Баронесса де Тревиль

Мэйкпис Джоанна

Граф Генрих заулыбался.

— Ты предлагаешь мне последовать его примеру?

— Милорд, у вас уйдет на это вся жизнь. А Англия тем временем страдает от таких, как Мейджер де Котэн.

Серые глаза Генриха блестели при свете фонаря.

— Что же ты сообщишь обо мне своему королю?

Вопрос застал Алена врасплох.

— Сейчас я не в состоянии это сделать, милорд.

Граф снова улыбнулся.

— Значит, нам надо устроить твой побег. Поскольку твоя миссия секретна, то я не

могу допустить, чтобы о ней узнали мои сторонники… пока не могу.

Ален облегченно вздохнул.

— Что вы пожелаете передать королю, милорд?

— Я согласен обдумать предложение, но к нему тоже отправится миссия, которая обговорит условия. После этого мне понадобится время для обсуждения всего дела с советниками и в первую очередь с матерью-королевой. — Он встал, отряхнул плащ и пошел к двери. — Я велю принести тебе поесть. На рассвете Роджер де Майлз отведет тебя к воротам. Он позаботится о том, чтобы караул не обратил на тебя внимания. Роджер — очень находчивый человек. Ты вначале отправишься в Уоллингфорд?

— Да, поскольку вы, милорд, заверили меня в безопасности моей жены.

— А что ты скажешь Стефану о моем характере, mon ami?

— То, что вы, сир, по-прежнему держите слово и такой же верный друг, как и раньше, и что вы справедливы даже к врагам, — блеснул улыбкой Ален.

— А если я стану королем Англии, Ален?

— Придет время, и я буду иметь честь служить вам, милорд.

Граф Генрих слегка наклонил голову.

— Постараюсь не разочаровать тебя. Ступай с Богом, барон Ален де Тревиль, и поскорее возвращайся к своей баронессе.

Гизела в оцепенении наблюдала за тем, как Олдит торопливо складывает вещи. Возвратившись на постоялый двор в сопровождении шестерых всадников, она с рыданиями припала к груди своей бывшей няньки.

— Ну-ну, милочка моя, успокойся и расскажи, где лорд Ален и что с ним стряслось.

До конца открыться Олдит Гизела не могла. Плача, она лишь высказала свои опасения за жизнь мужа.

— Дорогая моя, если граф заверил тебя, что поступит с лордом Аленом по справедливости, тебе нечего бояться.

— Он не обещал сохранить ему жизнь.

— Но с тобой же он обошелся хорошо! Ты ведь сама сказала, что лорд Ален знал графа, когда они оба были мальчиками. Такая дружба много значит.

— Его заточили в темницу и… он не сможет отрицать того, что высматривал, каковы у графа вооруженные отряды.

Олдит не выпускала Гизелу из своих объятий, а сама думала о том, что дела лорда Алена плохи. Затем нянька заставила Гизелу прилечь отдохнуть, но та лишь металась в постели, так и не сомкнув глаз.

Когда раздался топот лошадей во дворе, Гизела встала. Едва шевеля онемевшими губами, она прошептала:

— Олдит,

почему все это произошло? Только недавно я поняла, как сильно люблю его, а теперь… его могут повесить. Выходит, счастье нам не суждено. Простит ли он мою глупость?

Олдит нежно поцеловала хозяйку в лоб.

— Барон узнает, что вы в безопасности, а для него это — самое главное. Нельзя терять надежду, душечка моя. Надо рассчитывать на хорошее отношение графа.

Гизела спустилась вниз по шаткой лестнице во двор. Наступило промозглое туманное утро. Казалось, что природа плачет вместе с ней.

Эдвин поспешил помочь госпоже сесть в седло.

— Ты видел его? — Гизела схватила юношу за руку.

Он отрицательно покачал головой.

— Нет, миледи. Как только мы выедем из Девайзеса, я постараюсь удрать и вернусь сюда.

Пальцы Гизелы судорожно сжали кисть Эдвина.

— Ты действительно это сделаешь и вернешься к нему?

— Госпожа, это будет означать, что я нарушил данное ему слово. Я поклялся увезти вас отсюда.

— Я приказываю тебе, Эдвин! — Гизела подавила рыдания. — Как только сможешь, скачи обратно и, если все обернется плохо, дай мне знать.

Эдвин оглядел небольшой конвой.

— Алгар позаботится о вашей безопасности. Сигурд тоже умеет драться, но…

— Я полагаюсь на солдат графа, Эдвин. Эдвин подошел к начальнику конвоя и стал жаловаться на то, что его лошадь хромает на левую переднюю ногу.

— Будет лучше, если служанка госпожи не поедет со мной в седле. Пусть ее повезет кто-нибудь из ваших людей, хорошо? Возможно, по дороге я отстану и поищу кузнеца, а потом догоню вас.

Олдит уселась на лошадь позади старшего из графской охраны.

— Мы можем отправляться, миледи? — спросил он.

— Да, конечно, — пробормотала Гизела. Ей хотелось одного — остаться в Девайзесе и самой узнать о судьбе Алена, но это предстояло сделать Эдвину.

Когда они покидали город, Гизела обернулась и с тоской смотрела, как исчезают в тумане дома. Она молилась о том, чтобы Ален остался жив.

Было холодно, но никто не жаловался. Вскоре туман рассеялся, и Гизела увидела по обеим сторонам дороги еще бурые поля. К ней подъехал Алгар.

— Миледи, Эдвину пришлось отстать — у лошади отвалилась подкова, и он вернулся в город, чтобы найти кузнеца. Он скоро нас догонит.

Она вздохнула с облегчением. Оставалось лишь надеяться на изобретательность Эдвина.

К ночи стало ясно, что Эдвин не появится. Осберт Гритхолм, начальник конвоя, заверил Гизелу, что с парнем ничего не могло стрястись и что он сам доберется домой. У Гритхолма был четкий приказ доставить леди Гизелу де Тревиль в Элистоун, а об остальных он предпочитал не беспокоиться.