Барон Дубов 6
Шрифт:
— Около трёх часов дня, — ответил я за него.
— А это ещё кто? — взъярился Крысохвостов, только заметив меня. За часть стены принял, что ли?. — Вы кого сюда привели? Это нарушение всех процедур!
Акрапович поднял на барона уничтожающий взгляд.
— Это… мой личный телохранитель. Совершенно случайно он оказался свидетелем незаконного задержания герцога Билибина и, естественно, будет свидетелем по делу, когда я возьмусь за вас, дармоедов, всерьёз.
— Да как вы смеете…
— Не волнуйтесь, он подписал необходимые бумаги и теперь так же связан адвокатской
Я откровенно наслаждался его работой. Профессионал. Он сейчас этому крючкотвору горло перегрызёт. Фигурально выражаясь, конечно. Или нет? Оскал у него будь здоров.
— И здесь он в целях моей личной безопасности… — бормотал адвокат, подняв вверх указательный палец. — А срок задержания до выяснения истекает… сейчас!
Он захлопнул крышку часов и убрал их в карман.
— Итак, вы готовы предъявить обвинения моему клиенту?
— Он здесь как свидетель, — прошипел Крысохвостов, побледнев от едва сдерживаемого гнева.
Акрапович и блондин замерли друг напротив друга, как чёрное и белое, как китайские Инь и Янь. Или чья там это философия. Одно меня удивляло в их противостоянии за душу герцога — сам герцог. Он сидел, уставившись на свои руки, скованные блестящими браслетами, и не шевелился.
— Как свидетель? — хищно улыбнулся Акрапович. — Поэтому вы подсунули ему чистосердечное признание? Вы меня за идиота держите?! Привыкли в своей провинции косить под дурачков… В прокурорской Канцелярии все — такие же профессионалы своего дела, или вы один такой, барон Крысохвостов?
Губы блондинчика превратились в тонкую полоску, кулаки сжались, и между пальцев пробились струи света. Я вышел вперёд и заслонил собой адвоката. Вдруг этот дурик задумает устроить здесь незаконную дуэль?
В коридоре хлопнула дверь, послышались несколько торопливых шагов, затем в допросную влетел рыжий до кончиков волос и красный от смеси злости и стыда Сергей Никитич.
— Хватит! — рявкнул он. — Дубов, это ты его привёл?
— Меня не нужно приводить, я сам прихожу, — откликнулся Акрапович, поправив очки. — Я так полагаю, явился виновник всего торжества? Человек, незаконно задержавший моего клиента, герцога Билибина. Начальник полиции Приходько Сергей Никитич, верно?
Кусая себя за усы, дядька кивнул. А я понял, что впервые услышал его фамилию.
— Итак, вернёмся к нашим баранам. Либо вы, — он показал ладонью на Крысохвостова, совладавшего с собой, — предъявляете обвинения моему подопечному и подкрепляете это необходимыми документами. Либо вы, — он повернулся к Никитичу, — отпускаете герцога Билибина и приносите извинения за незаконное задержание.
В комнате повисла тишина. Я стоял и смотрел прямо в глаза блондину. Бледные, водянистые и злые. Следил за каждым движением на случай, если он вдруг задумает чудить. От былой его уверенности не осталось и следа. Акрапович в пух и прах разбил весь его тыл в виде бумаги из прокурорской Канцелярии. Я не особо знал законы, но без доказательств она, похоже, мало что значила. Либо просто позволяла задержать герцога на некоторый срок, в расчёте, что за это время будет
— Будто мы сами хотели его задерживать, — буркнул Никитич.
— Ах да, мой человек уже едет к самому Императору, чтобы доложить о творящемся здесь беспределе, — сказал Акрапович и, улыбнувшись, обвёл всех взглядом. — Ох и полетят ваши головы, мои хорошие.
— Предположим, мы позволим герцогу уйти, — вновь заговорил Крысохвостов. — Но восстановление утерянного дела…
— Так и знал, что вы его потеряли! — закатил глаза Акрапович. — Сказки про потопы вам надо в другом месте рассказывать, очень хорошо получается.
Блондин, сложив пальцы перевёрнутым домиком внизу живота, упрямо продолжал:
— Восстановление утерянного дела займёт от силы пару дней. И мы снова придём за герцогом. Уже с обвинением, от которого он не отвертится. Но в этот раз никто не предложит господину Билибину подписать чистосердечное признание. А это значит, что никакого пожизненного заключения не будет, только смертная казнь.
Тут уже я не выдержал и сжал кулаки. Слегка оскалил зубы, чтобы клыки приняли устрашающий вид. Мне этот фарс уже порядком надоел, и самодовольная рожа блондинчика тоже.
Моего плеча коснулась опустилась рука адвоката.
— А вот это, мой хороший, называется превышением полномочий. Род Билибиных ваши угрозы без внимания не оставит. Ждите иски к прокурорской Канцелярии и к полицейскому управлению. Камня на камне от вас не оставлю. Вставайте, Ваша Светлость, мы уходим.
— Нет, — глухо произнёс первое слово Билибин и поднял взгляд на меня. — Я принял решение. Я остаюсь.
— Так. — Акрапович судорожно поправил очки и облизнул сухие губы. — Мне нужно срочно поговорить с моим клиентом. И не в допросной, где толпа зевак прячется за зеркалом!
Снаружи снова хлопнула дверь, а потом послышался топот множества ног. Он быстро удалялся.
А я смотрел в холодные стальные глаза герцога, внутренне вопрошая: «Что ж ты делаешь, гад?!»
Глава 7
Все смотрели на герцога. Даже Крысохвостов выглядел ещё более ошалевшим, чем пять минут назад, когда Акрапович его распекал. Никитич хлопнул себя рукой по лбу и повёл нас из комнаты, не преминув погрозить кому-то кулаком, когда выходил в коридор. Барон-прокурор так и остался в допросной, хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Надеюсь, его не хватит апоплексический удар. Работа-то у человека нервная.
Новая комната не слишком отличалась от предыдущей. Она находилась прямо по коридору от допросной, затем налево и вторая дверь по правой стороне. Небольшая, но более комфортабельная. Мягкие стулья с подлокотниками, неяркая люстра под высоким потолком, зелёное сукно на письменном столе, кофейный аппарат, электрический самовар и графин с водой. Адвокат закрыл за нами дверь, повернув щеколду, и сел напротив герцога. Я приземлился на диван, чтобы видеть сразу обоих.
— Герцог, какого… — начал я, но граф Акрапович предостерегающе поднял вверх указательный палец и постучал им себе по губам.