточно, поэтому один из сообщников убил другого, чтобы присвоить всю награду, а главному злодею в отместку за жадность решил насолить и вытащил труп из бочки.
— Складно рассказываешь, — похвалил Чепай. — Где это ты так навострился?
— Книжки читал про Шерлока Холмса.
— Кто такой?
— Ну, мужик такой, англичанин, жуликов и душегубов ловит в Англии.
— Смотри-ка, молодец какой. И что же ты, Шерлок Холмс, придумал? Кто наш злодей, любись он конем?
Петька посерьезнел, посмотрел Чепаю прямо в глаза.
— Только ты, Чепай, не того, не смейся.
— Ну, давай, давай, чего тянешь?
Петька глубоко вздохнул, наклонился и прошептал Чепаю на ухо.
Чепай выслушал и, когда Петька выпрямился, спросил:
— Ты с ума съехал? Начальник штаба?!