Банки и Деньги

Симонов Николай

Перед АРКО была поставлена задача: до середины ноября 1998 года определить перечень банков, подлежащих реструктуризации под контролем государства, с учетом их значимости для расчетной и платежной системы страны и необходимости защиты интересов вкладчиков. Все кредитные организации были разделены на четыре категории. К 1-ю категории были отнесены финансово- стабильные банки и банки, имеющие отдельные недостатки в деятельности. Ко 2-й категории — банки, испытывающие серьезные финансовые трудности. К 3-ей категории — банки, находящиеся в критическом финансовом состоянии. К 4-й категории — банки, полностью обанкротившиеся, но имеющие значительные обязательства перед вкладчиками и бюджетами всех уровней. В процентном отношении к общему числу кредитных организаций к 1-й категории относились 54,4 % банков, ко 2-й категории — 19,8 %, к 3-й категории — 26,8 %, к 4-й — 2 %.

Самой

сложной для реструктуризации являлась группа банков, отнесенная к 3-ей категории. Вроде, как бы еще живы. В то же время — пора отзывать лицензии. Основанием для отнесения банков к 3-й категории являлась совокупность следующих признаков:

— наличие неоплаченных платежных и других расчетных документов клиентов и банка, в связи с отсутствием средств на корсчете банка от 4 до 30 дней подряд;

— снижение абсолютной величины собственных средств (капитала) банка на 10 % и более против их максимального значения за последние 12 месяцев;

— выявление серьезных недостатков в бухгалтерском учете и отчетности (значит, завышение или занижение финансового результата, завышение величины капитала, заведомо неправильная классификация кредитов и т. д.);

— предоставление с задержкой на 5 и более рабочих дней требуемых форм отчетности на две отчетные даты.

Принимая во внимание всю сложность ситуации, Центральный банк принял решение, дающее возможность банкам, отнесенным к 3-й категории, выйти из затруднительного положения, опираясь, главным образом, на собственные ресурсы. 320 кредитных организаций должны были к середине декабря 1998 года представить в Центральный банк приемлемые планы финансового оздоровления (санации). 25 банков такие планы представили и свои лицензии сохранили, а остальные в 1999 году пополнили ряды банкротов.

Реструктуризация происходила в полном соответствии с известной цитатой из гоголевского "Ревизора": "Больных лечи не лечи, они или умрут или сами выздоровеют". Всего за первый год после августовского кризиса лицензии потеряли 180 банков, среди которых такие известные, как "Агропромбанк", "Промрадтехбанк", "ИнтерТЭКбанк", "Мосбизнесбанк", "Менатеп", банк "ОНЭКСИМ", Промстройбанк (Москва), "Уникомбанк", "Юнибест" и др.

Лучше всего пережили кризис региональные банки с размером активов менее 500 млн. рублей, а группа банков с активами менее 100 млн. рублей даже умудрилась показать положительную совокупную балансовую прибыль и увеличить совокупный капитал. Эти мелкие банки в основном не имели валютной лицензии и не подвергали себя валютному риску, мало работали с ГКО. Доля государственных ценных бумаг в их активах на 1 июля 1998 года составляла 9-10 % при среднем показателе 13 % (без учета Сбербанка). В целом у региональных банков, созданных на базе бывших спецбанков, оказалась выше платежеспособность и показатели надежности, за исключением "Запсибкомбанка" (Тюмень) и банка "Петровский" (Санкт-Петербург).

Больше всего пострадали от кризиса банки с активами от 2 млрд. до 10 млрд. рублей. Уже по итогам первой половины 1998 года убытки в этой группе перевесили прибыль. А по итогам всего 1998 года балансовые убытки составили 23 млрд. руб. Даже если убрать из расчетов "Агропромбанк" (отрицательный капитал 10,8 млрд. рублей, убытки 9,9 млрд. рублей), средняя доходность активов в этой группе составила -8,1 %, а сокращение капитала в рублевом выражении 66,3 %.

Уход со сцены крупных коммерческих банков с развитой филиальной сетью позволил финансово-устойчивым региональным банкам побороться за право обслуживания счетов местных бюджетов и корпоративных счетов предприятий, а кроме того — взять на себя проведение на региональном уровне валютных операций. Помимо этого, региональные банки внезапно получили возможность расширять свою филиальную сеть ценой гораздо меньших затрат, нежели до кризиса. В процессе ликвидации региональных филиалов обанкротившихся московских банков за полцены распродавались их здания и офисные помещения с операционными залами и хранилищами, специальное банковское оборудование, компьютерная техника, оргтехника и т. д.

После финансовых скандалов, разразившихся во втором полугодии 1994 г., и "черного вторника" октября 1994 г. доля Сбербанка на рынке частных вкладов неуклонно возрастала и достигла к концу 1999 г. уровня, превышающего 80 %. Каждый финансовый кризис сопровождался резким увеличением доли вкладчиков Сбербанка. Кризис августа 1998 г. дал прибавку еще в 10 %. Большое количество фирм, не имеющих или потерявших свои "карманные" банки, доверило Сбербанку ведение корпоративных счетов.

На

парламентских слушаниях в Государственной Думе по вопросу реструктуризации банковской системы, состоявшихся 1 декабря 1998 года, председатель Центрального банка В.В.Геращенко сообщил, что потери капитала в банковской системе России в период кризиса превысили 100 млрд. рублей. На начало октября недостаток банковских активов по данным, которыми он располагал, составлял 22,3 млрд. рублей, или 38,5 % общего объема. Резкое снижение доверия к банковской системе привело к сокращению объемов привлеченных кредитов и депозитов примерно на треть. Центральный банк внес коррективы в систему надзорных требований: на два года перенес срок применения принудительных мер воздействия за нарушение минимальной величины собственных средств (капитала) кредитных организаций, сократил лимиты открытых валютных позиций, ужесточил порядок расчета нормативов ликвидности, исключив портфель государственных ценных бумаг из величины высоколиквидных активов.

15 декабря 1998 года Правительство начало обмен ГКО и ОФЗ со сроками погашения до 31 декабря 1999 г. на новые ценные бумаги с более растянутыми сроками погашения на сумму более 100 млрд. руб. Это называлось "новацией" государственного внутреннего долга. Инвесторы-нерезиденты Российской Федерации приняли решение обменять принадлежащие им ценные бумаги на сумму 73.5 млрд. руб. из общего объема 83.2 млрд. руб. (88.5 %). Денежные выплаты в рамках новации создали приток ликвидности в банковскую систему. До середины марта эти средства направлялись на фондовый рынок, что привело к росту цен акций и государственных облигаций. Индекс РТС за февраль и март вырос более чем на 40 %.

19 января 1999 г. стало известно, что кредиторы, входящие в Лондонский клуб, отказались от юридического объявления факта дефолта и предъявления в связи с этим судебных исков к Внешэкономбанку СССР и предпочли продолжить переговоры о реструктуризации долга. Причем за пересмотр схемы платежей высказалось держатели 83 % долга, против — держатели лишь 4 % долга.

Таким образом, Правительство Примакова за какие-то 3–4 месяца решило три важнейшие проблемы:

— восстановило платежный оборот, сохранив здоровое ядро банковской системы;

— приступило к реструктуризации колоссального внутреннего долга;

— договорилось с иностранными кредиторами о подлежащей к уплате в 1999 году сумме внешнего долга в соответствии с установленным до дефолта графиком.

После этого первоочередной задачей Правительства стало принятие и исполнение закона "О федеральном бюджете на 1999 год". Как Министерство финансов не старалось сбалансировать бюджетные доходы и расходы, все равно сумма дефицита зашкаливала за 100 млрд. рублей. МВФ в получении кредита отказал России однозначно, а прежние покупатели государственных ценных бумаг — российские коммерческие банки и банки-нерезиденты "зализывали раны", причиненные дефолтом 17 августа 1998 года. И все-таки Правительство Примакова нашло выход из ситуации. Центральный банк согласился за счет золотовалютных резервов приобрести пакет облигаций федерального займа с постоянным купонным доходом в размере 32728,5 млн. рублей на срок не менее 10 лет с погашением равными долями, начиная с 2014 года, на беспроцентной основе. По сути, Центральный банк безвозмездно одолжил государству в один из самых критических моментов в его истории все свои "излишки", включая доходы, полученные им от спекуляций на рынке ГКО в 1996–1997 гг.

24 декабря 1999 года Государственная Дума приняла в первом чтении законопроект "О федеральном бюджете на 1999 год". За его принятие проголосовали 303 депутата, против 65, воздержались — 9. Расходы бюджета были определены в сумме 575,1 млрд. руб., доходы — 473,7 млрд. руб., предельный уровень дефицита — 101,4 млрд. руб. Если исключить из расходов федерального бюджета сумму, выделенную на обслуживание внешнего и внутреннего долга, то наблюдалось даже превышение доходов над расходами в размере 2,5 % от ВВП. Это — так называемый первичный профицит, который возник впервые за 10 лет, начиная с горбачевской перестройки. В последнем — четвертом — чтении закон "О федеральном бюджете на 1999 год" был принят Думой 5 февраля 1999 года и одобрен Советом Федерации 17 февраля 1999 года. В процессе исполнения закона о бюджете недостающая сумма для покрытия дефицита в размере 50–70 млрд. руб. была компенсирована недофинансированием целого ряда статей, в том числе — расходов на науку, образование, культуру, дотаций регионам и т. д. Это обстоятельство, несомненно, обостряло социально-политическую напряженность в обществе, особенно, в связи с предстоящими в марте 2000 года президентскими выборами.