Барон
Шрифт:
— Господин! — раздался из-за двери радостный голос Мабона.
Шаркнул засов и дверь в каюту распахнулась. Взгляд младшего Кедрика заметался по мне, по видимой из каюты палубе корабля, а я заглянул за его спину. Там, на моей кровати, сидит Буеслав Вячко, и он бледен как Пьеро*. Увидев меня, Буеслав попытался встать.
* — Пьеро — один из персонажей французского народного ярмарочного театра. Исполнитель роли Пьеро выступал без маски, с лицом, обсыпанным мукой.
— Сиди,
Вижу, что у моего оруженосца вертится на языке множество вопросов. И понятно, каких. Они ведь вместе с Буеславом просидели в каюте почти весь бой. Я не стал его мучить, хоть мне важнее было узнать о состоянии моего пажа.
— Все нормально, мы победили, — успокоил я их. — Один когг борейцев сожгли, а другой захватили. Сейчас бойцы трофеи собирают.
Я прикрыл дверь в каюту, обошел Мабона и устало присел рядом с Буеславом.
— Я доволен, что вы точно выполнили мой приказ, — похвалил я пацанов. — Рассказывайте, как рана у Буеслава?
— Я сделал все, как учили, — доложил мой оруженосец. — После пробития кольчуги и стеганки, стрела неглубоко вошла в плечо. Получилось достать ее из раны достаточно легко. Буеслав молодец, даже не закричал ни разу.
Парни украдкой переглянулись, а я сделал вид, что этого не заметил. Если бы даже он и орал, я бы его точно ругать не стал. Но этого я им обоим говорить не буду.
— Это достойно рода Вячко. Я обязательно скажу твоему отцу, что он вырастил доблестного сына, — похвалил я сразу взбодрившегося пажа.
И сразу уточнил у Мабона:
— Резать плечо пришлось?
— Когда вытаскивал стрелу, то нет. Там наконечник бронебойный был, легко вышла, — доложил оруженосец. — А вот когда чистил рану, пришлось немного резать. Но я сделал все, как лекарь… эээ… поручик Гавейн учил.
— И обезболил, и обеззаразил, — уверенно продолжил Мабон. — Зашил рану, разжевал и прилепил туда лекарство из походной аптечки, а потом наложил повязку.
— Молодец, я ни секунды в тебе не сомневался, — я не поленился похвалить и своего оруженосца, который на мои слова гордо вскинул подбородок. — Я доволен вами обоими.
А что? Я действительно считаю, что они оба молодцы. Просто груз с души сняли! Я поднялся с лежанки и начал снимать доспех. Мабон бросился мне помогать, но тут за дверью раздался тяжелый грохот приближающихся шагов. Я с ожиданием уставился на вход в каюту.
— Милорд, разрешите? — послышался радостный голос Бояна после негромкого стука.
— Войди!
Дверь отворилась и в каюту вошел командир моих абордажников, а за ним — пара воинов, тащивших явно тяжелый сундучок. Боян приказал им поставить его на пол и откинул крышку ларца.
— Золото! — ахнул Мабон.
И действительно, в сундучке жирно поблескивали желтым золотые монеты, лежащие вперемежку с украшениями из того же самого металла. Это по-настоящему богатая добыча.
— Нашли в каюте капитана, — на мой вопросительный взгляд ответил мичман.
Я не успел сказать ни слова в ответ, когда снова послышался приближающийся топот и в дверном проеме показалось возбужденное, даже немного испуганное лицо одного из абордажников.
— Господин! — выдохнул он. — Борейский когг тонет!
— Что?! — я, как подброшенный пружиной, вскочил с лежанки. — Доложи подробней!
— Мы полезли в трюм за дуваном, — принял строевую стойку абордажник. — А там течь! И видно, что вода прибывает.
— Быстро прибывает? — переспросил я.
— Как сказать… — замялся воин. — Вроде, не так, чтобы…
— Ладно, — я понял, что боец профессионально оценить угрозу затопления не может. — Боян, передай приказ Зосиму, чтобы он лично проверил трюм «борейца» и немедленно мне доложил. Можем ли мы сохранить захваченный корабль? А если нет, то сколько у нас времени на сбор трофеев?
— Сами же поторопитесь с дуваном и готовьтесь рубить абордажные кошки. Главное, людей мне не потеряйте. Все, бегом! — поторопил я командира абордажников.
— Мабон, вам с Буеславом задача: пересчитайте золото, потом мне доложите, — отдал я указание оруженосцу и вышел на палубу. — Если закончите подсчет до моего возвращения, остаетесь в каюте для охраны.
Суета на обоих кораблях еще более усилилась. Через борта прижатых друг к другу кораблей с захваченного когга непрерывным потоком передавались трофеи. Кстати, у «борейца» заметно увеличилась осадка. Пока я поднимался на полуют, с борейского когга успел вернуться наш шкипер.
— Милорд, течь у «борейца» серьезная, — сдерживая тяжелое дыхание доложил Зосим. — Скорее всего, мы его корпус метателями повредили. Не пробили, но сильно расшатали обшивку. Точнее не скажу, там уже ничего не видно — водой все залило.
— Когг мы не сохраним, — продолжил шкипер. — И время на сбор трофеев почти не осталось. Могу дать от силы четверть часа. И лучше нам к этому времени отойти от «борейца». Не хочу, чтобы он при затоплении нам корпус или рангоут* повредил. Да и такелаж чинить — радости мало.
* — Рангоут — общее название устройств для постановки парусов (их подъёма, растягивания, удержания в штатном рабочем положении), выполнения грузовых работ, подъёма сигналов.
— Хорошо. Через сколько нам лучше отойти? — я решил довериться Зосиму, а то правильно говорят, что жадность фраера сгубила.
— Через пять минут надо ставить паруса и рубить «кошки».
— Хех, ладно. Командуй, — махнул я рукой.
Вскоре «Анна» отошла от глубоко просевшего в воду «борейца». Ветер к этому моменту переменился и стал почти попутным. Словно Предки обратили свой благосклонный взор на победителей.