Барон
Шрифт:
Пришлось молчаливо согласиться.
Мы блаженствовали почти до вечера, до тех пор, пока из Хлудово не сообщили: "Шествие Спасителя идет!".
Когда Рон передавал мне эти слова, он был бледен, как мел. Передал и прошептал:
— Вот тебе и непреодолимость… накаркали…
"Шествие Спасителя" — это стихийное, якобы, возмущение народных низов, самой черни. Самых бедных и увечных, и самых преданных почитателей Спасителя, то бишь — фанатиков. Шествие собирается само собой и идет искоренять ересь там, где "помощникам" действовать неудобно, например, свергать "запутавшегося" владетеля. Разогнать шествие силой — невозможно, тебя не поддержит
Все это мне объяснил Агнар во время лихорадочных сборов. Потом Рон отозвал меня в сторону:
— Валить надо, порталом, куда угодно.
— Де не может быть это так страшно! — возразил я, — толпа калек, что они сделают!
— Я видел один такой ход, — медленно произнес Рон, — защиты от него нет. Окружающая чернь мгновенно заражаются фанатизмом, военные не выполняют приказы, а если ударить магией, то не факт что подействует и тебе тогда точно не жить на землях Спасителя. Это тебе не розыскной лист, до которого по большому счету никому нет дела, это… любой крестьянин или нищий будет знать о тебе и непременно сдаст! Надо уходить и лучше сейчас, пока толпа далеко. Не хочешь же ты их поубивать, а потом скрываться?
— Бог с тобой! Никого я убивать не собираюсь, но и бежать немедленно… нет, дождемся шествия, а там посмотрим.
Рон пристально посмотрел мне в глаза.
— Запомни, Егор, у меня не рожденный сын.
— Уходи сейчас с Агной, я еще не решил. В чем проблема?
Рон ничего не ответил, просто отошел и продолжил седлать коня. В мой разговорник одновременно раздались вызовы от Семуса и Пруниса. Пришлось отвечать по очереди.
— Ваша милость, шествие спасителя идет по наши души, что делать?
— Приеду — разберемся. Не все еще взбунтовались?
— Нет, ждут прихода, но самые верные с вами, не беспокойтесь. Может, стоит выгнать нестойких заранее?
— Ждите меня, через несколько минут буду. Еду.
— Прунис, что у вас?
— Шествие…
— Я знаю.
— Большинство стражников с вами и мы готовы закрыть ворота, как только они подойдут. Нас не смутят речи смутьянов, мы вас знаем.
— Отлично, мой друг, дождитесь нашего приезда, я на месте разберусь.
Тревога заполняла меня на всем пути до замка. Я совершенно не представлял с чем придется столкнуться. Лишь одно было предельно ясно — силу против новой угрозы не применишь.
Мы уже почти подъезжали к дому, когда раздался долгожданный вызов от Медиана. Наконец-то, я уже сам хотел ему звонить.
— Здравствуйте, Егор, вы еще в замке?
— Здравствуйте, Медиан, на подъезде туда. Сообщение о шествии застало нас за стенами, вы по этому поводу?
— Конечно! Хвала Спасителю, вы еще не повстречались с толпой, а я уже подумал поздно. Я только узнал. Бегите из баронства, Спасителем заклинаю!
— Расскажите по порядку: кто, зачем и почему, и я приму решение.
— Господин барон, решение одно — бежать! Вы начнете жизнь в другом месте, у вас получится, я уверен. Пока не поздно! Не приведи Спаситель, вы решите защищаться! Тогда вам жизни точно не будет, не смотря на войну. До неё еще больше месяца.
—
Помощник ответил через некоторое время:
— Я присутствовал при докладе Глентоса епископу по возвращении от вас. Епископа просто пробило радостью, когда он услышал о проклятии на свадьбе. Тогда я удивился, с чего это, но потом, после подробного расспроса о вас, брат Иглуний, это наш епископ, просто полыхал довольством, и я понял, граф его убедительно попросил выжить вас из графства.
— Что значит, убедительно попросил? Я, например, не могу приказать Хуго.
— Эх, барон! Никто не может, но многие владетели это делают! На всех шествие не организуешь и помощников, извините, что я так про себя, не натравишь. Епископы — люди зависимые и я считаю это правильно. Когда они приходят к настоящей власти — ничего хорошего не случается, пример Флока вы знаете.
— Давайте ближе к теме! — взмолился я.
— Извините, заносит иногда. Так вот, епископ допрашивал меня и раньше, и отстранил от реальной работы, как только я от вас появился, но это все не то, — подумал недолго и продолжил, — из Совета Глав он вернулся окрыленным, встречался с самим Первым Секретарем Собора. Вы знаете, что проходил совет глав в Грунде? Больше двух недель назад и там решили готовиться к войне. Наше графство, королевство и некоторые другие. Заодно и епископа вам назначили, интересно, что с ним будет? Если выживет, только в монастырь.
— Опять отвлекся! Так вот, буквально неделю назад знакомый помощник показывает мне розыскной лист на вас и, смеясь, говорил, нашли их, референт епископа помог, но это несерьезно, а вот "пророчество монастырских старцев" про возрождение древнего — серьезней, и все в одном месте сходится, в замке Комес. Я стал узнавать подробности и сегодня, совершенно случайно, узнаю о шествии! Ни в одной газете про это не было, ни одного слова по радио, и мои знакомые молчали! Подумал, успею ли вас предупредить и вызвал сразу, как узнал. Успел. Покиньте замок, ради Спасителя!
— Сговорились вы все, что ли, — не выдержал я постоянных советов бегства, — приеду домой, сам разберусь. Спасибо за участие, Медиан, вы мне очень помогли!
— Не иронизируйте, разбирались бы лучше со своими подданными! Именно проклятье подстегнуло епископа на формирование шествия, иначе — не вышло бы. Никто бы не пошел против вас, вы были популярны среди черни. Общее мнение простых людей в этом вопросе очень много значит. А среди знати вы по-прежнему модны.
— И не думал иронизировать, — на самом деле еще как думал, — спасибо, мне пора. Подъезжаю к дому. Я вас вызову, если что.
— Обязательно, Егор. Очень за вас переживаю. Да пребудет с вами благодать Спасителя!
— И с вами, до связи.
После отъезда принцессы мне уже несколько раз приходилось выпроваживать молодых аристократов, пьяных. Они ехали, видите ли, знакомиться со мной. А сколько предложений поступало на балы из Волчка и Грунда! Даже то, что я стерпел публичное оскорбление от своей бывшей любовницы, так им легче было думать, только добавило мне пикантности в глазах высокородных бездельников. Принцессу же, и про неё слухи просочились, посчитали моей нынешней пассией. Над ней сочувственно посмеивались. Так что было, где потусоваться. И чего я отклонял эти предложения? Ну да, работа и проблемы с народом. Лизе и другим нашим женщинам тоже некогда было дурью маяться.