Барон Дубов 6
Шрифт:
Не люблю, когда меня затыкают, но адвокат показал себя человеком, знающим своё дело. Так что если он просит помолчать, стоит прислушаться.
Акрапович положил на стол перед собой портфель и сунул руку внутрь. Достал небольшой, вытянутый бронзовый футляр с защёлкой. Под крышкой оказалось лиловое яйцо на подставке из тонких металлических жёрдочек. Настолько тонких, что казалось, артефакт парит в воздухе над бархатной отделкой коробочки. Любопытно. Я ощущал слабое магическое излучение.
Граф взял крохотный молоточек, лежавший там же, и ударил по яйцу. Артефакт едва заметно завибрировал. На миг в уши будто
— Всё, — кивнул Акрапович. — Теперь можете говорить, господин Дубов.
— Что это? — спросил я, кивая на артефакт.
Граф поднялся со стула и подошёл к кофейному аппарату, забил в металлический рожок молотый кофе и вставил его на место, подсунув под низ небольшую чашку.
— Лучший помощник адвоката, — ответил он, — и самый незаменимый. Артефакт, как вы уже догадались, глушит все звуки в комнате для тех, кто за её пределами. То есть подслушать нас не смогут. Жучки и другие записывающие устройства тоже не работают. Знаете, я уже не раз сталкивался с недобросовестной работой органов правопорядка. На что они только ни готовы, чтобы обстряпать очередное дельце.
— Сергей Никитич выглядит честным человеком, — возразил я.
Полицейский и правда казался мне человеком чести. С поправкой на его профессию.
— О нём никто и не говорит, — кивнул граф, разбавляя крепкий кофе горячей водой из самовара. — А вот за остальных сотрудников пятигорской полиции я бы на вашем месте не ручался. Но давайте вернёмся к нашим баранам. Герцог, полагаю, ваш друг, барон Дубов, хотел кое-что спросить. Какого чёрта? Я верно угадал, барон?
— Граф, не забывайтесь, — холодно произнёс Билибин. Он сидел на стуле, скрестив на груди руки. На щеках пробивалась тёмная щетина. — Я ваш наниматель.
— Прошу прощения, герцог. Вы правы, вы мой наниматель, а я ваш адвокат, лучший в своём деле. Мы оба это прекрасно знаем. И я почти вытащил вас отсюда. Зачем вы упорствуете? Или хотите заодно со своим родом пустить на дно и мою карьеру?
— Герцог невиновен, — произнёс я, — чтобы делать такие заявления.
— Не имеет значения, что вы думаете, Ваше Благородие, — оборвал меня адвокат. — Вы видели дело, видели улики. Как по-вашему, много у герцога шансов выйти сухим из воды?
— В полиции ведь потеряли дело… — удивился герцог. — Откуда вы знаете, какие у них улики? Они мне-то ничего не говорят…
— Барабашка, из-за которого эти увальни потеряли почти готовое к отправке в суд дело, ростом два метра с четвертью и ещё столько же в ширину.
Билибин осоловело посмотрел на меня, потом на адвоката и снова на меня. Я улыбнулся, пожав плечами:
— Просто оказался в нужном месте в нужное время.
— Это сейчас неважно, — продолжал Акрапович. — Важно другое. Улики они собрали серьёзные. Доказав вашу причастность к убийству аристократки, они обязательно попытаются скопом повесить на вас и остальные похожие убийства. Это явная заказуха, но искать заказчика в мои компетенции не входит. Так что моя задача — вытащить вас отсюда, чтобы вы могли скрыться, пока не станет известна истина.
— Нет, — снова сухо ответил герцог. — Я не собираюсь сбегать. Если я это сделаю, то тем самым подтвержу все подозрения против меня. Имя Билибиных навсегда будет запятнано. Вы же лучший в своём деле, Михал Саныч. Так вытащите меня отсюда, но по закону.
Адвокат
— Вы даже упрямее, чем ваш старший брат.
Мне совершенно не нравилась идея, что мы оставим герцога и дальше сидеть в камере, дожидаясь суда. Если адвокат прав, и в управлении есть продажные полицейские… Кто знает, что может случиться с герцогом? Хоть он и сильный аристократ, но если на тебя рушатся бетонные казематы, то никакое замедление времени не спасёт. Лишь растянет миг перед смертью в тысячу раз, сделав его хуже в миллион.
Поэтому я решил, что пора и мне вставить свои пять фишек.
— Хорошо, Макс, — согласился я для вида, наклоняясь к столу. — Тогда скажи нам, пока мы не ушли, что это такое?
Бросил перед ним пакетик с цветным кругляшом. Он состоял из трёх окружностей — каждая внутри другой. В центре белого круга — чёрный силуэт трёхголового дракона или гидры. Скорее всего, Змея Горыныча. Его опоясывало красное кольцо, а ободок — чёрный с белыми вставками. С другой стороны всё то же самое, кроме символа в центре. Вместо него число «500».
Герцог, увидев фишку, побледнел.
— Где вы это взяли? — хрипло спросил он.
— Это нашли в руке убитой. Вам знакома эта штука?
— Ещё как знакома! — Билибин покраснел от злости и взглянул на меня. Его глаза источали холодную ярость. — Нам нужно ко мне домой. И срочно.
Адвокат протёр очки и широко улыбнулся.
— Ну наконец-то, — сказал он. — У меня есть вариант, который устроит все стороны.
Сергей Никитич проклял тот день, когда в управление пришла бумага, требующая ареста герцога Билибина. Если бы он знал, к каким последствиям это приведёт, разорвал бы её ещё у посыльного в руках, а самого посыльного отправил в больничку. И сделал бы вид, что никаких приказов от Канцелярии генерального прокурора не получал.
Эх, если бы да кабы…
Нет, конечно, он бы так не поступил. Всё же долг для него был превыше всего. Слишком много лет уже положено на алтарь Фемиды.
Никитич надеялся, что достучался до герцога и убедил его соблюдать закон. Хотя в глубине души надеялся, что этот высокородный, но мировой мужик невиновен. В конце концов, герцог, можно сказать, помог спасти его, когда на Городскую Ратушу напали во время бала в сентябре.
Шеф полиции потёр шрам от пули на шее. Он стоял возле двери в комнату для переговоров с адвокатами и терпеливо ждал. Рядом так же стоял Крысохвостов. Неприятный тип. Если бы не служба, Никитич при встрече всегда переходил на другую сторону дороги.
При аресте шеф полиции думал, что больше всего проблем доставит Дубов. С него бы сталось устроить массовую драку в стиле детской забавы «Царь горы», где гора — это полуогр. Но когда в кабинет влетел бледный Петров, он понял, что ошибался. Правда, мимоходом ещё испугался, что Петров может малость не дожить до пенсии — таким напуганным тот выглядел.
То, что Никитич увидел через одностороннее зеркало в допросной, заставило его поёжиться и в который раз пожалеть об аресте Билибина. Маленький адвокат из Москвы буквально в блин раскатал Крысохвостова. А по его оскалу казалось, что вот-вот вцепится в лицо прокурорскому. Нет, он, конечно, слышал, что в Москве люди готовы из-за денег друг друга на части рвать, но не буквально же!