Баночка с бриллиантами
Шрифт:
Так, довольно скоро, задремавший от разморившего его морского воздуха, Ежиков, оказался, со всех сторон, окруженным рыбой. Ему снились яхта, море, прекрасные женщины. Одна, даже поцеловала его в щеку, потом в шею. Ежиков тоже начал целовать красавицу, как вдруг, почувствовал носом какую-то вонь.
«Ну и духи у Вас, мадам!» – возмутился во сне Виталий Александрович.
«Это последние тенденции Парижской моды», – ответила девица и погладила Ежикова по руке. Прикосновение было липким и влажным.
«Вспотела, что ли?» – мелькнула сквозь сон мысль. Вдруг лодку качнуло,
– Может… Обратно? – осторожно спросил Виталий Александрович
– Обратно – через пару часов, у меня – работа! Катай тут вас – бездельников, – заворчал рыбак.
– Поворачивай, давай, я заплатил! – Ежиков встал, лодка закачалась.
– Тише, поверну сейчас, сядь только, а то перевернемся, – старик перекрестился.
Но Ежикова понесло. Он уже не мог остановиться.
– Поворачивай! – орал Виталий Александрович, как загарпуненный кит, – не могу больше нюхать твою тухлятину!
– Какую еще тухлятину? Рыба только что из моря, пять минут назад плавала, – пытался урезонить дебошира старый рыбак.
– Ничего не знаю! Я платил за прогулку! Давай, к берегу рули! – Ежикова тошнило от запаха рыбы, он наклонился за борт лодки и сам не заметил, как очутился в воде. Вода была холодная и тоже, почему-то пахла рыбой.
– Держи весло! – кричал рыбак, – вот, угораздило меня с дураком связаться.
– Сам… – попытался что-то сказать Ежиков, но только наглотался соленой морской воды.
Он смог-таки забраться назад в лодку и теперь сидел тихо, зарывшись в рыбу. Ему было сыро и холодно. И это только все больше утверждало Ежикова в мыслях о продаже пусть не всех, но хотя бы одного бриллианта.
«А то так и просижу всю жизнь в дерьме», – констатировал Виталий Александрович, – «Только надо это делать аккуратно, чтобы никто и ни о чем не догадался».
На берегу Ежиков попросил у старика какую-нибудь одежку, сходить за сумкой в гостиницу.
– На, вот, тут мои старые вещи, можешь не возвращать, все одно, выкинуть собирался, да руки не доходили, а теперь уж что… – старик отвел Виталия Александровича в свой домишко на берегу, залез в сундук и протянул какие-то вещи.
Ежиков скинул мокрую, скользкую, покрытую рыбьей чешуей одежду, кое-как обтерся и стал одеваться. Рубаха была без пуговиц и вся в мелкую дырку, будто простреленная дробью, штаны едва прикрывали колени и тоже были порваны в нескольких местах. Зеркала в коморке не имелось, потому Ежиков не смог оценить свой вид, понятно, что не ахти, но дед-рыбак одобрительно зацокал языком.
– Отлично! Как на тебя сшито! Носи, не стесняйся, а свое оставь, может, я отстираю, буду в море выходить, а то и выброшу.
Виталий Александрович шел по городу в рваной рубахе и дырявых штанах на голое тело. Люди оглядывались, кое-кто даже покрутил пальцем у виска, когда Ежиков вошел в холл гостиницы, но все остальные вещи находились в номере, в который еще нужно было попасть. Виталий Александрович с самым непринужденным видом подошел к стойке и попросил ключ от номера.
–
– Но мне необходимо попасть в свой номер. Со мной несчастье произошло, я чуть не утонул, – Ежиков выдавил из себя слезу, – вещи испорчены, мне дали одеться в это. Вот, смотрите, – он протянул мокрую измятую карточку гостя.
– Ладно, только быстро, – женщина рассмотрела бумажку и как-то брезгливо кинула ключ от номера – действительно, с кем не бывает.
Ежиков схватил одной рукой ключ, другой – прикрыл дырку, которая, и правда, открывала почти всю его попу, и попятился к лифту, спиной нажал кнопку и стал ждать. Вскоре лифт остановился на первом этаже, оттуда выпорхнула стайка молодежи в спортивных костюмах и ошарашено уставилась на Виталия Александровича.
– Вот это да! Правильно мне отец говорил, здесь хороший отель, одни знаменитости останавливаются! Киношники всякие! Это же N, ну его все знают…Он в гриме, сейчас как раз в городе съемки боевика идут, – одна из девушек назвала фамилию очень известного актера.
Ежиков слегка обалдел от такого заявления, но выпрямился, расправил плечи, и перестал закрывать дырку в штанах. По своему этажу он продефилировал гордо, не обращая внимания на выпученные глаза дежурной. Когда взгляд стал совсем уж пристальным, Виталий Александрович улыбнулся, как голливудская звезда, во все свои тридцать два белоснежных зуба (а за зубами Ежиков тщательно следил) и небрежно бросил, как бы в пространство:
– Ох уж, эти съемки, совсем замотался, поклонники одолели. Что смотрите, мадам? – спросил он у дежурной, – автографы сегодня не даю, завтра приходите, устал, отдыхать пойду. Женщина проводила его странным взглядом со смесью удивления и восхищения. Она уже поняла, что это кто-то очень знаменитый, но кто именно?..
Глава 2
В то же самое время Стэнли Рэббит (rabbit – англ., кролик) сидел у себя в пивном баре и расстреливал таракана из пневматического пистолета. Таракану все время удавалось уйти от обстрела – то ли стрелок был плох, то ли таракан – слишком шустрый. Уже два года Стэнли был хозяином этого бара на Среднем Западе. Он надеялся на хорошую прибыль, хотел, наконец, покончить со своим темным прошлым, но прибыли почти не было. Городок – захолустный, к тому же пиво разбавлять нельзя – шериф бдил… Ежедневно, ежечасно и ежесекундно.
Вот и сейчас, стоило лишь вспомнить, появился Большой Стэн – по злой иронии судьбы шерифа тоже звали Стэнли. Соответственно, к огромному огорчению Рэббита, его все звали Маленький Стэн, что немало огорчало последнего, поскольку, он недавно увеличил свое мужское достоинство.
«Неужели у шерифа еще больше? Да, понятно, что мои прежние десять сантиметров малы, но сейчас?!» – думал владелец бара и не находил ответа.
– Привет, Стэн, – в заведение вошел соперник, – как дела?
– Хреново, шериф, скоро прогорю, наверно…Посетителей совсем нет, – Стэнли Рэббит был удручен.