Барон и Лаура
Шрифт:
— Но это и есть настоящая «Рука Падишаха». Мне сам Падишах подарил это кольцо, когда я гостил в Иссе, — робко возразил я. — Оно стоит гораздо дороже.
Аншлаг. Смеялись все. Да, что там смеялись. Гомерический хохот затухал в одном месте, а потом возникал в другом, по мере того как мои слова передавались от одной группы гостей к соседней. Наконец, отсмеялся и мой банкир. Вытирая слезы на раскрасневшемся от хохота лице, он сказал: «Барон, я не смеялся так с самого детства. Прекрасная шутка. Скажу вам по секрету, что стоимость настоящей Руки Падишаха превосходит стоимость всех драгоценностей,
Тоже мне тайну открыл. Видел бы ты перекошенную физиономию Падишаха, который снимал кольцо со своей руки и вручал его мне. Но он сам нарвался. Не надо было называть моего приемного отца глупцом. Можно сказать, легко отделался.
Перед глазами всплыли события тех дней. Диспозиция полностью повторяла таковую недельной давности. Подиум. На нем Падишах с кальяном. Рядом советники. Поодаль стражники. В зале Народ в тюрбанах и танцевальная группа. Небольшое отличие — новый клоун с саблей вместо выбывшего визиря. Я без веревок, да отсутствие латиниста. И еще тысячник похоже не прижился в группе советников.
Падишах задумчиво меня разглядывал время от времени прикладываясь к кальяну. Немного расфокусированный взгляд и затянутые гласные при разговоре окончательно подтвердили мое предположение о составе курительной смеси. Что-то табачное плюс изрядная доля опиатов.
— В прошлый раз ты повеселил меня рыцарь, — слегка растягивая слова обратился ко мне Падишах. — И я решил наградить тебя. Я подарю тебе всех красавиц из гарема убитого тобой визиря и ты сможешь познакомиться с восточными женщинами. Я подарю тебе его дворец, его слуг, его богатства и ты целую неделю сможешь жить как в раю.
— А что случиться через неделю? — Поинтересовался я.
— Через неделю я отправлю твою голову твоему глупому отцу, который посоветовал тебе отправиться в мою страну.
— Позвольте уточнить, великий Падишах, Вы отправите мою голову моему отцу вместе с туловищем в неповрежденном состоянии или порознь?
Падишах хрипло рассмеялся.
— Беседа с тобой доставляет мне истинное наслаждение. Нет, я отправлю одну голову. Это упростит транспортировку. А твое тело сначала четвертуют а потом сварят в кипящем масле.
— О великий Падишах, прежде чем я отправлюсь знакомиться со своими красотками, не могли бы вы уточнить какому из отцов — родному или приемному вы собираетесь отправить мою голову.
— А это имеет для тебя какое-нибудь значение? — удивился Падишах.
— Несомненно. Но, в первую очередь, это имеет огромное значение для вас, Великий Падишах, — убежденно заявил я. — Для вас, — подчеркнул я голосом, — это будет иметь огромное значение. — Родной отец будет очень удивлен. А приемный очень огорчен.
— Ну и в чем для меня разница? — Поинтересовался у меня собеседник, отрываясь от кальяна. — Неужели ты думаешь, что меня может заинтересовать реакция твоего отца на твою голову. Будь это хоть родной твой отец, хоть приемный. Не вижу никакой для себя разницы.
— И все таки посмею, нет, ни в коем случае не возразить вам, Великий Падишах. Просто хочу прояснить разницу. Родной отец прикажет повесить всех ваших торговцев, которые
Всегда хотел понять, что же такое когнитивный диссонанс. Теперь понял. Падишаха буквально переклинило. Рот раскрыт, глаза на выкате. Дыхание прерывистое. Мундштук от кальяна вывалился из рук. Как бы его кондрашка не хватила. Не удобно как-то будет. Все же правитель государства, а не абы кто. Нельзя сказать, что меня уж очень беспокоил этот вопрос, но я уже успел настроиться на предстоящую недельную оргию в принадлежащем мне с сегодняшнего дня гареме.
Стража резко ощетинилась. К счастью, Падишаха начало отпускать. Глаза приобрели осмысленное выражение. А голос — да это же львиный рык усиленный бронзовыми литаврами.
— Убить меня?! Ты ничтожный червяк! Сначала я в назидание тебе за эти слова уничтожу твоего отца, а потом разберусь и с тобой. Скажи, кто твой отец и где его найти?
Ну, теперь моя реплика. Обожаю подобные ситуации.
— О, великий Падишах! Надеюсь, ваш гнев на мои неразумные слова не отменяет красавиц, дворец и слуг на ближайшую неделю. А касательно отцов. Родной — барон Сван. Небольшое баронство на севере Скоттлэнд… Настоящее же имя моего приемного отца никто не знает. Окружающие обращаются к нему Отец гор. Живет где-то в горах. Где его найти тоже никто не знает. Впрочем, при малейшей необходимости сам кого угодно найдет. Лично Вам достаточно будет просто сказать громко вслух: «Отец Гор — глупец». Ему тот час же передадут ваши слова. В вашем окружении достаточно соглядатаев Отца Гор. И после этого вы не протяните и трех дней.
Ну вот Падишаха опять переклинило. Как же он болезный правит, если так плохо защищен от стрессов. Мало ли кто и что сказать может. А вдруг я все это придумал. Хотя на этот раз отпустило быстрее. Адаптировался, наверное. И где наш львиный рык и металл в голосе? Даже гласные перестал растягивать и глаза ясные — ясные. Этак аккуратно спрашивает: «Ты утверждаешь, что в моем окружении есть люди Отца гор. Если ты его приемный сын, ты можешь их всех опознать. Укажи на них, и я поверю, что ты мне не лжешь».
— Ну, всех опознать я не берусь. Вон какая толпа стоит. Там же человек триста, можно и проглядеть. А вот рядом с вами вижу двоих людей Отца Гор и еще одного профессионального убийцу из Цинь.
Падишах аж подпрыгнул.
— Кто они. Говори.
— О, великий. Я не могу открыть тебе людей моего приемного отца. Он не одобрит такой поступок.
Меня, Андрея Сопова, стоящего в огромный зеркальном зале, в котором герцог Леон Бунжуйский проводил бал, буквально скрутило при одной мысли о том, что барон Сван мог бы раскрыть Падишаху тайных агентов Отца Гор. Я был ошеломлен потоком мыслей и образов генерируемых сознанием барона в ответ на воспоминание двадцатилетней давности. Похоже мое сознание — сознание Андрея Сопова и сознание барона Свана решительно разъехались в разные стороны. Идиллия гармоничного сосуществования в одной башке, когда я думал и решал, а барон при необходимости помогал своими воспоминаниями и навыками, мгновенно рухнула, перейдя в состояние классической шизофрении в виде раздвоения личности.