Башня Богов III
Шрифт:
Огненный урон –30 (230/300), полыхнуло уведомление, а затем жахнула яркая синяя вспышка в моей руке и на его морде: Оледенение. Получи, фашист, гранату! К огню приспособился? Вот тебе лёд, взрывайся.
Термальная реакция бахнула даже сильнее, чем я ожидал: резкий перепад температур нанёс шен-сокку –65 дамага! Вы знали, дети, что маги огня и льда имеют добавочный дамаг на сочетании спеллов двух стихий из-за температурного перепада? Я знал, потому что сам это когда-то придумал и прописал в систему много лет назад.
Шен-сокк дёрнулся и заверещал тонким криком,
Забившись в судороге, шен-сокк сделал разумное с его точки зрения действия: адаптировался к холоду. А чтобы не сгореть здесь к чертям вместе со мной, он рванулся налево, у меня внутри всё сжалось, перед глазами замутилось, мир опять раздвоился, теперь на красный и синий… и мы выпали из полыхающей грани огня глубоко в грань воды.
Жар почти моментально охладило, мои волосы не успели загореться, — уф-ф, как же хорошо прямо из пожара бухнуться в воду! Дамаг от возгорания прекратился, но вот всё остальное было куда хуже. Я едва успел вдохнуть побольше воздуха перед тем, как попасть на глубину. Вокруг царила практически кромешная темнота, толщи воды простирались во все стороны; что-то крупное светилось фосфоресцирующими огнями — кажется, это были гигантские глубинные манты, которые проплывали мимо нас с равнодушием великанов. Благодаря их волнообразным светящимся элементам (которые приманивали планктон к поглощающим впадинам по бокам) я мог хоть что-то видеть на глубине.
А вот дышать здесь было немного нечем! И всплывать абсолютно некуда! Дело в том, что в плане воды нет поверхности. Нет и всё тут. Захлебнись, глупый странник, какого фига ты нырнул в грань воды без акваланга или хотя бы воздушного пузыря за пяток энзов? Стоп, у меня в руке есть магия воздуха! Фу-у-х, выдыхай, Яр! Усилие воли, моё лицо окружил вздувшийся пузырь, угроза захлебнуться отступила. Но смерть находчива и тут же нашла ко мне другой подход.
Давление: –5 хитов (225/300), –1 к силе, ловкости, интеллекту и мудрости каждые 5 секунд до конца эффекта.
Всё верно, когда у моря нет верха, ты всегда на глубине. Но в грани воды нет и низа, т.е. планеты под ногами — а потому гравитация в целом низкая. Но толщина жидкости огромна, и потому давление смертельно для людей, хоть и не как в Марианской впадине. Сразу не расплющит, а будет плющить медленно и неотвратимо. В голове стучало, сердце с большим трудом проталкивало кровь по артериям и венам, я чувствовал нарастающую тупую боль в голове и ломоту во всех костях. Твою мать, скоро станет так же хреново, как было в огне.
Силуэт шен-сокка мелькнул рядом: мы были накрепко связаны Высоким Арканом, он поймал меня на крючок и сам не мог разорвать эту связь. Похоже, цикл охоты мимика состоял в том, чтобы вцепиться в атман жертвы и мотать её по разным граням стихий, пока она не умрёт или не ослабнет, а потом каким-то образом сожрать! Но
Связанные друг с другом, как рыба и рыбак, мы боролись за выживание, и в конце поединка один умрёт, а другому достанется победа.
Я почувствовал всплеск магии хаоса, а потом воды и увидел, как тело мимика меняется под окружающую среду. Глаза стали мутными-рыбьими, крылья приросли к телу и превратились в плавники, чешуя разгладилась в упругую шкуру, тело сжалось и стало более обтекаемым, а хвост сократился и стал шире, как у рыбы. Вместо мембран отросли жабры — именно за них я и схватился, мощным рывком подплыв ко врагу. Ведь бить его мечом под водой было глупо, толща смягчит даже мой самый сильный удар. А вот попытаться обнулить ему магию хаоса и воды — чуть ли не единственное, что я мог сейчас сделать.
И это сработало! Во-первых, закон уравнения Думрока в этот раз резко усилил мой импульс чистоты, во-вторых, выпали мои заветные 42% — и жабры, ещё не до конца сформированные магией хаоса, резко и конвульсивно забились, меняясь в подвижную и пластичную плоть.
Шен-сокк, думавший, что привёл меня на верную гибель в толщу воды, внезапно сам лишился средства дыхания и ошалел от неожиданности второй раз за последние секунды. Он содрогнулся, пытаясь вдохнуть, видимо, границы перевоплощений мимика не позволяли ему вообще жить без дыхания. Или, возможно, он был неспособен контролировать изменения своей формы. «-10 хитов», — сообщила система, и шен-сокк изо всей силы дёрнулся снова.
Муть в глазах, раздвоение на синий и белёсый, нас рвануло вверх, и мы выпали в небо. То есть в грань воздуха. Ураганный ветер подхватил нас и потащил вперёд, мотая и крутя, как былинки. Уши перестали слышать, желудок, кажется, прижался к горлу, тошнота подкатила к ушам. Но пару секунд спустя организм осознал происходящее и более-менее приспособился к полёту. На мне всё ещё висел пузырь воздуха, и это очень помогло: даже в сильнейшем потоке гигантского ветра я мог дышать спокойно.
Моим глазам открылось потрясающее зрелище: вокруг величаво плыли титанические острова, состоящие из плотных белых облаков, которые, казалось, можно пощупать руками. Своей сложной формой они напоминали рукотворные замки, и ветра огромной силы влекли их вперёд, словно гигантских живых существ. Впереди облака толпились и сбивались друг с другом, там собирался какой-то умопомрачительный циклон, тёплое и холодное течения воздуха пересеклись и заворачивались в воронку масштабом армагеддона.
Я в офигении смотрел, как облака смыкаются и срастаются в причудливые многослойные ленты, которые медленно заворачивает по кругу циклона. Издалека вся эта громада напоминала невиданный лабиринт размером с несколько городов. Между облачными стенами высотой с горы сверкали пронизывающие молнии, там разгорался настоящий ад. И нас влекло туда.
Шен-сокк моментально оброс перьями, вытянулся в коатля с длинным и гибким хвостом, вернул себе крылья и отрастил их пошире. В общем, стал чувствовать себя как воздушный дракончик в небе. Вот каналья, и что с ним делать?